– Время требует фактически создания новой экономики. Другой, параллельной экономики. И, я бы сказал так, научной опричнины. Пришел я как-то к президенту РАН к академику В. Осипову и к академику В. Козлову и говорю: «Ребята, ну прикончат вашу академию потому, что у вас ничего инновационного нет, кроме надувания щек. Надо срочно делать инновационное агентство, а не бодаться и не делать комиссию по борьбе со лженаукой во главе с Э. Кругляковым. Он там в восторге ходит от этой комиссии. А я ему говорю: «Дорогой, а что ты, академик, сделал, кроме борьбы с лженаукой?» А он все борется с ней.
Так вот, два года тому назад я предложил академикам: надо делать инновационное агентство, чтобы при вас все «безумные идеи» проверялись и реализовывались. Только так вы можете выжить, как Академия наук. Иначе вы не нужны будете никому. Они отказались. Поэтому мы должны сказать: нужен совершенно новый взгляд на инновации и для этого нужно создавать параллельную экономику. Инновационную, а это не пройдет, здесь не пройдет…По мнению Б. Виноградова, нынешняя экономика РФ непроходима для инноваций, в том числе и энергетических. Как пример, он привел случай из своей жизни: после Чернобыля представители КГБ СССР попросили Б. Виноградова создать датчики для анализов крови. Оказалось, что старая технология, по которой такие датчики делали в Одессе, дает слишком много брака, требуя двух с половиной тысяч стеклодувов. Б. Виноградов в кратчайшие сроки создал лазерную технологию производства датчиков, повысив производительность труда в 422 раза. Когда новые установки заработали, директор предприятия спросил: «А куда мне девать работников, ставших лишними?»
– Вот почему нужна параллельная экономика. В эту ты не внедришь ничего. А куда девать людей? Это ведь колоссальная проблема. Все традиционно, все «намылено». В старой экономике ты знаешь, кому давать откаты. И вдруг приходит некто и своими инновационными идеями рушит все схемы.
В РФ у нас нет коррупции, у нас есть уже сложившаяся среда. Это среда, в которой все живут, но не все дают одному, а каждый дает друг другу. И все в этом заинтересованы. А вы приходите, чтобы разрушить всю эту систему.
То же самое – и с инновациями в энергетике. Я предлагаю поддержать на государственном уровне (может быть, путем создания фондов, может, каким-то другим) инновационные работы. Но они должны быть отделены от государства. И от всей чиновничьей братии, – заявил профессор Виноградов.
Глава 7
Андрей Кобяков, Владимир Хомяков, Егор Холмогоров, Александр Елисеев, Игорь Бощенко, Сергей Алферов и др. Дискуссия вокруг опричной идеи
Горькое лекарство
Председатель правления ИДК, известный экономист Андрей КОБЯКОВ на одном из мозговых штурмов по теме новой опричнины высказал мнение, что важнее исторических тонкостей сосредоточиться на теме причин возникновения опричного механизма и соответствия этих причин сегодняшнему политическому моменту.
Опричнина – не идеал, считает Кобяков, а трудное решение, решение, на которое можно пойти в чрезвычайных обстоятельствах. По-видимому, есть основания для постановки вопроса о том, что общество очень тяжело больно, до такой степени, что мы уже не можем серьезные надежды связывать с развитием обычных, нормальных, регулярных государственных институтов. Все попытки их построения, даже на благих, надеюсь, намерениях, превращаются в ничто. Захотели построить технополисы, технопарки, через три года программа закрывается. Где деньги, где эти технопарки? Ничего нет. Увеличиваем количество милиции, зато на улицах все больше убивают просто так, то снегоуборщиков, то инкассаторов, то каких-то людей расстреливают в универсамах, и никто не несет никакой серьезной ответственности.
Почему вообще никто не отвечает за всю эту ситуацию? Ведь это говорит о том, что меняй шефа МВД Р. Нургалиева на кого угодно, в рамках этой системы никакого результата не будет. Система безнадежна. Это как раз тот самый случай, когда коррупция стала абсолютно системной.
Исторические обстоятельства каждый раз бывают разные, но опричнина каждый раз возникает не на пустом месте. Это не проблема личности или какого-то субъективного фактора, это объективный выход из системного кризиса.
