Все четверо вошли в дом, прошли через прихожую и оказались в большой гостиной, обставленной дорогой, даже роскошной мебелью. Там за столом сидели трое мужчин, которые, подняв головы, с недоумением смотрели на вошедших незнакомцев и своего охранника, отчаянно подмигивающего и корчащего какие-то умопомрачительные гримасы.
— Всем оставаться на своих местах! — властно произнес Холмов, направив в сторону мужчин дуло револьвера. (Серега тоже достал свой «Макаров» и с важным видом поигрывал им. Что же касается Димы, то он, наблюдая за стремительным развитием событий, только растеряно хлопал ресницами). — Мы сотрудники спецотдела РОВД но борьбе с наркоманией, вот наши удостоверения. Нами получена информация, что в этом доме находится притон, в котором употребляют и изготавливают сильнодействующие наркотики. Кто хозяин квартиры?
— Я, — отозвался приподнимаясь худощавый, коротко остриженный мужчина лет сорока, одетый в фирменный спортивный костюм «Адидас».
— Гражданин Лосинский? — осведомился на всякий случай Шура.
— Да, — подтвердил стриженый. — Только смею вас уверить, что вы ошибаетесь. Разрешите мне позвонить…
— Не разрешаю! — резко оборвал его Холмов. — Так, с вами, гражданин Лосинский, разговор будет особый. А остальным немедленно лечь на пол лицом вниз, руки за голову. Тебя это тоже касается! И Шура ткнул еще раз охранника стволом револьвера в живот. Все, кроме Лося, покорно улеглись на пол.
— Покарауль их, пока я с этим субчиком побалакаю, — обратился Холмов к Сереге и тут заметил, что тот смотрит в одну точку каким-то странным, плотоядным взглядом. Перехватив направление этого взгляда, Шура понял, что Серега смотрит на стол. Где среди каких-то бумаг и документов возвышались стопки денег в банковских упаковках и перевязанных веревками. Шура усмехнулся и хотел что-то сказать, но в этот момент переливисто закурлыкал звонок телефона, стоявшего в углу на тумбочке. Холмов быстрыми шагами подошел к телефону, рывком оборвал провод и курлыкание прекратилось.
— Дима, ну-ка глянь, не наблюдается ли кого в остальных комнатах, — попросил Холмов. Вацман кивнул и вышел, а Шура в ожидании стал оглядываться вокруг. И тут внимание его привлекла толстая тетрадь в коленкоровом переплете, лежавшая рядом с телефоном. Пролистав ее, Шура понял, что это записная книжка с телефонными номерами, правда не совсем обычная. Напротив телефонных номеров не было имен, фамилий, названий предприятий и т. п. а стояли какие-то загадочные буквенные, а иногда и цифровые сочетания вперемешку с какими-то черточками, значками и загогулинками.
«Интересно, интересно», — подумал Шура и сунул тетрадку за пазуху. — «Дома расшифрую»…
— В доме больше никого нет, — доложил вернувшийся с осмотра Дима.
— Отлично, — улыбнулся Холмов, — (пока все шло нормально). — Тогда я попрошу тебя выйти во двор и подежурить там. Главная твоя задача — гнать отсюда в шею всех, кто бы ни заявился. Будешь говорить, что мол, сюда пока нельзя, так как сотрудники РОВД проводят плановую проверку паспортного режима и документов. Или еще что-нибудь в этом роде наплети, только чтобы звучало убедительно. Удостоверение свое покажи для пущего понта, только издали, чтобы фамилию не смогли прочитать. Много только не рассусоливай — мол, заходите через часок и все. Ну, давай, вперед… Дима кивнул и вышел из дома.
— Так, ну а теперь, отец родной, займемся тобой, — обратился Шура к стоявшему в прежней нозе Лосю. — Выйдем в соседнюю комнату…
— Я попросил бы вас предъявить ордер на арест или обыск, — громко произнес немного пришедший в себя Лось, холодными, даже зловещими глазами в упор глядя на Шуру.
— А кто тебе сказал, что здесь будет арест или обыск? — ничуть не смутился Холмов, весело подмигнув Сереге. — Это всего лишь проверка имеющейся оперативной информации плюс профилактическая, задушевная беседа… Ну, живо иди, пока я не начал нервничать…
Они вышли в соседнюю комнату. Тщательно прикрыв за собой створки белой, резной двери, Шура усадил Лося в кресло и поигрывая у его носа револьвером, обратился к нему со следующей речью.
