мотор и он упал на картофельное поле, выбросив из кабины раненого командующего. Колхозники деревни Пилюгино (это в Тульской области) оказали ему первую помощь и уже на санитарной машине отправили генерала в Москву.
В Центральном военном клиническом госпитале Андрею Ивановичу сделали сложную операцию. Здесь же, в госпитале, 15 октября его навестил И.В. Сталин. Он расспрашивал о самочувствии, о делах на фронте, про обстоятельства ранения. Но, замечу, ни словом не упрекнул, что командующий Брянским фронтом не смог одержать победы над Гудерианом. Значит, уже было понимание, что в основном это все-таки не его вина.
– Как долго Андрей Иванович пробыл в госпитале?
– Благодаря искусству врачей и природной крепости организма выздоровление шло достаточно быстро. Так что 23 декабря 1941 года Ерёменко доложил в Ставку Верховного Главнокомандования, что он здоров и просит быстрее направить его на фронт. На следующий день, 24 декабря, его принял И.В. Сталин. А уже в начале 1942 года генерал-полковник А.И. Ерёменко готовил войска вверенной ему 4-й Ударной армии к Торопецко-Холмской и Вележской наступательным операциям, чтобы как можно дальше отбросить немцев от Москвы. Занятия с войсками шли непрерывно в течение десяти дней – в лесу и в поле, днем и ночью, при температуре, доходящей до минус 40 градусов. И в наступлении, начавшемся 6 февраля, армия во главе с Ерёменко достигла, пожалуй, наилучших результатов, несмотря на яростное сопротивление фашистов. Их оборонительные рубежи были прорваны, и за месяц победных боев враг отброшен на 250 километров.
– Но опять ранение?
– Да, тяжелое ранение в ногу. Врачи настаивали на ампутации. Однако Ерёменко отказался и от ампутации, и от отправки в тыловой госпиталь. Превозмогая мучительные боли, командарм целых 23 дня буквально с носилок руководил операцией. И только когда 15 февраля впал в бессознательное состояние, был отправлен в Москву. Прямо-таки по кусочкам собрали Андрею Ивановичу перебитую ногу.
– Где-то я читал, что в госпитале он начал изучать английский язык.
– Действительно так. Пытался «отвлечься». Вообще, это была неуемная натура, и, конечно, он крайне остро переживал свое неучастие в сражениях. Рвался на фронт. Звонил Сталину, что готов продолжать службу, а врачи удерживают насильно.
Потом, ночью 2 августа 1942 года, ему позвонил Сталин. Он сказал: «По имеющимся у меня данным, ходить без костылей вы пока еще не можете. Поэтому вам нужно окрепнуть, больше выходить на воздух. Отдыхайте, набирайтесь сил, ибо предстоит большая работа».
– Сталин имел в виду Сталинград?
– Конечно. Было уже ясно, где в ближайшее время предстоит главное направление борьбы. И в том же августе, прямо из госпиталя, А.И. Ерёменко направляется в Сталинград – туда, где должна была во многом определиться дальнейшая судьба всей войны.
Сталинград стал и его судьбой
– Ерёменко назначили тогда командующим войсками Юго-Восточного фронта?
– Первое назначение было именно такое. Пожалуй, это был самый трудный и напряженный период оборонительных сражений на данном направлении. Немецко-фашистские войска, наращивая удары, стремились любой ценой выйти к Волге, чтобы овладеть Сталинградом и таким образом перерезать важнейшие коммуникации. Позднее в своей книге «Сталинград» Андрей Иванович вспоминал: «Многое пришлось пережить в минувшую войну, но то, что мы увидели 23 августа в Сталинграде, поразило нас, как тяжелый кошмар. Беспрерывно то там, то здесь взметались вверх огненно-дымные султаны бомбовых разрывов. Из района нефтехранилищ огромные столбы пламени взмывали к небу и обрушивали вниз море огня и горького, едкого дыма…»
– И как действовал в таких условиях командующий фронтом, которому было поручено оборонять Сталинград?
