Неоварвары сознательно выбрали дикость взамен человеческой жизни. Они идут через дикость не вверх, а вниз. Они пытаются копировать обезьянью поведенческую модель, но обезьянами они не станут. Почему? Потому что на обезьяну, как ни смешно, тоже нужно учиться, а дегенерат учиться не любит.
Жизнь обезьяны в джунглях полна опасностей, требует очень многих рациональных умений и навыков, которых у неообезьян «Эм-ти-ви» никогда не было и не будет. Если считать дикость профессией, то это очень сложная профессия для выживания в ней, она требует ловкости, силы, смекалки, особых способностей. Все 24 часа в сутки у настоящего дикаря заняты ВЫЖИВАНИЕМ. Неоварвары же проблемами выживания не заморачиваются, они считают выживание таким же «воздухом вокруг», каким совки в 1991 году считали отсутствие безработицы, голода, социальный пакет, 8-часовой рабочий день и тому подобные завоевания социализма (вспоминается, как сатирик Петросян восклицал: «Никому не отдадим наших завоеваний! А что, кто-то пытается у нас их забрать?!» И весь зал совков ржал…).
* * *
Далее – для полноты исследования психокатастрофу нельзя изучать только в рамках капиталистического эксперимента, необходимо включить в рассмотрение и разложение советского общества 1953–1991 гг., стадии и этапы умственного и нравственного распада «совков». И здесь мы встретим типологическое родство вычурно умствующих экзотов на Западе и на Востоке. Достаточно сопоставить описанное великим С. Кингом сползание в маразм американского общества и описание некогда популярным Е. Богатом сползания в маразм советского общества.
Мы не побоимся назвать причину такого типологического родства деградации масс: атеизм и дарвинизм двух космических цивилизаций. М. Калашников – политик, он не может сказать об этом в открытую, поскольку оттолкнет очень многих своих сторонников – «советиан» (адептов советской светской религии типа конфуцианства). А мы, далекие от политики ученые, должны, наконец, сказать правду во имя истины: атеизм и дарвинизм гарантированно производят массовую генерацию выродков в 3– 4-м поколениях. При этом отдельные исключения из правила только подчеркивают нерушимость правила в области больших чисел: запуск дарвинизма в образовании фабрикует миллионы хищных, теряющих способности к размножению, алчных и тупых гедонистов. Посмотрите популярный советский фильм «Афоня» (лидер проката 1975 года – 62,2 млн зрителей), почитайте нашумевший в 80-х роман «Кто поедет в Трускавец», освежите в памяти киноленту «Гараж» (1979 год, в основу сюжета фильма легла реальная история – собрание гаражно-строительного кооператива Мосфильма, участником которого был Э. Рязанов). Психический распад советского общества начался задолго до его политического и экономического распада.
Поздние работы великого фантаста И. Ефремова полны пессимизма и отчаяния. Ефремов впадает в буддийскую мистику, пишет письма о нарастающей «пандемии недобросовестности», которая свойственна окружающим его молодым советским людям. Перед смертью Ефремов ожидает уже очевидного краха той системы, которую защищал в своих работах.
Если оставаться на позициях советских атеистов и считать, что человек воцерковлением был произведен из обезьяны в самого себя, то, видимо, придется признать и обратное: человек атеизмом был низведен обратно до обезьяны. Обратите внимание, здесь мы даже не затрагиваем вопроса о бытии или небытии Бога, мы коснулись лишь функций религии в человеческом обществе. Даже если принять версию о ее природе как «нас возвышающем обмане».
По всей видимости, единство земли и неба нерушимы (на земли, яко и на небе). И земля подстраивается под образ неба в умах людей. Если же в небе – черная пустота, то и на земле воцаряется черная пустота. Видимо, иного не дано…»
* * *
Написанное Вязовым – укор для меня. Действительно, автор сей книги пока не ответил на самый глубинный вопрос: а почему люди кинулись в мерзость деградации? Почему не сопротивлялись тому, что делала и западная, и советская верхушки? Почему сами эти верхи пошли на деиндустриализацию и «капмаразм», которые, хотя и приносят им тактический выигрыш, в стратегическом плане ведут и к их гибели. Ведь вряд ли азиаты, наводнив Запад и бывшие русские земли, пощадят выродившиеся остатки местных «элит». Ведь умному понятно, что тот, кто распространяет чуму нового варварства, сам в конце концов падет ее жертвой. И пусть нас не обманывает нынешнее торжество капиталистических «элит». Деградация внизу уже проникает и в верхи.
