— Ты куда? – видимо я задремала и Кирилл уложив меня обратно в постель, собрался уходить. От этой мысли вновь начинает бить мелкой дрожью.
— К себе. Извини, не хотел…
— Останься, — перебиваю, схватив за руку, — Пожалуйста. Переночуй сегодня со мной.
Замерев, Кирилл не двигается, а я закусив губу понимаю, как глупо выгляжу. Но мне всё равно.
— Возможно это слишком, но я так не хочу оставаться одна. С тобой мне спокойно, — не лукавлю, а говорю как есть, — Пожалуйста, — уже готова умолять, но этого не требуется. Мужчина оказывается рядом и мне легче. Удивительно, как мне нужны его руки.
— Карина, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. Естественно, я останусь, — забирается ко мне под одеяло. Хорошо, что на нём есть одежда, а то было бы неловко. Будто тащу его в постель с определённой целью. Уверена, Кирилл так не подумал бы, но…
— Милая моя, — с нежностью перебирает волосы, — Отдыхай. А я буду охранять твой сон.
— Ты мой спаситель. Чтобы я без тебя делала? – вопрос скорее риторический, но следует ответ.
— Без меня ты больше не будешь. Если позволишь, конечно. Но даже если нет, то я просто стану твоей тенью, защищая от всех невзгод.
Засыпаю с улыбкой на лице, чувствуя себя абсолютно счастливой. Как мало оказывается нужно. Тишина, покой, и крепкие объятия Кирилла.
Глава 27
Карина…
Протянула руку, желая обнять лежавшего рядом мужчину, но обнаружила, что место рядом пустует. Приподнялась, растерянно хлопая глазами. Это ведь не приснилось мне! Всю ночь со мной рядом был Кирилл. Я точно знаю. Просыпалась ещё пару раз. Уж слишком знакомыми были объятия и запах. Лёгкий аромат геля для душа, смешанный с естественным запахом мужчины. Он напоминал…Так, стоп. Даже думать не хочу об этом. Однако именно поэтому мне было немного не по себе.
Стоило мне вздрогнуть, как в уши проникал бархатный голос Кирилла и беспокойство исчезало. Странно. Они не братья и не должны быть похожи, но в эту ночь я ощутила огромную схожесть. В прочем, не стоит думать об этом. Нужно выкинуть дурные мысли из головы. Начинать новый день с негатива – не правильно.
Не сразу обращаю внимание на свежие цветы на тумбочке. Букет роз из которых торчит конверт. Тянусь, достаю его и читаю записку:
«Спасибо за эту волшебную ночь. Твоё доверие – самая большая награда для меня. Я тебя люблю»
По коже бегут мурашки и я чувствую, как щёки начинают гореть. Между нами ничего не было, но в то же время, было самое важное. Это не физическая близость, а душевная. Можно сколько угодно говорить о доверии, но вот оно живое доказательство моей капитуляции. И я ни о чём не жалею.
С улыбкой иду в душ, привожу себя в порядок и выхожу из комнаты. Довольная спускаюсь, надеясь найти Кирилла, но слышу совершенно другой голос. Он раздаётся откуда—то из дальнего коридора первого этажа.
— Нет! Это невозможно! Я же говорил! – обеспокоенность, злость, сопротивление. Целая гамма эмоций. Выглянув из—за угла, замечаю Стаса. Он нервно ходит туда—сюда и с кем—то говорит по телефону.
— Папа, послушай, я мог бы приехать на пару дней, но не дольше! По крайне мере не сейчас.
Закусываю губу. Стасик…Лицо друга искажается в гримасе боли. Не знаю, что ему там говорит отец, но парень явно не в восторге от этого. Прижав к уху телефон, он с силой бьёт кулаком в стену. Еле сдерживаюсь, от возгласа и закрываю рот руками, чтобы не выдать своё присутсвие.
— Послушай, отец, — говорит, после паузы, — Мне жаль что у мамы такая ситуация. Но я не могу ей помочь. Это требует времени, и не факт, что что—то выйдет. Ты же сам её знаешь, — слушает собеседника, а потом повышает голос, — Да, там где я сейчас я действительно могу помочь.
Дальше слушать бессмысленно. Основное я поняла. Стасу нужно вернуться к себе в город, но он не поможет, потому что обещал быть рядом со мной. Ак в тумане двигаюсь в сторону кухни. Кажется, дело касается его матери. Страшная женщина на мой взгляд. В своё время она похитила сестру Стаса, подстроила или заказала убийство ни в чём неповинной девушки, пыталась навредить отцу парня. Да много за ней грехов. Но всё—таки она его мама и я знала, что друг переживал из—за всего случившегося. А сейчас она нуждается в помощи сына.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На кухни вижу Анну Николаевну.
