Грег снова улыбнулся, точно солнце внезапно пробилось сквозь обложные тучи.
– Ну ладно. Не будем ссориться, раз мы собираемся работать вместе.
– Грег…
– Вы мне нужны, потому что знаете каждого бизнесмена в этой части Нью-Гэмпшира. Как только все закрутится, нам понадобятся большие деньги, так что придется, я думаю, покачать насос. Пора уже мне развернуться в масштабе всего штата, а не только Риджуэя. Полагаю, пятидесяти тысяч долларов хватит, чтобы удобрить местную почву.
Банкира, работавшего во время последних четырех избирательных кампаний на Гаррисона Фишера, так потрясла политическая наивность Грега, что поначалу он даже не знал, как продолжить разговор. Наконец он сказал:
– Грег, бизнесмены дают деньги на кампанию не по доброте душевной, а потому, что победитель должен им чем-то отплатить. Если кандидаты идут голова к голове, деловые люди дадут деньги тому, кто имеет шансы на выигрыш, а проигравшего можно потом списать по графе неизбежных расходов. Главное – иметь шансы на выигрыш. Так вот, Фишер…
– Фаворит, – подсказал Грег. Из заднего кармана брюк он вытащил конверт. – Вот, взгляните.
Гендрон недоверчиво посмотрел на конверт, затем на Грега, Грег ободряюще кивнул. Банкир открыл конверт, у него перехватило дыхание, в обшитом сосновыми панелями кабинете надолго воцарилось молчание. Оно не нарушалось ничем, если не считать легкого жужжания электронных часов на столе банкира да шипения спички, которую Грег поднес к сигаре. Со стен кабинета смотрели литографии Фредерика Ремингтона. В прозрачном кубике светились семейные снимки. А на стол легло фото банкира: его голова утонула в ляжках молодой черноволосой женщины – впрочем, возможно, и рыжей, поскольку по черно-белым, отпечатанным на мелкозернистой глянцевой бумаге снимкам нельзя было судить о цвете волос. Но разглядеть ее лицо не составляло труда. Кое-кто в Риджуэе сразу сказал бы, что это вовсе не жена банкира, а официантка из придорожного кафе Бобби Стрэнга, расположенного в одном из близлежащих городков.
Снимки банкира, зарывшегося головой в прекрасные формы официантки, особой опасности не представляли: ее лицо было отчетливо видно, а его – нет. Но на других даже бабушка банкира узнала бы своего внука. На этих фото были изображены Гендрон и официантка, осваивавшие целый комплекс сексуальных забав, – вряд ли там были представлены все позиции «Кама сутры», но некоторые из них наверняка не включались в главу «Сексуальные отношения» из пособия по гигиене для риджуэйской средней школы.
Гендрон поднял глаза, лицо его покрылось испариной, руки тряслись. Сердце стучало бешено. Банкир испугался, что оно сейчас разорвется.
Грег отвернулся от него. Он смотрел в окно на ярко-голубую полоску октябрьского неба, видневшегося между магазинами «Разные мелочи» и «Галантерея».
– Подул ветер перемен, – сказал Грег. В его отрешенном лице было что-то мистическое. Он взглянул на Гендрона. – Знаете, что мне дал один из этих наркоманов в Центре?
Цыпа Гендрон отупело покачал головой. Дрожащей рукой он массировал левую сторону груди – на всякий случай. Взгляд его возвращался к фотографии. Чертовы фотографии. А если войдет секретарша? Он перестал массировать грудь и начал собирать снимки, засовывая их в конверт.
– Красную книжечку председателя Мао, – начал Грег. Из его мощной грудной клетки вырвался смешок – когда-то она была такой же хилой, как и все тело, и это вызывало у его кумира-отца почти отвращение. – В книжонке Мао есть цитата… не помню точно, как она звучит, но что-то вроде: «Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу». Во всяком случае, смысл такой.
Он наклонился вперед.
– Гаррисон Фишер не фаворит, он уже бывший. Форд тоже бывший. Маски бывший. Хэмфри бывший. Немало политиков по всей стране, начиная от мелкоты и кончая китами, проснутся на следующий день после выборов и обнаружат, что они вымерли, как птица дронт.
Грег Стилсон сверкнул глазами.
– Хотите знать, как будут развиваться события? Посмотрите на Лонгли из штата Мэн. Республиканцы выдвинули Эрвина, демократы – Митчелла, а когда подсчитали голоса, оба сильно удивились, потому что народ взял да и выбрал губернатором страхового агента из Льюистона, не желавшего иметь дело ни с одной из этих партий. Теперь поговаривают о нем как о темной лошадке, которая, чего доброго, выйдет вперед на президентских выборах.
Гендрон все еще не мог произнести ни слова.
Грег глубоко вздохнул.
– Они-то все будут думать, что я дурака валяю, понимаете? Они и про Лонгли так думали. Только я не шучу. Я строю ветряные мельницы. А вы будете поставлять строительный материал.
Он остановился, и в кабинете снова наступила тишина. Наконец Гендрон прошептал:
– Где вы достали эти снимки? Эллиман постарался?
– Да ну их. Не стоит об этом говорить. Забудьте о снимках. Возьмите их себе.
– А у кого негативы?
– Цыпа, – искренне сказал Грег, – вы не понимаете ситуацию. Я предлагаю вам Вашингтон. А там развернемся, дружище! Я даже не прошу вас собрать уйму денег. Мне надо только ведро воды, чтобы запустить насос. А когда мы его запустим, доллары сами потекут. Вы водитесь с ребятами, у которых пухлые чековые книжки. Обедаете с ними. Играете в покер. Выдаете им займы под проценты – какие они сами называют. Так что вы знаете, как защелкнуть на них наручники.
– Грег, вы не понимаете, вы не…
Грег встал.
– Вроде того, как я защелкнул на вас, – сказал он.
Банкир смотрел на него снизу вверх. Глаза его беспомощно бегали. Грег Стилсон подумал, что Гендрон похож на овцу, которую ведут на убой.
– Всего пятьдесят тысяч долларов, – сказал он. – Найдите их.
Он вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. Даже сквозь толстые стены Гендрон слышал рокочущий голос Стилсона – Грег разговаривал с секретаршей. Секретарша – плоскогрудая шестидесятилетняя курица – хихикала со Стилсоном, как школьница. Он был шутом. Именно это качество в соединении с программой по борьбе с детской преступностью и сделало его мэром Риджуэя. Но народ не посылает шутов в Вашингтон. Не посылал, во всяком случае.
Но это уже не проблема Гендрона. Пятьдесят тысяч долларов на избирательную компанию – вот его проблема. Мысли банкира кружили вокруг нее, как дрессированная белая крыса вокруг тарелки с куском сыра. Возможно, план Грега и удастся. Да, возможно, и удастся… но кончится ли все на этом?
Белый конверт еще лежал на столе. Улыбающаяся жена смотрела на него из прозрачного кубика. Он сгреб конверт и сунул его во внутренний карман. Это дело рук Эллимана, можно не сомневаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