И тут я должен признать правоту Вязова: нужна вера. Нужна трансценденция. Подавляющему большинству людей необходима религия. Иначе они действительно превращаются либо в циников-сатанистов, либо в неоварваров.
Мне, например, не нужна подпорка веры. Мне не нужно доказывать то, что нужно быть благородным и честным, стремиться к справедливости и знанию. Я никогда не задам вопроса: «А зачем нам лететь в Космос?» Мне никогда не случалось сомневаться в том, нужна ли наука. Я никогда не поменяю величие своей нации на импортную тачку. Мне никогда не придет в голову бросить своих детей или супругу, чтобы жениться в сорок с лишним лет на двадцатилетней. И так далее. Мне для того, чтобы так жить и думать, не нужны никакие подпорки в виде попов и церкви. Все равно двуногим скотом я не стану.
Но, оказывается, этих способностей (которые мне лично кажутся естественными, имманентными) нет у 90 % остальных людей. Они гораздо более примитивны. Вот они реагируют вполне примитивно: «Ах, Бога нет? И мы – происходим от животных? Значит, нам позволено все. Жизнь одна. Не дай себе засохнуть. Никакая мораль мне – не указ».
90 % двуногих необходима сдерживающая узда религии. Она придает смысл: и некий смысл жизни большинству живущих, и смысл моральных ограничений. Их дух не захватывают достижения науки и техники, им неинтересен Сверхчеловек Ивана Ефремова. Им нужны и жрецы, и церковь, и религиозная Тайна. Рассчитывать на сознательность массы, как это делали коммунисты, нельзя. Таков горький опыт последних двух веков. Можно списать оскотинивание «дорогих расеян» на долгие годы антирелигиозной политики советской власти, но как тогда объяснить полную деградацию христианства на Западе? Ведь там никто церквей не взрывал и в склады не превращал.
Что получается?
Видимо, в обществе есть люди-когнитарии. Коги. Те, кто однотипен с Максимом Калашниковым. Им не нужна узда религии. Им не нужно искать смысла жизни и смысла, например, научной работы. Они всегда останутся людьми. Но, увы, нас – меньшинство.
Есть отряд людей, которые считают, что наука и вера оперируют в разных пространствах. Вера – это смыслы, а наука – это знания и технологии. Они не противоречат друг другу. Вера, как спираль ДНК, придает форму и смысл научному познанию. Потому такие люди – разумны и уравновешенны.
Но их тоже – отнюдь не большинство.
Остальной массе нужна религия – именно ради страха Божия, ради удержания их от превращения в двуногих садистических животных. В новых варваров. Большинству нужна религия. И если ее нет, то люди начинают ее выдумывать, заполняя смысловую пустоту, ища трансценденции. Основной массе нужна идея загробного воздаяния.
Значит, в обществе будущего – даже если мы сможем покончить с новым варварством и добить капитализм, – нам еще долго понадобится религия.
* * *
Борьба с новым варварством будет долгой и тяжелой.
Если говорить схематично, то в спасенном мире будет существовать религия. Церковь. Даже здоровое общество будет в своем роде «разрядным».
Итак, людям высшего разряда, когам-когнитариям, церковь не нужна. Но именно коги в когнитарной (нейромирной, коммунистической) эпохе станут определять судьбу мира, задавать тенденции. Они составят круг посвященных. И под их невидимым руководством должна существовать церковь. Как высокая гуманитарная технология. Именно для того, чтобы менее развитые люди оставались людьми, а не превращались в скопище новых варваров. По сути дела, понадобится что-то вроде очень усовершенствованной системы управления церковью, существовавшей в СССР. Системы незримой.
Тот, кто не может существовать без религии, должен ее получить. Но никаких непреодолимых границ между разрядами людей не будет. Те, кто развит, кто поднимается до положения кога или высоконравственного интеллектуала, переходит в более высокие разряды. Это происходит фактически: если человек, например, окончил нужный вуз и потом работает в очень сложных проектах, где требуются высокие когнитивные способности.
При этом в обществе существует закон: не оскорблять церкви и чувств верующих! Те, кто хочет верить, – пусть верят. Но тот же закон должен ставить препоны на пути религиозного фанатизма. Если толпа фанатиков пойдет громить наши лаборатории – ее остановят. Причем крайне жестко. Ну, а с высшими иерархами церкви коги будут работать в частых и негласных контактах.
