Командор несколько раз глубоко вздохнул, ощущая как зудят кончики пальцев от невыносимого желания прибить хозяйку борделя, хотя и понимал, что она всего лишь мелкая сошка. И разбираться надо не с ней. Но это завтра, а сейчас… Действуя на основании доверенности от своего покровителя, Артамина подписала договор купли–продажи, составленный прямо тут же. С этой минуты все права на рыжую человечку переходили к мужчине, с такими милыми кошачьими ушками и хвостом, и с такими безжалостными зелеными глазами.
Когтистые пальцы Акира быстро нажали на несколько точек на шее женщины, и хозяйка публичного дома погрузилась в оцепенелое состояние, похожее на сон. «Сон», который должен был перейти в смерть. Но на момент, когда четверо мужчин покидали ее кабинет, она была в коме, и привести ее в себя не удалось бы никому, даже с помощью электрошока. Ниоки знали и умели многое, но далеко не все афишировали… Поэтому Майки и Керк, уходили оттуда в крайне злом состоянии, так как считали, что эту гадину нужно было немедленно убить, а не усыпить. Сердились, командор слишком мягко с ней обошелся. Майки даже порывался вернуться и прибить мерзкую тетку. А Риот ничего такого не думал, так как и сам знал многое, и прекрасно понимал, почему Акир поступил именно так. Как понимал и то, что сам бы он не сдержался и все–таки свернул Артамине шею, слишком уж гадкой была вся эта ситуация.
Ведомые сигналом коммуникатора мужчины поднялись на четвертый этаж. Акир и Риот страдальчески морщились от запахов благовоний, крови и пота, блуждающих по коридору. Настолько сильных, что с ними до конца не справлялся даже мощный кондиционер. Дошли до нужной комнаты, в которой, по словам Артамины, сидела новенькая человеческая девушка с длинными волосами.
— Алеся! — бросился к ней Майки, как только вошел и увидел ее на кровати. — Ты как?
— Я — Алеся? — удивленно спросила она, таращась на него невозможно яркими голубыми глазами с расширенными провалами зрачков. — Какое смешное имя! — И она расхохоталась.
Потом увидела остальных, перекинула гриву распущенных волос за спину и плавно поднялась с постели. Танцующей походкой подошла к стоящим у порога мужчинам и почти пропела:
— О-ой! Ко–о–отики! Какая прелесть! — после чего протянула руку к тому «котику», который стоял к ней ближе: кареглазому с темно–коричневыми волосами и седой прядкой в челке.
Риот отшатнулся и вопросительно взглянул на командора.
— Плохой котик! — погрозила ему пальцем рыжая девушка и повернулась к другому «коту». — А ты?
Акир закатил глаза, подхватил находящуюся в абсолютном неадеквате девушку на руки и позвал:
— Яша! Выходи скорее, мы возвращаемся домой.
Под большим комодом, стоящим в углу, раздался шорох, какая–то возня, и показался завернутый в колечко хвостик ящерицы. Яшка волоком вытащил из–под мебели коммуникатор своей хозяйки и стал радостно вращать глазами.
— Яшенька! — подбежал к нему Майки, подхватил ящера и его груз на руки, и компания спасателей направилась к лестнице ведущей вниз, чтобы покинуть сие не слишком гостеприимное заведение. На лифте было решено не ехать, мало ли…
— Дурдом! — констатировал Риот, наблюдавший все происходящее (и помогавший, разумеется, всем, чем мог) с искренним недоумением. — Рыжая человеческая девчонка, работающая художницей на нашем корабле, и оранжевая ящерица, таскающая ее коммуникатор.
Майки, улыбаясь, гладил Яшку по спине, шепотом приговаривая, что он молодец, что на корабле его ждет куча угощений, и все узнают о том, какой он герой. И что если бы не он, Алесю не смогли бы отыскать и спасти так быстро…
Акир при этом мысленно костерил себя на все лады. Идиот! Расслабившийся на своей должности, привыкший к идеальной законности на Керакато. Ему в голову не пришло, что на планете, входящей в Объединенный Союз, на которой есть отделение межгалактической полиции, возможно такое. Мужчина только что не шипел от злости и досады на самого себя. Тупица! В детективное агентство он поехал, сведения собрать хотел, чтобы подготовиться к проблемам! Кот с рогами и шипастым хвостом, как его рисовала Алеся. Безмозглый болван. Надо было ее ни на шаг от себя не отпускать, или оставить с ней Майки. А он… решил, что в гостинице ее не решатся тронуть, так как полно свидетелей. Думал, что они попытаются отобрать ее, ссылаясь на то, что она и так рабыня, а значит, у нее есть хозяин.
А девушка, которая никого не узнавала и постоянно смеялась, в это время доставала вопросами командора, несшего ее на руках:
— Котик, а котик? — заглядывала она в зеленые глаза с вытянутыми в ниточку зрачками. — А ты кто? А как тебя зовут?
— Акир! — скрипнув зубами, сообщил «котик».
— Акир? — Она снова рассмеялась. — Акир–р–рчик. Хороший котик… Я тебя сейчас за ушком почешу. Все котики это любят. Ты ведь мне помурлычешь?
— Нет! — Ниоки дернул ушами и попытался отклониться от настойчивых девичьих рук.
— Ну, ко–о–отик! — обиженно протянула Алеся и молниеносным движением все–таки поймала одно его ухо. — Ну не будь собакой! Я котиков люблю, они так приятно мурлычут. Вот смотри как приятно! — И ее тонкие пальцы начали ласково почесывать его за правым ухом. — А у меня дома тоже кот есть, правда, не черный как ты, а полосатый. Его Мурзиком зовут. Мама его подобрала на улице у подъезда. И Мурзик не такой большой, как ты, — озадачено добавила она и нахмурила бровки.
— Алеся, убери руки, — стараясь не сорваться, попросил ее Акир.
— Не–э–эт, я тебя приласкаю, и ты мне все–таки помурлычешь. — Девушка перестала хмуриться, и на ее лицо вернулась все та же блаженная невменяемая улыбка. Она снова почесала его за ухом. — Ну, смотри же как приятно! Помурлычь, а?
Мужчина рыкнул, чтобы не ругаться в голос. Потом перекинул несносную девчонку через плечо, продолжая быстро идти и стараясь не смотреть на лица своих подчиненных.
— О–о–о! — раздался сзади восторженный возглас. — Какой хвост! Боже ж ты мой! Какой потрясающий хвост!
И не успел ниоки опомниться, как его конечность оказалась все в тех же цепких ручках. Хвост дернулся и вырвался. Тут же был снова пойман и ощупан, и все это под восторженные причитания, доносящиеся из–за его спины.
Акир вновь резким движением выдернул хвост и прижал его к ногам, чтобы Алеся прекратила его щупать и гладить против шерсти. Только вот похоже, ее это ни капли не смутило, тонкие пальцы скользнули выше и начали исследовать основание его хвоста.
— Ой, как интересно! — восхищенно приговаривала она, тщательно ощупывая то, во что вцепилась. — Он такой толстый и пушистый. Аки–и–ир? — Она извернулась, пытаясь выглянуть, что, впрочем, ей не удалось. — А с хвостом удобно? А он сидеть не мешает? А спать на спине? А ты когда брюки надеваешь, хвост, наверное, неудобно в дырочку просовывать?
