— Вы меня в гроб загоните. В конце концов, снимите чулки, если это так для вас важно. Давайте не тратить времени на ерунду.
— На мне не чулки, а колготки.
— Избавьте, пожалуйста, от интимных подробностей. Я хотел, как лучше. Но с вами это, похоже, нереально. Делайте, как считаете правильным.
Он ушёл в комнату, а я осталась в прихожей, в очередной раз чувствуя себя круглой дурой. Снимать колготки категорически не хотелось. Женщина может придти на деловую встречу без них, это нормально, но если пришла в дом к мужчине и сняла, это делает встречу уже не совсем деловой. Так что же делать? Ходить необутой? В этот момент в прихожую заглянула нянечка, или прислуга, если верить Коляну.
— Что-нибудь не так? — поинтересовалась она.
Я изложила ей свою проблему.
— Ты всё правильно решила, — одобрила Арина Родионовна. — Нечего нарушать свои принципы в угоду мужчине. Но померить-то ты можешь? Меряют же как раз на чулок.
Я примерила босоножки. Мне они понравились, красивые и удобные.
— Тебе идёт. Угадала и с размером, и с фасоном.
— Так это вы выбирали?
— Конечно. Ты же не думаешь, что на это способен мужчина? Ладно, помогу твоей беде, — она открыла какой-то шкафчик и извлекла оттуда пару элегантных туфель. — Вот, обувайся, размер тот же, должны подойти.
— Так чего же он мне тогда голову морочил?
— Не знаю. Спроси у него, если интересно.
Нянечка убежала на кухню, а я направилась в ванную. Мне уже давно нестерпимо хотелось смыть с лица засохшую слюну Барса. Наверно, можно было это сделать раньше, в каком-нибудь туалете на заправке, по трассе их попадалось немало, но тогда я постеснялась попросить Коляна остановиться, да и жалко было прерывать его интересный рассказ.
Когда я привела себя в порядок и вошла в столовую, стол уже был накрыт, и от тарелок с супом исходил такой аппетитный аромат, что я сразу вспомнила, что сегодня только завтракала. Мэрский, как и вчера, пододвинул мне стул, и это было приятно, несмотря на его дурацкие выходки с обувью.
— Мне на сегодня выпивки достаточно, но если хотите, к супчику есть подходящее вино, — предложил он.
Я отказалась, и мы приступили к ужину. Суп, как и следовало ожидать, оказался очень вкусным. Мэрский насмешливо смотрел, как я ем, сам же к ужину почти не притронулся.
— Не торопитесь вы начинать деловой разговор, — отметил он. — Что ж, тогда начну я. Скажите, Елена Михайловна, что вы так долго делаете в ванной? И вчера, и сегодня. Я просто теряюсь в догадках.
— Это неприличный вопрос, — заявила я.
— Понятно. Значит, в ванной вы занимались чем-то неприличным.
— Неправда!
— Вот и проверим. Хорошая была мысль поставить там скрытые камеры.
— Что? — я уронила на пол ложку. — Вы негодяй!
— Думаете, изрекли нечто новое? Мне об столько раз говорили, что я давно сбился со счёта. И ещё не раз скажут. К сожалению, мысль установить видеонаблюдение так и не была реализована. Но по вашей бурной реакции и так всё понятно.
— Ничего непристойного я там не делала! Просто немного покрутилась перед зеркалом!
— Теперь, зная, что запись не велась, вы можете утверждать всё, что угодно. Но я не обязан вам верить.
— Как хотите.
Подошедшая неслышно Арина Родионовна положила на стол возле меня чистую ложку, и я продолжила трапезу.
— А она в самом деле поверила, что запись не велась, — вполголоса, как бы сам себе, проговорил Мэрский. — Какая наивная девушка!
— Прекратите надо мной издеваться, — попросила я. — Мне и так нелегко!
— А это у меня юмор такой. Тем более, что я несколько нетрезв. Хотя Мелентий и говорит, что опьянение — вовсе не смягчающее обстоятельство, а совсем наоборот, я с ним категорически не согласен, и надеюсь на вашу поддержку в этом вопросе. Мы же не в прокуратуре, так что для нас мнение юристов не авторитетно.
Няня унесла тарелки, поставив на стол вместо них высокие бокалы и два кувшинчика с коктейлем. Мэрский меня заверил, что коктейль безалкогольный, и я с удовольствием его попробовала. Был он вкусен и напоминал одновременно апельсиновый сок и клюквенный морс, чувствовался ещё какой-то привкус, но я его не распознала.
— Если хотите, можете покурить, — предложил Мэрский. — Сам я этой вредной привычки лишён, но другим не навязываю. Не каждому же под силу быть совершенством.
— Спасибо, я не курю.
Я не могла понять, всерьёз он всё это говорит, или кривляется. Так и не придя к окончательному мнению, я перешла к тому делу, ради которого, собственно, и искала встречи с ним.
— Давайте поговорим о деньгах, — начала я. — Вы часто трогаете доллары?
— Да постоянно! Раз десять на дню. Достаю из сейфа и трогаю, трогаю…
— Это одни и те же купюры, или разные? — я сделала вид, что приняла всерьёз его идиотскую реплику. — Откуда взялись сто пятьдесят тысяч перещупанных вами купюр?
— Непростительная ошибка для бухгалтера! Это сумма сто пятьдесят тысяч, а купюр — всего полторы.
— Я работаю не бухгалтером, а ведьмой, — отмахнулась я. — Так всё-таки, вам часто приходится держать в руках наличные доллары?
— Мелентий уже спрашивал. Почти не приходится. А уж о сумме такого порядка и речи нет. Покупки оплачиваются с карточки или банковским переводом. Я же не делец чёрного рынка, как ваш дорогой Ахмед.
— Он вам не нравится?
— Нет. Хотя, за то, что он отлупил Мелентия, готов простить ему многое. Уважаемый адвокат давно напрашивался, вот и получил. А то, что Ахмед поселился у вас, очень хорошо. Теперь люди Кареты сто раз подумают, прежде чем связываться с вашей матушкой.
— Они же вроде на меня нацелены, а не на неё.
— Вас прикрывает Коля. Он, если уж взялся за это дело, жизни не пожалеет, до последнего будет сражаться. Местные бандиты его хорошо знают, и пока вы под его охраной, трогать вас побоятся. Но если они похитят вашу маму, неужели вы не сделаете того, что вам скажут?
— Не знаю, — растерялась я. — Сложный вопрос. Наверно, всё-таки да. Но тогда почему вы не дали охрану ей?
— Второго Коли у меня нет. Таких, как он, вообще на белом свете немного. Так что за ней присматривает частный сыщик. Профессионал, так сказать. Степень профессионализма работников их конторы наглядно показал всё тот же Ахмед, когда избил одного из них с лёгкостью необыкновенной. Так что Ахмед, как телохранитель, намного лучше. А если он при этом доверенное ему тело не только сохранит, но и немного удовлетворит, ничего страшного в этом нет.
— Мэрский, прекратите говорить пошлости о моей маме!
— Это не пошлости. Это жизнь. Возвращаясь же к деньгам, ещё раз уверяю вас, что за последние лет десять через мои руки столько наличных долларов не прошло. Надеюсь, вы не забыли, что в нашей стране немножко другая валюта? Чуть более деревянная, чем доллар.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
