ОНИ ВСЕ ОЖИЛИ!
Следом за мной мчался псевдо Смолин, жутко вопя. И его голос будил остальных!
Меня впервые захлестнуло самое настоящее звериное чувство страха! Хотелось зарыться в глубокую тёмную нору и не вылезать оттуда до скончания времён. Но это было невозможно. И что ужасало больше всего — всё это происходило в моей голове. Неужели я инфицирован?!
Когда откуда-то сбоку ко мне потянулись чёрные руки, я чуть не поскользнулся и не вляпался по уши в чёрное дерьмо, разлитое по всему блоку.
— Ну где же ты?! — Кричал я между матами и криками ужаса. Мне срочно нужен был пистолет, чтобы прикончить себя здесь и проснуться там!
А количество очнувшихся зомби всё прибавлялось и прибавлялось. Уже толпа гналась за мной, громко крича что-то нечленораздельное. И я ощущал то же самое чувство, что почувствовал в первый день в шахтах, когда люди-куклы на нитях врывались в тоннели и пытались до нас добраться. Они так же хором кричали и бешено извивались, расплёскивая во все стороны чёрную жижу.
Пистолет! Где чёртов пистолет?!
Гонка скоро должна была прекратиться, ведь я забежал в коридор, оканчивающийся тупиком. Именно там я впервые познакомился с чёрной кляксой, что двигала застывшего зека, словно шахматную фигуру.
Оказавшись внутри, я еле-еле закрыл решётку и держал её руками до тех пор, пока «чёрные» не ударились в неё всей массой!
Всё! Деваться некуда! Если они поймут, как открыть дверь, то мне крышка!
Железо стучало о железо — решётчатая дверь ходила ходуном. А я просто смотрел на эти беснующиеся чёрные тела, которые хотели только одного — разорвать меня на куски!
А ведь это идея! Если я умру, то проснусь!
Я метался по камере в поисках чего-нибудь острого, что могло пробить шею. На койке под матрасом ничего не оказалось, поэтому я принялся рвать его по шву в поисках оружия.
— Ну же! Неужели ты был безоружным терпилой? — Обращался я к хозяину камеры, который, скорее всего, был сейчас в ревущей толпе.
Весь в перьях, я устремился к унитазу, и в первую очередь осмотрел бачок — пусто!
Дверь камеры безостановочно стучала, и вот-вот уже откроется!
Не испытывая ничего, кроме чувства животного страха, я по локоть залез в унитаз, обшаривая сифон.
— У-у-ы-ы-е-е! — Кричала толпа, заставляя меня двигаться быстрее.
Ничего нет!
В отчаянии я уставился на них, когда решётка съехала в сторону…
Глава 50. Гарнизон (Ч8)
Вий
разбойник (57)
8499/8499 HP
0/99 An
99/99 Ma
Человеческая лавина хлынула в камеру, и у меня оставалось лишь две-три секунды до того, как я составлю им компанию во флешмобе под названием «измажься в чёрной жиже и стань частью гигантского монстра». Останусь ли я жив после этого или же буду растерзан на куски, оставалось загадкой, ответ на которую уже скоро будет дан судьбой-садисткой!
Время будто замедлилось. Чёрные как-то уж очень медленно наступали, будто давая мне возможность спастись. Но из камеры выхода нет!
Я сделал шаг назад и наступил на что-то твёрдое — это была библия заключённого. С какой-то детской надеждой я подобрал её и раскрыл — внутри страницы были аккуратно вырезаны, образуя из книги подобие шкатулки. И там лежала…
Заточка!
Резкий взмах и удар в горло, а потом ещё и ещё, пока я не проснулся.
Лишь чёрные силуэты остались у меня перед глазами, а сам я был в палатке, на которую светило утреннее солнце.
— Повезло… — Выдохнул я, сев на циновке. А потом, пораскинув мозгами сам себе возразил, — Нет, не повезло. Мне дали шанс.
И не было сомнений, это сделала Игрозона. Да, с большой буквой И, живое существо неизвестного происхождения, видоизменяющее не только свою цифровую реальность, но и моё подсознание. И это было страшнее всего. В следующий раз, когда меня занесёт в тюрьму, мне точно не сдобровать.
