Маша. Хорошо. Но в школу-то ты, по крайней мере, ходишь?
Фрява. Нет, конечно. Зачем он мне сдался — один и тот же, например, пятый класс!!!
Маша. Выходит, ты не учишься?
Фрява. Почему же, учусь.
Маша. Где?
Фрява. В частности, у себя.
Маша. Ну, и как ты это делаешь? У тебя же учебников нет!!
Фрява. А мне и не нужны учебники. Я думаю. Иногда читаю книжки, которые за ненадобностью кидают мне в бак.
Маша. А в праздники?
Фрява. И в праздники тоже думаю.
Маша. Но это же скучно — думать в праздники! Праздники нужно праздновать! (Ищет и не находит слов.) Я даже не знаю… Это ужасно! О чем же ты думаешь?
Фрява. Думаю, что жизнь не может быть бесконечным праздником! И о том, что жизнь не должна быть жирной и сытой! Думаю, что жизнь должна быть свободной!
Маша (закусив губу). А я думаю, что такие, как ты, на школьных вечерах стоят по стенкам актового зала в то время, когда все веселятся, хотя по глазам их видно, что они ужасно хотят танцевать!!!
Фрява. Небось, передумала дарить мне подарок?
Маша. Полагаю, он тебе не очень-то и нужен! Я лучше закопаю его, пока никого нет. А ты отвернись.
Фрява. Только поточнее сформулируй желание: с волшебством нужно обходиться осторожно!
Маша. А чего его формулировать? Все очень просто: чтобы бабуля была здорова! (Ненадолго задумавшись.) Впрочем, еще есть одно: все эти обворожительные картинки в учебниках ботаники: тычинки, пестики… Хотелось бы узнать: они для чего? Иногда из-за этого я даже не сплю!.. (Копает ямку.) Секретик должен год пролежать в земле… Ну, вообще-то это только до завтра, взять от земли силу… (Достает из-за пазухи и открывает коробочку). Ах!.. Не может этого быть!
Фрява. Может, обронила?
Маша (плачет). Я вообще не открывала коробочки! Мне бабуля так ее и дала, закрытой!
Фрява (после паузы). Был у вас кто?
Маша. Еще бы! У нас каждый день, то есть год, гости!
Фрява. А из чужих? Из чужих кто-нибудь приходил?
Маша. Разве что дядя Костя… Но ведь это было очень-очень давно!
Фрява. Когда именно?
Маша. Я не знаю, как об этом сказать… Много-много раз вчера! Дядя Костя — это наш истопник. Он школу топит, и дом. Вечно они с Воркисом ругаются из-за труб и батарей!
Фрява. Говоришь, дядя Костя?..
Маша. Он странный… Он не подарил мне подарка — это раз. Наверное, знает, как они надоели. По голове меня погладил и в глаза посмотрел, и ничего при этом не пожелал: ни здоровья, ни счастья — это два! Причем тут он? Лучше скажи, как мне к бабуле вернуться? (После паузы.) Ты меня извини насчет!.. (Не договаривает.)
Фрява. Видимо секретик украден. Но только кем? С какой целью? Когда? Эти двое с утюгами его уже ищут, хотя ты его еще не закопала. Истопник, говоришь? Дядя Костя? (Задумывается.) А где он живет?
Маша. Где-то в подвале. Там, где котел.
Фрява. А Воркис? Воркис в подвале бывает?
Маша. Конечно! Ведь там его трубы!
Фрява. А Воркис случайно не может знать о коробочке?
Маша. Ты что! Откуда?! Думаю, нужно сходить к Дяде Косте, он поможет. Потому что он добрый!
Фрява. К дяде Косте, который хорошо знаком с Воркисом!.. Воркисом, который ничего не должен знать про коробочку, но который с непонятной целью перекопал двор!.. Над которым порхают две огромные карнавальные снежинки, которые ищут то, что ты, Маша, еще даже не успела закопать!.. Разобраться во всем этом так же не просто, как, скажем, сходить за вишней!
Маша. За вишней?
Фрява. Когда-то так выражались, когда говорили о невозможном!
Картина третья
Детская спортивная площадка, поломанный «грибок».
На площадке останки спортивных снарядов. Среди них, запорошенная снегом, стоит деревянная фигурка — лошадь не лошадь, верблюд не верблюд: без головы и хвоста с ржавыми металлическими ногами. Неподалеку деревянная «ледяная горка», за ней стена дома и вход в подвал. А посередине площадки ободранный фонтан с замерзшей струей. Рядом с ним — две снежные бабы.