– Максимально смело и энергично. Он собрал воедино все отходившие соединения и имеющиеся резервы, благодаря чему сумел нанести удар по наиболее опасной группе немецко-фашистских войск. Врагу не удалось с ходу прорваться к городу с юго-запада. Успешным был и контрудар 23 августа, сорвавший попытки врага прорваться к волжской твердыне с северо-запада.
Через некоторое время Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение о назначении командующего войсками Юго-Восточного фронта А.И. Ерёменко одновременно командующим войсками Сталинградского фронта. Это был исключительный случай, но централизация управления двумя фронтами облегчила осуществление взаимодействия и маневрирования имеющимися силами и средствами, помогла удержать оборону города и вести подготовку к контрнаступлению. Руководство сразу двумя фронтами, естественно, потребовало от Андрея Ивановича еще большего напряжения сил и умения решать исключительно сложные военные задачи.
Логичным стало и то, что решением Ставки ВГК 28 сентября Юго-Восточный фронт был переименован в Сталинградский. Командовать войсками объединенного фронта стал он же, А.И. Ерёменко, а Донской фронт, тоже действовавший в районе Сталинграда, как известно, возглавлял К.К. Рокоссовский.
– О заслугах Константина Константиновича Рокоссовского разговор у нас ранее был. Теперь – о другом выдающемся «сталинградце», про которого пишут: «Почти четыре месяца войска Ерёменко сдерживали наступление противника в Сталинградской битве».
– Правильно пишут. Выполнение стратегической задачи по удержанию Сталинграда требовало от командующего фронтом А.И. Ерёменко творческого решения массы острейших оперативно-тактических вопросов. Так, под его руководством была детально разработана тактика уличных боев, в том числе способы ведения боя внутри зданий, широко развернуто снайперское движение, умело и быстро осуществлялось инженерное оборудование местности. По приказу командующего вся артиллерия фронта, включая орудия речных кораблей Волжской флотилии, сосредоточила огонь на передовых группировках врага.
– Ерёменко считался одним из высочайших мастеров боевого применения артиллерии?
– Вы правы. И в Сталинграде он очень умело применял артиллерию, прежде всего обязывал бить по противнику прямой наводкой, четко организовал противотанковую оборону. Но местами он и врага вынуждал переходить к обороне.
Приведу пример. Противник держал под обстрелом воду, и при переправах нашего подкрепления мы несли большие потери. Чтобы снизить интенсивность этих обстрелов, Ерёменко ночью 29 сентября сводными отрядами Сталинградского фронта нанес внезапный удар в 75 километрах южнее города и, продвинувшись на 18 километров, захватил важное для подготовки решающего наступления межозерное дефиле. Немецко-фашистские войска начали строить свою оборону.
Надо, конечно, отметить и железную выдержку генерала. Дни сражения требовали от него предельного напряжения сил. Ему иногда не удавалось и трех часов выделить для сна. При этом он всегда находил время для общения с солдатами, сержантами и офицерами передовых подразделений. Такие же требования предъявлял ко всему начальствующему составу. Ветеран не одной войны, Андрей Иванович личным примером, мужеством и решимостью заряжал командиров и бойцов. Это в значительной мере обеспечивало непоколебимую стойкость войск.
«Сейчас не время обижаться…»
– А как происходил для него переход от обороны к контрнаступлению?
– Напомню, что 11 ноября войска возглавляемой генералом В.И. Чуйковым 62-й армии, непосредственно оборонявшей город, успешно отразили последнюю атаку фашистов. Враг выдыхался, но своей цели не достиг. Величайшее оборонительное сражение было выиграно. Должен сказать, что о развернувшейся схватке, изменениях обстановки и принимаемых решениях А.И. Ерёменко ежедневно, причем в