Или…
Меня напугали и показали, что не стоит туда соваться ради своего же блага. Но я не контролирую это! Что, чёрт возьми, происходит?!
Громкий звук трубы сбил меня с мыслей — армия поднималась на сборы. Сегодня будет битва.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я выбрался из палатки через пятнадцать минут, которые мне потребовались для того, чтобы надеть доспех и вооружиться. Меч монахов оставил в палатке, а вот кинжал забрал с собой — он не занимал много места и был неплохим дополнением к двум мечам. Много оружия не бывает!
В лагере царила суета. Я будто оказался на фестивале исторических реконструкторов, с которыми активно общался во времена юности. Вот уж не думал, что те навыки в фехтовании, которые я получил тогда, окажутся мне полезны и сейчас. Банальное умение правильно отражать атаки нападающего, давая его мечу скользить по лезвию своего в сторону, а не ломать его прямым ударом.
Были времена, что игра в рыцарей казалась мне забавной, но теперь это мои серые будни. Игроки выбегали из палаток в нижнем белье, забыв надеть доспех, после чего снова возвращались обратно. Кто-то кипятил воду в котелке на костре. Некоторые упражнялись с мечом на деревянных столбах. Кто-то стрелял из лука по мишеням. Всё как тогда в жизни, подготовка перед основным событием — бугуртом, когда на ристалище выходят две противоборствующие стороны, а судья даёт знак к началу битвы.
После чего включается музыка в жанре «хэви метал», а молодые люди, а иногда и девушки, в помятых доспехах, идут стенкой на стенку. Запах сварки в шлеме, когда кто-нибудь попадёт по нему мечом, тычки щитами и сокрушительные удары алебардой.
Один раз такой аттракцион чуть не закончился трагедией — кузнец из нашего клуба получил, казалось бы, лёгкий удар топориком от мимо пробегавшего парня в топхельме, после чего распластался на земле и не вставал. Когда мы дождались конца битвы, сразу же бросились к нему — оказалось, что его шлем был пробит насквозь, а из щели в металле сочилась кровь. Повезло, что рана была не глубокая — пара швов, и воюй дальше. Но факт оставался фактом — даже не заточенное железо вполне может ранить через железо, что уж говорить про незащищённую плоть.
В этой игре всё было точно так же, разве что никто не чувствовал боли, а видел лишь, как счётчик отматывает цифры к критическим значениям. Переступить их означало узнать, правда ли то, о чём все говорят, что ты умрёшь или просто очнёшься на своей кровати, подключённым к давно опустевшей капельнице.
Я не верил, что здешние игроки не понимали того, что они рискуют жизнями по-настоящему. За пять лет в неволе многие уже испробовали суицид, и, конечно же, не вернулись. Либо пробовали убить друг друга в дуэли, чтобы, наконец, закончить эту опостылевшую игру. Но никто не возвращался и не мог поведать остальным о том, вышло или нет.
А потом пришла техподдержка и не смогла никому ничем помочь. Вывод напрашивался самый удручающий. Поэтому, как по мне, остаётся лишь один вариант — все они просто поверили в то, что им ничего не угрожает. Забыли о смерти, став единственными суперхищниками во всей этой странной пищевой цепочке.
— Ну и ночка, — проворчал Дрейк, выбираясь из своей палатки. — Не выспался нихрена…
— Я тоже, — улыбнулся я, вспоминая, как давеча ганнер стонал как потерпевший, проводя с воительницей страстную ночь любви. — Созывают общий сбор. Тебе бы забрать свой колчан.
— Ага. Где искать?
Я рассказал ему, и вскоре смотрел на удаляющуюся спину ганнера. И в кое-то веки мне не хотелось его убить. Я тоже смирился с действительностью. Это я был повинен в смерти брата, не сумев найти лучшего варианта для его спасения. А Дрейк лишь отрабатывал свои деньги, ловя преступника. И Ди я втянул во всё это…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Всё сходится на мне. Я — причина всех своих бед…
— Привет, Ви, — ласково произнесла Моко, сладко потягиваясь. На ней был только белый тонкий халат, не скрывающий прелестей тела. При виде девушки многие игроки просто встали, разинув рты. Она как магнит притягивала к себе мужское внимание и похотливые мысли. Может быть, всему виной был выдающийся бюст на стройном теле, что редкость в наше время?