Лидер движения «Народный собор» Владимир ХОМЯКОВ на круглом столе по опричнине высказался в том же духе:
– Опричнина – весьма болезненное и горькое лекарство. Но когда страна тяжело больна и вопрос стоит так: либо больной помрет, либо примет неприятное лекарство, – то лучше смириться с болью и горечью. И лучше пусть лекарством станет опричнина сверху, нежели пугачевщина снизу. Видимо, за нынешними «литовскими рубежами» предпочитают второе. Но мое убеждение: выход из кризиса лежит через стадию национальной диктатуры. Вспомним 1612 год: тогда на короткое время сложилась военная диктатура Минина и Пожарского. Она и вершила дела, и судила, и разбойников по осинам развешивала, и слишком жадным купцам руки рубила. А потом созданный диктатурой порядок узаконил демократический Земский собор, после чего в стране появилась новая правящая династия. Да, опричнина – чрезвычайный инструмент, все зависит от того, в чьих руках он окажется. Не дай бог – у тех, кто хочет провести новую модернизацию по «петербуржскому варианту».
Ивану Грозному пришлось действовать в условиях, похожих на нынешние. Прежде всего – при массовой измене и недееспособности правящей элиты. При ее готовности предать Родину ради сохранения власти и собственности. Во-вторых, при необходимости проводить реформы в системе, каковая эти реформы не дает проводить. В-третьих – при смертельно опасных внешних вызовах. В-четвертых, в условиях сильных сепаратистских настроений на окраинах. Наконец, в условиях недееспособности тогдашней «вертикали власти», репрессивного и чиновничьего аппаратов.
Царю Ивану пришлось изымать часть территории страны из существующей системы, налаживая особый порядок управления вычлененной частью. Эту часть он реформировал директивными методами. Но таким образом царь создал экономическую базу, повел возрастающий набор людей в опричнину. Новые кадры позволили начать «зачистку» старой элиты. Стоя на такой базе, Грозный смог провести военные преобразования, расширить территорию страны, отбиться от самых грозных внешних противников и подавить сепаратизм. Экономическую базу опричнины Грозный создал, перераспределяя главное средство производство той эпохи – землю, а также взяв в опричнину соляные доходы и доходы от волжской торговли.
– Сегодня государство не может преобразовать всю экономику, сделав ее базой для новой опричнины, – говорит Владимир Хомяков. – Но можно представить другое: появился сильный вождь с сильной идеологией – и передал в новую опричнину некий кусок экономики. Какой? Это нефтегазовый сектор, земля и ее недра, некоторые ключевые предприятия. Здесь же – отрасли, от которых зависит физическое выживание страны: электроэнергетика, железные дороги, продовольственное снабжение. Тут же – предприятия, критически важные для поддержания производства в других отраслях. Речь идет не о национализации, но хотя бы о контрольном пакете.
Имея такую экономическую часть, новая опричнина сможет начать отбор нужных управленческих кадров. Отбор не вообще, а в конкретных делах в реальном секторе. Именно здесь можно выращивать кадры – на ролях управляющих того самого «опричного сектора». Понадобится система подготовки людей, по словам В. Хомякова, носящая полувоенный характер. При этом у детей имущих кругов не должно быть возможности миновать такую суровую школу перед тем, как войти в систему управления.
Еще один полезный урок из эпохи Грозного: параллельно с опричной централизацией власти развивалась потрясающая по ширине и глубине система местного самоуправления. Подлинная, низовая демократия. Задушил эту систему только «западник» Петр I. Вот и новой опричнине нужно будет опираться на сильное местное самоуправление. Параллельно с опричным проектом в нынешней РФ должен развиваться и земский проект. Они поддержат и усилят друг друга: ибо именно опричнина оборонит самоуправление от попыток олигархии задавить и задушить самоуправление.
– Естественно, понадобятся и молодцы в черных кафтанах, – считает эксперт. – Поскольку опричная часть экономики – важнейшая часть национальной, то попытки нанесения ей вреда должны рассматриваться как измена. Появится повод для чистки истеблишмента, но не по классовому признаку и не потому, что этого захотелось царю/генеральному секретарю, а по чисто объективным показателям. Уничтожаться будет угроза, возникшая для ключевых отраслей государства…
Монополия внешней политики
Директор по развитию ИДК Егор ХОЛМОГОРОВ провел любопытные параллели развития Руси и западноевропейских стран в XVI и следующих за ним веках. Он обратил внимание на то, что вторая половина XVI века во всех крупных европейских странах – эпоха ожесточенных гражданских войн. Идеологический дизайн этих войн был связан с противостоянием протестантов и католиков. Но отсюда совсем не следует, что сам дизайн был первопричиной, а не оформлением гражданских противостояний, длившихся десятки лет. При этом данные столкновения уносили тысячи жизней, предполагали непрерывные внешние интервенции, государственную измену, самые подлые интриги и самые грязные преступления. Вспомним историю. Франция – борьба католиков и гугенотов. Англия – сперва преследование протестантов при Марии, а затем борьба католиков с королевской властью англиканки Елизаветы. Испания – война в Нидерландах, бывшая именно гражданской войной. Германия – непрерывные войны протестантских князей с императором.