— Значит, слушай меня внимательно, сучий лесок. Нам отлично известно, что ты, Дмитрий Лосинский, являешься одним из активных членов одесской преступно-коррумпированной группировки. Членами которой также состоят граждане (тут Шура перечислил все фамилии, которые ему сегодня стали известны в Кривой Балке). а также некто Люстрин Виктор Павлович, полковник милиции, один из руководителей одесского управления внутренних дел, час назад арестованный КГБ…
Увидев, как изменилось доселе невозмутимое лицо Лося, Холмов понял, что его клиент «на понт» взят успешно.
— Пока ваша верхушка нам неизвестна, вернее, известна только теоретически, — бодро продолжал Шура. — Но это, как ты догадываешься, вопрос только времени. Прижмут вас и тебя в том числе наши ребята в каменном подвале «как следует» и живо язык заработает! Однако, у меня к тебе есть очень выгодное для нас обоих предложение. Понимаешь, я товарищ очень честолюбивый, можно сказать даже карьерист. Такая вот я сука… Поэтому, я чрезвычайно заинтересован, чтобы честь этого открытия, которое несомненно положительно скажется на моем дальнейшем продвижении по службе, принадлежала именно мне. Предлагаю тебе сейчас же, не откладывая дела в долгий ящик, выложить мне всю известную тебе информацию об этой группировке — фамилии, должности, клички руководителей и прочей верхушки, структура, организация, способы связи и прочее. Я знаю, Лось, тебе известно очень многое! Ну, а в благодарность за эту любезность я разрешу тебе свалить сейчас же на все четыре стороны. И даже разрешу прихватить кое-что из имущества. К6нечно, я не могу гарантировать тебе полную свободу и в будущем, но тут уже все зависит от тебя и наоборот — от меня ничего не зависит. Ну как, по рукам? Думаю, предложение для тебя архивыгодное… Лось ничего не ответил. Губы его были плотно сжаты, скулы резко обозначились, по лбу извилистой чертой побежали морщины а глаза неподвижно смотрели в одну точку. Было видно, что он о чем-то напряженно размышляет.
— Соображай быстрее, голубчик, у нас мало времени, — поторопил его Шура Холмов, уже не сомневавшийся в своей победе. — Только не забывай, что тебе грозит расстрельная статья за участие в организованной преступной группе и бандитизм. Времена-то сам знаешь нынче какие…
— Что-то я вас никак не пойму, гражданин начальник, — наконец произнес Лосинский, подняв на Холмова свой тяжелый, сверлящий взгляд. — То наркотики у меня собирались какие-то искать, то теперь какую-то банду на меня повесить хотите… Вы, может быть, адресом ошиблись, а?
— Ах вот ты как заговорил, бляха медная… — изменившись в лице забормотал Шура с некоторой долей растерянности в голосе. Для него подобный ответ Лося стал полной неожиданностью. — Что ж… Даю тебе на размышление ровно минуту, а потом пеняй на себя.
— Мне не о чем размышлять, — с каким-то зловещим спокойствием произнес Лосинский, приподнимаясь в кресле. — Вы, кажется, хотели осмотреть дом, насколько я понял? Осматривайте быстрее и выметайтесь, у меня нет времени с вами ерундой заниматься…
«Ишь ты, как он осмелел, зараза!» — с явным неудовольствием и раздражением подумал Холмов. — «Черт, дело осложняется. Придется везти его за город, в какую-нибудь посадку, и там с ним маленько поработать. Все равно заставлю его расколоться, никуда он от меня уже не денется».
— В таком случае, прошу вас немедленно следовать за мной! — повысил голос Шура. — Поедем в райотдел, там с тобо… с вами по-другому побеседуют.
— Никуда я не поеду! — твердо заявил Лось, глядя Шуре прямо в глаза. — У вас нет ордера на мой арест.
— Это не арест, а превентивное задержание лица, подозреваемого в совершении преступления! — заорал начавший терять терпение Холмов. — По закону допускается…
Пока Холмов и Лось таким образом пререкались и спорили, Дима Вацман прогуливался по двору, время от времени с опаской посматривая в сторону лежавших возле сарая овчарок, злобно и подозрительно наблюдающих за каждым его движением, но не нападавших. «Служба» у Вацмана была не особенно трудной и опасной. Приезжавшие к Лосю визитеры, едва заслышав его фразу о плановой проверке РОВД, тут же поспешно ретировались, порой даже не успев попрощаться.
Но вот у ворот дома Лосинского остановилась очередная машина — светло-бежевая «Волга». Из нее вышел невысокий полный мужчина, одетый в дорогое отлично сшитое пальто и мягкую шляпу. Мужчина небрежно толкнул калитку и с важным видом вошел во двор.
— Нельзя сюда, — сухо произнес Дима, небрежно сплюнув через плечо и загородив толстяку дорогу. — Плановая проверка райотделом милиции паспортного режима и прописки. Приезжайте через час.
