— Тебя что-то смущает? — спросила Карина.
Катя представила себе, как она в таком наряде идет к алтарю… Не дай бог! Ее предадут анафеме на пороге церкви!
Показаться в этом на людях? Нет, невозможно! Да она умрет от смущения!
Но тут Катя огляделась и поняла, что на общем фоне ее наряд выглядит едва ли не целомудренно. Вокруг толпились такие невесты…
То ли кордебалет из варьете, то ли танцовщицы из стрип-шоу…
Карина тихонько засмеялась в Катино ушко.
— Это называется — пожар в курятнике, — прошептала она. — Они все давят на примитивный эпатаж. А ты — произведение искусства. Сочетание невинности и эротичности. Индивидуальность плюс мастерство. Поняла теперь, почему я тебя пригласила?
— А что у меня с глазами? — спросила Катя. — Почему они как искусственные? И зачем так ярко?
— Это же сценический макияж. Зрители будут смотреть на тебя с большой дистанции. Учитываем также особое освещение, софиты. Это ведь не просто конкурс — это шоу! Публика — только избранная. Городская элита. А ты, — Карина обняла Катю за плечи и заглянула ей в глаза, — ты — актриса этого шоу, его главное действующее лицо. Хотим мы главный приз?
— Хотим, — эхом отозвалась Катя.
— Хотим — значит, получим!
«Я споткнусь, — снова впадая в истерику, подумала Катя. — Наступлю на подол и упаду прямо на голову жюри!»
В дверь снова ворвалась музыка — и вдруг смолкла. Вместо нее в тишине усиленный динамиками голос ведущего жизнерадостно объявлял публике начало показа.
Карина подтолкнула Катю в спину.
— Вот за этой девушкой… Десять шагов, как я тебя учила, разворот, остановка, улыбка, непременно подхвати шлейф — и назад. Спину прямо, побольше уверенности… Пошла!
Загремела музыка. Катя забыла о том, что только что собиралась падать в обморок на головы жюри, и полетела вперед, как на крыльях, гордо задрав подбородок. В голове не было ни одной мысли, все страхи куда-то подевались. Из динамиков раздавался голос ведущего — Катя не понимала ни слова. Внизу толпилась, задрав головы, «питерская элита» — Катя никого не видела. Она смотрела поверх зала, выступая легким твердым шагом. Ее несла музыка. Десять шагов, остановка. Катя улыбнулась, и ее ослепили вспышки фотоаппаратов. Прошумели аплодисменты.
В этот миг Кате показалось, что ее прежняя жизнь кончается и наступает новая, неизвестная, но потрясающая. «Теперь так будет всегда!» — подумала она, развернулась (не так изящно, как хотелось бы) и, шурша шлейфом, поплыла обратно.
Едва зайдя за кулисы, она попала в объятия Карины.
— Умница! Отлично! Замечательно!
— Но я такая неловкая…
— Верно! И твоя неловкость замечательно вписывается в образ!
Теперь, когда все осталось позади, подиум больше не внушал Кате никакого ужаса.
«Я выгляжу ничуть не хуже их, — думала она, рассматривая наряды дефилирующих конкуренток. — Карина — такая талантливая! Мы обязательно получим приз!»
Первого приза они не получили. И вообще никакой награды им не досталось. Когда объявили результаты, оказалось что творение Карины заняло только пятое место.
— Да не переживай! — бодро говорила Карина, пока они тусовались за кулисами, дожидаясь окончания официальной части. Но Катя видела, что она расстроена. — Все призовые места, естественно, куплены. Ты посмотри, какая потасканная баба получила первый приз! Это что, наряд невесты — садо-мазо с вуалькой на морде? Так что пятое место из тридцати — это просто великолепно. К тому же это не последний наш конкурс. Видела, сколько у меня в салоне висит дипломов? Еще успеешь прославиться, какие твои годы! Супермодель из тебя сделаем!
После окончания показа в главном зале клуба началась обычная ночная программа, а участники показа отправились праздновать в банкетный зал.
Карина предупреждала, что, как только Катя покинет подиум, на нее налетят восхищенные юноши с букетами и работодатели с заказами.
Вместо юношей с букетами рядом с ней возникли несколько не слишком свежих мужиков, причем один с ходу поинтересовался, сколько она стоит. Он, дескать, настоящий и щедрый ценитель красоты…
Катя растерялась, но на помощь пришла Карина:
— Иди, иди, ценитель! Там в холле портье сидит, он тебе все цены скажет!
Затем она решительно сказала:
— Нет! Тебя, Катенок, в этом гадючнике одну оставлять нельзя. Петя! Петя, иди сюда, дорогой!
Петя, мужчина неплохого роста, хоть и не вполне атлетической комплекции, тем не менее элегантно склонился к Карининой ручке и словесно выразил свою радость по поводу ее нынешнего успеха.
— Какой там успех! — махнула рукой Карина. — Пятое место!
— Грандиозный успех! — возразил Петя. — Твоя девочка — супер! — Он благосклонно улыбнулся Кате. — Ты же не заплатила ни цента, а первые десять мест конкретно проплачены. Если ты на пятом, значит, эта сволочь просто не рискнула задвинуть тебя на одиннадцатое — и кому-то придется возвращать денежки! — Петя довольно хохотнул.
— Десять? Почему десять? — спросила Карина. — Призовые же только три!
— А рейтинг? О рейтинге ты забыла…
— Да, верно… — Карина заметно повеселела. — Ладно, дорогой, мне надо сбегать кое с кем пошептаться, а ты присмотри, пожалуйста, за девочкой. Только присмотри, а не приударь, ясно?
— Кариночка, ты одна моя любовь до гробовой доски! — драматическим голосом воскликнул Петя. И добавил обычным: — Иди-иди, пригляжу за твоей маленькой феей.
В присутствии Пети Катю уже никто не атаковал и цветов тоже не дарил. Работодатели тоже не спешили. Нет, внимание публики Катя чувствовала: изучающие взгляды девушек, липкие взгляды мужчин. Кое-кто из них был явно не прочь познакомиться, но суровое лицо Пети к этому не располагало. Катя подумала, что если бы она выглядела как всегда, то большинство тех, кто ныне ощупывал ее взглядами, прошли бы мимо нее, как мимо пустого места.
Катя пошла к фуршетному столу, но туда было вообще не пробиться — стол, как мухи, обсели журналисты. С деловым видом, как бы невзначай загородив растопыренными локтями все подходы, они нагребали на бумажные тарелочки невероятные порции наиболее привлекательных закусок и стремительно пожирали их. Стол пустел на глазах; было совершенно очевидно, что через несколько минут на тарелках останется только петрушка.
— Дома их не кормят, что ли? — проворчала Катя.
— Кушать хочешь, девонька? — спросил Петя, отвлекшись от беседы с каким-то знакомым, таким же крупным и упитанным мужчиной в дорогом костюме.
— Покормить девочку? — предложил мужчина, окинув Катю оценивающим взглядом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
