ненавидел эту мою привычку. Ради него я бросила курить в тот самый день, когда мы начали официально встречаться. Мои легкие уже давно отвыкли от никотина, табака и смолы, но, черт возьми, сейчас вся эта зараза была нужна мне, как воздух. В свое время ради Сергея я отказалась не только от курения, но и от близких мне людей. От родни, подруг, коллег, знакомых — у меня не осталось никого, с кем бы я могла просто поговорить. Теперь я понимала, что долгие годы он планомерно избавлялся ото всех, кто бы мог протянуть мне руку помощи в сложный момент. Сергей делал это специально, чтобы оставить меня совсем одну. Чтобы единственным близким человеком, который в состоянии обо мне позаботиться, был он сам. И ему это удалось. Я осталась одна, совсем одна. Теперь моими верными друзьями были только собака по имени Принцесса и сигареты с ментолом. Без них мне не сдюжить, это было очевидно.
Чтобы муж не прознал о моей тайне с сигаретами, я сразу кидала в стирку вещи, в которых курила, а верхнюю одежду вывешивала на балкон. Кроме того, я никогда не курила ни в квартире, ни в подъезде, ни во дворе. Мы с Принцессой уходили как можно дальше от дома. Только там я могла курить и не озираться по сторонам, как пугливый подросток. Только там я могла хоть немного расслабиться.
Сами пачки я всегда прятала в кладовой комнате, где у нас хранилась всякая химия, швабры, ведра, тряпки и прочие хозяйственные принадлежности. За годы совместной жизни Сергей заходил туда от силы несколько раз, и то по моей просьбе. Можно было не опасаться, что он что-то обнаружит.
А вот с алкоголем было тяжелее. Практически одновременно с курением в мою жизнь вернулось и спиртное. Когда все были дома, курить порой хотелось нещадно, но делать я этого не могла. Как не могла и постоянно уходить выгуливать собаку. Это бы вызвало подозрения. А вот выпивать можно было в любое время, и никто бы ничего не заметил, ведь алкоголь находился у нас в доме в свободном доступе, и его никто не пил. В основном, я использовала его в готовке, так что початая бутылка могла спокойно стоять в холодильнике — Сергей бы ни слова не сказал.
Так вот, я начала пить. Сначала по чуть-чуть, буквально грамм по 30. Алкоголь расслаблял меня, снимал напряжение как морально, так и физически. В какой-то степени он даже помогал мне относиться ко всему философски. Он действовал на меня, как панацея. Проблема была лишь в том, как скрыть запах изо рта и свое состояние. С каждым разом я немного увеличивала дозировку и начинала выпивать все больше и больше, тем самым ходя по лезвию ножа. Я знала, что рано или поздно Сергей все поймет и заставит меня пожалеть. Знала, но уже не могла остановиться.
Меня успокаивала лишь мысль о том, что он не пронюхает обо всем прямо сейчас. У меня еще оставалось какое-то время. И я хотела провести его в относительном спокойствии. А уж потом — будь что будет.
Шантаж
Я уже давным-давно разонравилась самой себе, а теперь у меня еще и появились привычки, которые были мне противны. Я осознавала, что еще несколько лет — и я превращусь в алкоголичку, и тогда Сергей сам разведется со мной.
Иногда это звучало, как неплохая идея. Окончательно разрушить себя и свою жизнь, и тогда все будет кончено. Но дети… Порою глядя на спящего Валю, я чувствовала, как сердце рвется в клочья от мысли, что мне придется его оставить. Я видела, как он во мне нуждается, ведь он еще совсем маленький.
Я была в капкане, истекала кровью и сама же еще сильнее сжимала эти тиски. Но где-то глубоко внутри все равно теплилось желание вырваться, вздохнуть полной грудью, и неважно куда я пойду, главное — дышать. Я бы занялась своим здоровьем, бросила курить и пить, нашла себе работу… Но я не знала, что мне делать без детей, ведь они — моя неотъемлемая часть и… моя тюрьма. Гнилые плоды моей любви.
* * *
Мне нравились прогулки с Принцессой, они успокаивали и давали мне возможность углубиться в свои крошечные мечты о жизни без Сергея и всех тех унижений, которые я испытывала ежедневно.
Я уходила далеко от дома, почти к кромке небольшого леска, садилась на поваленное дерево и закуривала сигарету. Слушала шум листьев, смотрела, как резвится Принцесса, пробовала на вкус запретную свободу.
Почти вплотную к лесу стоял новый высотный дом, куда уже успели заселиться жильцы. Все вокруг менялось, стремилось к лучшему, развивалось… Я надеялась, что тоже развиваюсь, просто это происходит настолько медленно, что почти незаметно глазу.
Однажды мы с Принцессой вернулись домой после прогулки, и я, покормив ее, помчалась стирать одежду и чистить зубы. Еще не хватало, чтобы дети учуяли запах сигарет. Через полчаса из школы вернулись Глеб с Власом. Они вошли в кухню и сели за стол.
— Голодные? — спросила я. — Сейчас разогрею обед.
— Нет, — сухо ответил Влас, сложа руки на столе, точно в такой же манере, как это делал Сергей, когда в очередной раз был чем-то недоволен.
— Нам с Власом сейчас не до еды, — отозвался Глеб. — У нас есть проблемы посерьезнее. И у тебя тоже.
Я насторожилась, но задавать вопросов не стала. Все равно сами скажут.
— Куришь, значит? — спросил Влас, глядя на меня холодными глазами.
— Что?? — Внутри меня разрасталась липкая субстанция из страха, паники и раздражения. — Не говори глупостей, ты же знаешь, чтонет.
— Глеб, покажи ей видео. Пусть полюбуется.
Средний сын послушно продемонстрировал мне экран телефона. Я сидела на поваленном дереве и со смаком вдыхала в легкие дым, пока собака весело бегала по сугробам. Очевидно видео снималось из окон той самой новостройки, что стояла возле леса.
Краска прилила к моим щекам:
— Вы что, шпионили за мной?! Я ваша мать, а не школьная подружка. И какого черта вы оба были не на уроках??
— Нас отпустили с двух последних уроков, — пояснил Глеб. — Какого-то семиклассника увезли на неотложке. Говорят, у него что-то заразное. Он недавно летал с родаками в Африку на сафари, поэтому школу закрыли на обработку. Почитай общий школьный чат, нам сказали, что туда все напишут.
— Да не ты оправдывайся перед ней, — поморщился Влас. — В этом доме живет мой одноклассник. Мы пошли к нему и с балкона увидели тебя.