Маша (продолжая начатый спор)…мне об этом и Воркис говорил, и Алибаба Викторовна на уроках ботаники: раньше не было ничего! И никогда ничего не будет потом! И за это мы должны быть благодарны. Иначе мы будем все время стариться и даже когда-нибудь умрем!
Фрява. Ну, это-то как раз не страшно. Страшно совсем другое.
Маша. Что? Что этого может быть страшнее, а?
Фрява. Об этом тоже потом. (Свистит, зовет.) Эй, Помогай!!!
Слабый Голос. Чего зовешь? Издеваешься? Ты же знаешь, я всегда тут!
Маша. Это еще кто?
Фрява. Помогай, мой верный и единственный друг!
Помогай. Зови меня как-нибудь иначе! Сколько раз можно тебя об этом просить?!
И только тут Маша обращает внимание на деревянное туловище без головы и хвоста.
Фрява. Это его так Хозяин наказал!
Маша. Какой еще Хозяин? Зачем?
Помогай. Прошу заметить: не уничтожил, не стер с лица земли, но унизил: заколдовал, чтобы все слышал, все видел и никому не мог помочь.
Маша. Заколдовал? (Фряве.) А по-моему он просто замерз! (Гладит Помогая.)
Помогай. А ведь был я когда-то настоящим Помогаем! Самым настоящим из всех Помогаев! Носился по свету легкий, как ветер, и как ветер свободный!.. Сколько у меня было встреч! Побед! Славных дел! А теперь…
Маша (поднимает брошенную ею шубу Деда Мороза, укрывает Помогая). Ты погрейся.
Помогай (после трагической паузы). Знаю, все знаю. Секретик, конечно, уже давно у Хозяина. Нужно лезть в подвал и лететь к нему в так называемый Мурманск.
Маша. В Мурманск? Это еще куда?
Помогай. Ну, не совсем чтобы в Мурманск, а в ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ Мурманск. И «лететь» тоже фигурально. Лететь придется чаще всего ползком — по темным подвалам и может быть даже кочегаркам…
Маша. Значит, это где-то рядом?
Помогай. До Большого бака, потом повернуть направо, там окно, в это окно…
Маша. В ЭТО окно, наверное, страшно?!
Помогай…потом пролезть за бойлером и дальше по трубам, два поворота налево… И опять мимо Того Же Самого Бака…
Маша. Мимо Того Же Самого Бака… ЗАЧЕМ?!
Помогай. В сказках путь к счастью обычно лежит через страхи и напасти. А в жизни бывает по-другому. Короче, страхов не обещаю… Но зато тут может быть хуже: тут будут соблазны.
Маша. Ну! Соблазны! Нас этим не испугаешь! Да, Фрява?
Помогай. А никто тебя и не будет пугать. С тобой поступят по-другому: тебя попросту купят!
Маша (быстро и с облегчением). Я согласна!
Помогай. Согласна, что купят?
Маша. Ну, купить меня не так-то легко! Согласна лететь!
Помогай. Тогда летим?
Маша. Летим. За вишней?
Помогай. За вишней. Седлайте меня!
Фрява (Помогаю). У тебя что, есть какой-то план?
Помогай. Есть: ввязаться в бой! А там видно будет.
Маша. Летим скорее! Потому что вон те две снежные бабы!.. Мне кажется, они передвинулись со своего места! А вон опять!..
Фрява и Маша седлают Помогая.
Снежные бабы, стоящие возле фонтана, к этому времени подбираются к ним совсем близко. Оживают и начинают стаскивать с себя тяжелые маскарадные костюмы, превращаясь одна в Воркиса, другая — в Алибабу Викторовну Яицких.
Воркис (сдирая с себя громадные ватные штаны.) Попались, голубчики!
Алибаба Викторовна (так же разоблачаясь). Хватайте их, Воркис!
Маша. Вперед! (Из всех сил пришпоривает Помогая.)
Помогай пулей вылетает из сугроба и неожиданно несется прямо в руки Воркиса и Алибабы Викторовны.
Фрява. Стой, не туда!!! Забыл, где у тебя зад, а где перед, Помогай?
Помогай. Ничего, сейчас разберемся! (Крутится на месте.) Все, разобрался. Вперед!
Помогай с сидящими на нем Фрявой и Машей вырывается из рук Воркиса и Алибабы Викторовны, пулей летит через двор и скрывается в подвале.