— Доброе утро, — улыбается, — Хотите позавтракать?
— Спасибо, но я сама всё сделаю, — отвечаю и домработница кивает. Уже привыкла, поэтому спокойно уходит из кухни по своим делам. Наливаю себе чай, достаю из холодильника контейнер с блинчиками, продолжая осмысливать услышанное. Получается, что сейчас мой друг должен быть совсем в другом месте, но не может. Разве это справедливо? Ведь мне прекрасно известно, что он всё равно любит маму, пытался как—то направить её на истинный путь, помочь осознать свои ошибки. Не вышло, но ведь нельзя бросать попытки, тем более когда это родной и близкий человек. В этот момент я принимаю важное решения – нужно отпустить Стаса. Дать ему понять, что он сдержал своё обещание по отношению ко мне. Только как это сделать правильно?
Я допиваю чай, когда друг появляется на кухне.
— О, Каринка, привет, — натянуто улыбается, а я внимательно смотрю на парня. Как же он плохо выглядит. Видимо вот в чём причина его плохого настроения в последнее время. У него проблемы с мамой. Господи, ну что я за подруга такая? Только о себе и думала. Эгоистка!
— Привет. Ты не видел Кирилла?
— Он уехал. А что? – садится напротив, — Соскучилась?
Понимаю, что вопрос задан в шутливой форме, но отвечаю прямо.
— Да, — у Стаса отвисает челюсть, — Мы провели вместе ночь и…
— Стоп, что?? – перебивает и я смущаюсь.
— Не в том смысле, о котором ты подумал. Мы просто спали, но знаешь, — улыбаюсь, вспоминая произошедшее, — Наверное, это было самое лучшее, что случилось со мной за последнее время. Быть не одной, чувствовать, как сильно ты нужна кому—то. Не из—за денег или желая отомстить, а просто потому, что я есть.
— Кхм…, — Стас откашливается, — Неожиданно.
Это точно. Всё время я держала мужа на расстоянии, но сейчас спокойно думаю о нём как о супруге и не боюсь произносить это вслух.
— В общем, если что, ты можешь больше не беспокоиться и…, — заламываю пальцы. Господи, как же сложно даются слова. Их трудно связать в одну единую мысль.
— Это ты так мне на дверь указываешь? – вытягивается лицо друга.
— Нет! – восклицаю, в шоке от заключения, к которому он пришёл. Кажется придётся сдаваться.
— Стас, — тянусь к руке парня, — Прости, но я слышала обрывки твоего разговора и поняла, что у тебя что—то происходит, — решаю не лукавить и не пытаться юлить. Какой смысл, если всё равно не получается.
— Ах вот в чём дело, — наконец—то пониманием кивает, — Теперь ясно. А то я уж подумал, будто ты меня гонишь.
— Что ты такое говоришь?! Стас, ты не представляешь, как я тебе благодарна! За помощь, поддержку, за заботу. Но сейчас у тебя не всё гладко дома и ты не можешь сидеть здесь. Скажи, что—то с мамой, да? – обеспокоенно спрашиваю, боясь услышать о самом худшем.
— Да, — тяжело вздыхает, — Она ввязалась в драку. И у неё серьёзные проблемы с почками. Нужно лечение или есть вероятность отказа, но мама…, — осекается, — Отказывается что—либо делать.
— Почему?
— Не знаю, — пожимает плечами. Отец не может убедить её. Да и не должен по сути, после всего случившегося. Но я – другое дело.
— Дак езжай! Немедленно собирай вещи и езжай! – вскакиваю. Это ведь ужас! Какой бы ни была эта женщина, она мама моего лучшего друга. Каждый имеет право на ошибку. Даже на очень страшную.
— Всё—таки выгоняешь, — усмехается Стас. В его голосе нет обиды, лишь усталость и боль.
— Да! Ноги в руки и брысь отсюда, — уже откровенно смеюсь. Мы оба понимаем, что это просто попытки разрядить ситуацию. Конечно, Стас хочет поехать. И должен. Но он чувствует себя обязанным мне.
— Послушай, — подхожу и приобнимаю за плечи, — У меня всё в порядке. Просто отлично. Правда. Двери нашего с Кириллом дома для тебя всегда открыты. Более того, я хочу чтобы ты стал крёстным моего сына….
