Ещё раз поговорить с Пьон я уже не успевал, так что не знал, одобрит ли она или нет мои траты? Вернее, не так. Пьон — девочка, воспитанная правильно, и слова против не скажет, но и не похвалит. Но у меня сейчас другие проблемы, едва я, отпустив свой дилижанс, поднялся на свой этаж, как ко мне подошел Гревл.
— Я ранг взял! — весело сказал он.
— Отлично! — хлопнул его я по плечу.
— А Костранне руку сломали, — добавил он уже не так радостно.
Глава 31
Глава 31
— И кто такой смелый? — хмыкнул я. — Не боись, пощупаем этого хулигана.
— Не надо щупать, это Приска! — удивил меня Гревл.
— Ох, ты ж! Застукала всё-таки она вас? — подколол я.
— Застукала, — признался Гревл. — Только мы ничего не делали, просто тренировались по твоей схеме, а она зашла в неудачный момент. — Приска тоже уровень взяла.
— Ничего больше не говори, — мотаю башкой я. — Взяли и взяли ранг — молодцы. У меня своих проблем полно.
Иду к себе, принимаю душ и пытаюсь составить план развития типографии. Знаний по этой теме ноль, единственное, что приходит в голову это использовать свои связи в гильдии магов для получения заказов. Кто-то поскрёбся в дверь комнаты, я не открыл, лег спать.
Утром на завтраке меня находит Костранна, с уже залеченной магами рукой.
— Рассказывай, — гляжу на смущённую девушку.
— Там твоё упражнение, помнишь на растяжку, где страховать надо, и я страховала Гревла… За попу, а тут Приска, ревнивая дура, невесть себе чего надумала, — бормочет девушка.
— Больно было? — якобы сочувственно спрашиваю я.
— Ага, пока маги не обезболили, я даже плакала, — купилась на показное радушие простушка.
— У нас осталось меньше месяца учёбы, чтоб ранг взяла, иначе вторую руку сломаю! — пообещал я. — И ещё что-нибудь.
Вспыхнув, Костранна убежала, а Приска вообще от меня тиховалась.
Но на занятиях я её всё-таки увидел.
— Молодец, чё! Ранг взяла, собственность отстояла, — хлопнул её по попке я.
— Наверное, я с Гревлом поторопилась, у тебя там ещё одного барона нет? Не хочу я замуж на кобеля этого, — неожиданно сказала Приска. — Был бы хоть симпатичный.
— Ну, ты даешь! Барона найти могу, а вот что он по бабам бегать не будет — это вряд ли, — честно сказал я. — Но если захочешь в гости к сестре приехать, я не против. Слушай, я тут по случаю прикупил акции, и теперь у меня два дела в столице — производство краски и типография. Есть какие-нибудь мысли, как их развивать?
— Красками и мои занимаются, а вот типография — дело новое. Надо смотреть, покажешь, я скажу свое мнение, — подумав, ответила Приска.
— Что, даже, сколько платить буду, не спросишь?
— Пока не ясно, что там заработать можно, посмотрю — скажу, сколько я хочу, — ответила девушка.
Начались интенсивные экзамены, и мой наработанный рейтинг пополз вниз. Кроме мощного физического развития, у меня в активе был и высокий ранг мага. Но у нас были и Псабон, и Ирман. В результате ни одного первого места на экзаменах. На следующие выходные я опережал ближайшего соперника в рейтинге школы, того же Ирмана, всего на один балл. Однако этого хватило для очередного увольнения из школы. Мы поехали по моим предприятиям вместе с Приской, она же ранг взяла, так что ей тоже дали выходной.
Заранее вызвал свой дилижанс и Малика с Бурхесом, зачем деньги тратить? Малик с интересом оглядел спортивную фигурку девушки, та тоже им явно заинтересовалась, даже ушки заалели.
В цеху красок, он был ближе, Приска сразу засела за бумаги.
— Странно, на удивление честно ведёт дела ваш управляющий, но оборудование используется не полностью. Цех вполне может удвоить производство краски, — сказал она мне через час, когда я вернулся из ближайшего шатра с мясными блюдами, якобы от кочевников. — Нужно ещё троих нанять или купить рабов.
— Может, вы подскажите как? — ехидно спросил дедок-управляющий, одновременно и польщённый выводом о своей честности, и уязвленный словами девушки.
