но я усилю на всякий. Думаете, они будут стрелять в своего?
— Да запросто. Мы же в одиночку не ходим, мало ли кто я такой.
— У вас разве нет пароля на такие случаи?
— Есть. Вот им-то я и воспользуюсь. Но не забывайте, Мор, что теперь я изгнанник. Они, конечно, передадут, что я ищу встречи, но не факт, что Степанов не отдаст приказ сразу расстрелять меня.
— Тогда иди с козырем. Буря? — позвал я девушку, которая сидела позади меня.
— Что? — сонно ответила она.
— Пойдёшь к бункеру с Петром Степановичем. Договоришься с отцом о нашей с ним встрече.
— Ладно, — ответила Буря и зевнула.
Хоть бы не сплоховала. А то, как увидит отца, и чувства возьмут верх. Как часто и бывает с женщинами.
Мы остановились в километре от бункера, окружённого забором из колючей проволоки. Машины припарковали в ряд за небольшим холмом, поэтому они не должны были сильно выделяться на местности. Да и Мрак постарался, так что от них осталась одна лишь тень.
Мы поели в машинах, затем вышли размяться и разведать обстановку. Здесь не было ни души. Ни человека, ни мутанта. Одна радиоактивная пустошь, в которой мой Червь прекрасно себя чувствовал. Но я велел ему не высовываться без команды.
Пока ходил, девушки переоделись в спортивные костюмы. С короткими топиками, так что у каждой оставался открытым живот.
— Мы, вообще-то, по важному делу приехали, а не солдат соблазнять, — прокомментировал я, в первую очередь обращаясь к Лавине.
— Мор, мы уже запарились в камуфляжах ходить, — фыркнула девушка.
— Да, а тут хоть какая-то свобода передвижений, — поддержала Буря.
В общем, аргументы нашлись у каждой, и не один десяток. Но меня это не устраивало.
— Либо вы надеваете куртки, либо остаётесь в машине. А я уж пролежу, чтобы до конца пути вы оттуда не смогли выйти.
Они сразу стушевались и полезли за куртками.
Я усилил поле Петра Степановича вторым защитным слоем, и такое же выставил перед Бурей.
Мне хватило одного рывка, чтобы сломать замок на воротах. Конечно, не без помощи своей суперсилы.
— Если что кричи, — сказал я Буре.
Она кивнула. А Пётр Степанович и без того понимал, что в противогазе кричать бесполезно.
Я остался у ворот, а двое пошли вперёд к входу в бункер.
Ждать пришлось недолго. Уже через десять минут Буря прибежала обратно и позвала меня.
— С тобой хотят поговорить, — передала она.
— Хорошо, — ответил я и пошёл с ней обратно. — Что вам бункерские сказали?
— Обещали передать нашу информацию Степанову. Но не он главный в этом бункере. А этот самый главный велел позвать нашего главного.
Лаконично, но вполне понятно. Лучше сразу решить вопрос между главными, чем использовать посредников. Но благодаря им меня, по крайней мере, выслушают, прежде чем открыть огонь.
Мы подошли к входу в бункер, который представлял собой одноэтажное здание грязно-серого цвета. Здесь была всего одна стальная дверь, как и во всех убежищах, где мне довелось побывать.
На уровне моих глаз располагалась камера и динамик. Ржавые и довольно потрёпанные временем. Из колонки прозвучал металлический голос:
— Представьтесь.
— Мор, — коротко ответил я. — Мы по делу к Степанову. Он может выйти? Это касается лично его интересов.
Я усмехнулся, это напомнило мне то, как мы в детстве заходили друг за другом. Дверь открывали родители друга, и я всегда спрашивал одно и то же: «А Миша дома? А погулять выйдет?». Вот сейчас происходило то же самое, но гораздо на более серьёзном уровне.
— Мы уже передали ему информацию, но самого Степанова нет в нашем бункере.
— Как нет? — удивилась Буря.
— Как мы можем его найти, — спросил я.
— Это секретная информация. Я дам вам ответ, как группа Степанова выйдет на связь. И только когда удостоверюсь, что у вас нет злых намерений касательно нашего старшего научника, — ответили из динамика.
— А слов вашего человека недостаточно? — я кивнул в сторону Петра Степановича.
— Нет. Он пришёл с вами.
— Ясно. Так как вы собрались проверять наши намерения?
Ответ поступил через долгих три минуты:
— Могу я попросить нашего человека зайти в бункер для разговора?
— Да. Но где гарантии, что он выйдет целым и невредимым?
— Их нет.
— Так не пойдёт, — отрезал я. — Сами знаете, что мы живём в такое время, когда нельзя друг другу доверять.
— Есть предложения?
— Да. Ты там смотришь в камеру? — нагло спросил я, игнорируя субординацию.
— Да.
— Смотри внимательно.
Я слегка подвинул камеру влево и спросил:
— Видишь, три трубы торчат из земли?
— Вижу, — ответил голос из динамика.
— Отлично, — проговорил я и подвинул камеру в другую сторону. — А эти широкие трубы видно?
— Видно. К чему всё это?
— Сейчас объясню, — говорил я, возвращая камеру в исходное положение. — Меня зовут Мор, и это имя я ношу неспроста. Может, ты слышал о мутанте с таким именем?
— Не слышал, — отозвалось из динамика.
Жаль, что треск помех убивал любые эмоции в голосе, и я не мог понять, какой эффект производят мои слова.
— Так вот, я повелеваю радиацией. Могу перемещать её как угодно. Пётр Степанович, снимите противогаз и встаньте перед камерой.
Старик сделал, как я сказал.
— Как такое возможно? — спросили из динамика.
— Легко. Пётр Степанович может находиться без противогаза под моей защитой сколько угодно на поверхности. Ты наверно хочешь спросить при чём здесь трубы вентиляции?
— Да. Также нам интересно, откуда вы узнали, за что они отвечают.
— Мне уже приходилось бывать в бункерах. Поэтому я знаю, что ваша фильтрационная система сдохнет, если фон превысит норму в десять тысяч рентген в час. Так вот, я надеюсь, что мой друг ровно через час выйдет из вашего бункера живым и здоровым. И вам не придётся ощущать на себе, что такое десять тысяч. Тебя устраивают мои условия?
— Да. Мы гарантируем безопасность вашему другу. И гарантировали бы её и без угроз с вашей стороны.
— Вот и славненько. Тогда я вернусь через час. Пётр Степанович, можете надевать противогаз обратно, я на время уберу защиту.
Старик снова закрыл лицо противогазом, а я с Бурей отошёл к воротам. Но даже отсюда было видно, как фигура Петра Степановича скрылась в глубине бункера.
— А если ты ошибся с уровнем радиации? — нервно спросила Буря.
— Не ошибся. Я даже преувеличил. Чтоб страху нагнать. Хорошо вышло?
— Пойдёт, — ответила она и пожала плечами.
— Ты чего такая нервная? — не выдержал и спросил я. — Мне тут не надо характер показывать. Я тебя спасал не для того, чтоб всё это выслушивать. Вон Мраку иди на мозги капай, — я кивнул в сторону УАЗа, у которого стояли наши парни и
