– Ничуть, – вздохнул он горестно. – Действительно украли. Глупо так всё вышло… Развели как сопляка. Когда вышел из вокзала, девчонка лет пяти-семи прицепилась. Попрошайка. Схватила за руку и давай выпрашивать денежку на хлебушек. А кругом люди, оборачиваются, смотрят. Не люблю я, когда на меня смотрят. Понимаешь?
– Понимаю.
– Когда понял, что не отцепится, поставил сумку на асфальт и полез за портмоне. А как только вытащил, девчонка его хвать, врезала мне ногой по ноге и ходу. Туда побежала, на ту сторону площади, через трамвайные пути. Я было за ней рванулся, но вспомнил про сумку. Оборачиваюсь, а сумки… А сумки нет. Ну и… И всё.
Представив эту картинку, я чуть не прыснул от смеха. Едва сдерживая улыбку, спросил:
– Надо понимать, футляр с артефактом в сумке был?
– Ну да, конечно, в сумке, – понуро ответил Шабетай. – Он же не такой малогабаритный, чтобы его в кармане носить. Он вот такой.
И он показал размеры футляра, как рыбак показывает размер выловленной рыбы. Выходило, футляр был никак не меньше трёхлетней щучки. Опустив руки, Шабетай признался:
– Растерялся я здорово. Ни товара, ни денег, ни документов. Знаешь, как оно это без денег и документов в чужом городе чужой страны. Первый раз со мной такое.
– Насчёт чужой страны ты, конечно, загибаешь, – заметил я. – Ведь обули как родного. А дай угадаю, что дальше было. Ничего лучшего не придумал, как таксиста заморочить, чтоб до Диагностического доехать. Так?
– Точно так.
– Ну и зачем же ты, дурья башка, деньги-то взял?
– А что было делать?
– Покаяться.
– Перед кем? Да и не помогло бы. Знаешь, этот мой клиент, он… Он очень серьёзный человек. И очень сильный маг. Он бы не простил.
– А он вообще, кто такой? – спросил я наудачу.
Попытка не прошла.
– Не могу сказать, – ответил Шабетай. – Смертную клятву дал. Такое было его условие. Даже как выглядит, и то… Не посмею. Одно скажу, артефакт этот ему позарез нужен был. И очень срочно. Там, сдаётся, какое-то дело очень значимое намечалось. И вот я это дело сорвал благополучно. А теперь сам подумай. Впрочем, чего тут, собственно, думать? Нет, не простил бы он мне. Ни за что и никогда. Словом, терять мне уже было решительно нечего. И эти взятые мною деньги…
Он замолк, и я закончил мысль за него:
– Проходят по разряду "семь бед – один ответ". Так?
– Ну да, – кивнул он. – Один. Но только когда я осмыслил всё произошедшее, испугался. Сильно испугался.
– И решил в этой норке забомжевать. Гертруду заморочил. Детей чуть с ума не свёл. Молодец. Ничего не скажешь, молодец.
– Да, – признал совсем засмущавшийся Шабетай, – глупо всё вышло. – Помолчал и добавил тихо: – Стыдно мне, дракон. Ох, как же мне стыдно.
– Вот это уже слова не мальчика, но мужа, – похвалил я его и, дабы не разочароваться, не стал уточнять, за что именно ему стыдно. За то, что попался на дешёвую воровскую уловку, или всё же за то, что затянул невинных людей в водоворот собственного страха.
А он отвёл глаза и спросил смущённо:
– Так ты поможешь мне, дракон?
– Честно говоря, мне, словами Иосифа Бродского говоря, ворюга милей, чем кровопийца. То есть, извини, не ворюга, а Пастух ветра, конечно. Не намного, но всё же милей.
– Стало быть, поможешь?
– Не хотелось бы, честно говоря, делать тебя частью своей судьбы, ибо, как история подсказывает, связываться с вами чревато. Однако… – Тут я прервался и хорошенько подумал. Не сделал вид, что думаю, а действительно взвесил все "за" и "против". В результате решил: – Так и быть, помогу. Вот только знать бы ещё, как это сделать.
– Вещицу украденную нужно найти, – заметно оживившись, подсказал Шабетай.
– Легко сказать, – хмыкнул я, – сделать вот трудно. Ладно. Завещано было помогать в меру сил, вот в меру сил и помогу. Понимать нужно так: постараюсь, но ничего не обещаю. – И тут же распорядился: – Собирайся и с вещами на выход.
– Куда? – не понял он. – Зачем?
– Ты что собираешься вечно в этом подвале куковать? Если уж я решил спуститься ради тебя с небес на землю, то уж будь любезен, сам выползти из-под земли. Собирайся, говорю.
– А чего тут собираться? Всё при себе. Только вот деньги заберу.
Он подошёл к топчану, загнул край полосатого матраса-недоростка и вытащил пухлый пакет из чёрного полиэтилена. При этом на пол посыпались листы с изображением пантакля солнца.
– Что, Шабетай, – собирая эти плоды детского творчества, спросил я чисто из профессионального интереса, – так ни один и не смог до ума довести?
Поначалу он не понял вопроса, а когда сообразил, что я спрашиваю о защитном знаке, честно признался:
– Ничего не получилось. Даже близко не подобрался. Просто-напросто не сумел в нужное состояние войти.
На что я заметил:
– Прав был старик Бэкон. Нет ничего страшней самого страха. В такую импотенцию вводит, что хоть вешайся. Это тебе, чудак-человек, на будущее урок. Ну что. Готов?
Шабетай в ответ ничего не сказал, только кивнул рассеянно. А потом пошёл в темноту, туда, где угадывалось переплетенье труб, и вернулся с носками. Одевать не стал, скомкал и сунул их в карман. Оглядел прощальным взглядом временное своё прибежище, сунул пакет под мышку и объявил решительно:
– Теперь готов.
Будто в открытый космос выйти собрался.
– Ну, тогда вперёд и прямо, – ободряюще хлопнув его по плечу, скомандовал я.
Вот так вот за каких-то полчаса тот, кого я презирал, тот, чьи проделки возмущали меня до глубины души, тот, кого я собирался изловить, скрутить и сдать на перековку молотобойцам, стал моим подопечным. Стал тем, кого я должен выручать, прикрывать и спасать. Ну и как после такого вот неожиданного поворота не упрекнуть злодейку-судьбу в непредсказуемости. Впрочем, упрекать нужно не судьбу, конечно же, а самого себя, ведь мы же сами себе сочиняем судьбы. Во всяком случае, я точно сочиняю сам. Беру и сочиняю. И пусть только попробует мне кто-то что-то под руку сказать.
Глава 8
Поначалу я планировал сдать Шабетая Шамали под надёжную охрану Вуангу. Это был и простой вариант и верный. Да и напрашивался сам собой. Но потом, хорошенько поразмыслив, решил я поступить похитрее, решил схоронить несчастного воришку там, где точно никто искать не будет, – в загородном доме у находящегося в очередном отпуске полковника Белова. Ну, право слово, прикидывал я, разве кто-нибудь сходу догадается искать беглого трикстера в доме главного опера молотобойцев? Да если даже кто-то шибко грамотный вдруг и сообразит, едва ли, находясь в здравом уме и светлой памяти, сунуться посмеет. В общем, что и говорить, это был отличный вариант. Оставалось только самого Архипыча уговорить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