— Узкое место — это сушилка, она тормозит весь процесс, вот тут и тут надо поставить два артефакта на охлаждение, по сто сорок золотых за штуку, тогда не нужно будет постоянно делать перерывы на охлаждение конструкции и терять время на замену деталей, вышедших из строя под действием температуры, — сказала она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Двести восемьдесят золотых! Да ещё потом заряжать постоянно! Да я за двести восемьдесят золотых…, — дедок явно не нашёл слов, что он сделает за такую сумму.
— Воробья в поле загоняешь? — помог ему я.
— Да! И зарядка! — в запале крикнул он. — Да вообще, что за цены? Не стоят столько такие артефакты.
— А теперь ещё одно усовершенствование — передвигаем сушилку под окна, сразу свободный доступ и к чанам для постоянного помешивания и к складскому помещению, — люди начнут быстрее двигаться! — проигнорила его вопли Приска. — Артефакты дорогие, но раз в год зарядка всего необходима. Окупят себя за два года.
— Отлично! — пресек дискуссию я. — А теперь в печатный цех.
— Пожалуй, интересно будет поработать, дедушка — опытный управленец, однако привык работать по-своему, новое принимает плохо. Сейчас надо следить за ситуацией на рынках, на краски спрос растёт постоянно, — удовлетворенно сказала Приска в дилижансе.
Малик уже откровенно любовался девушкой, а Бурхес сидел с задумчивой моськой, очевидно, приняв все упрёки в адрес своего родственника и на себя.
— А как по доходам цех, перспективный? — спросил я.
— Лично вашу тысячу если не считать, то не очень пока. За прошлый год девяносто восемь золотых, это при оплате труда персонала в двести золотых в год и содержанию рабов в двадцать золотых. Эти цифры должны быть равны примерно. Если мои предложения принять и найти рынок сбыта краски, а с этим проблем не будет — папа все излишки купит, то доход с конторы может быть в районе двух тысяч с лишним в год.
— В двадцать раз? — не поверил я.
— В два, — поправила Приска. — сейчас доход цеха — тысяча двести двадцать чистыми, десять процентов уходят в казну города, императорский налог с объёма, заложен в цену краски. Короче, по этому цеху, расходы — те же двести золотом персоналу. Мы наймем троих и им платить будем с оклада старика в пятьдесят золотых, старика же под жопу! — Бурхес при этих словах скривился. — Налоги вырастут чуток, но твой доход будет две тысячи, две тысячи сто золотом в год. И двести лично мне, — выдала расклад Приска.
— Ты нанята, пропиши сама условия, меня устроит и полторы тысячи дохода в год, если меньше, то твой оклад — те же пятьдесят золотых марок, что у старика сейчас, если больше, то твои двести, — сделал предложение я.
В молчании доехали до печатного цеха, но если молчание Бурхеса было кислым, то молчание Малика восхищённым. Приска, впрочем, на обоих не смотрела, что-то записывала и считала.
— Ух, как всё запущено, — сказала Приска, едва зайдя в цех, и дала команду управляющей: — Милочка! Приходные и расходные книги принеси мне! А пока наборные столы надо лучше осветить. Гарод, купи десяток светильников поярче. Они чуть ли не на ощупь на досках листы набирают!
Родственница Портеса бросив на меня взгляд, и не увидя возражений, пошла на второй этаж в свой кабинет, похабно виляя попой, поднимаясь по лестнице. Быстро сориентировалась и решила воздействовать на хозяина цеха тем, чем женщин природа одарила.
Светильники я купил, и когда вернулся в цех, вид у Приски был торжествующий, а у нынешней управляющей виноватый.
— Дорого краску берёте, и по бумаге есть вопросы, она в цене падает, а вы берёте по прежним ценам. Но, если с краской просто неразбериха, будешь со своего цеха брать, то с бумагой надо искать новых поставщиков. Папа продаёт процентов на десять меньше, например, и я — не я, если из него ещё два процента не выбью! — отчиталась моя одногруппница. А так Мальвина работает неплохо, правда есть вопросик по оплате труда. Все наборщики получают пятнадцать золотых марок в год, а некто Торбер двадцать пять! Кто Торбер? Хочу лично посмотреть на его квалификацию!
