В описи за 1880 год дается информация, что «нижний этаж церкви, где находятся эти памятники, до того сыр, что из отворенных в летнюю пору окон храма несло сыростью, как из погреба. Понятно после этого, что иконостас и вся утварь церковная скоро истлели; и в 1875 году престол в этом этаже по представлению нынешнего настоятеля монастыря, нарушен с разрешения епархиального начальства.
На содержание устроенной церкви Тутолмин ничего не положил; поэтому церковь его, сама по себе не нужна, служить для монастыря только тяжестию» [222].
В середине 20-х годов XX века в Старице побывал один из учредителей Общества изучения русской усадьбы Алексей Николаевич Греч, который, в частности, оставил такую запись о монастырском Троицком соборе: «…Собственно усыпальницей является и одной из церквей монастыря — розовый с белыми пилястрами храм под куполом в виде греческого креста, пристроенный вплотную к северной стороне соборного храма. Очень продумана была внутренняя архитектура церкви. Здесь, как в парижском Hotel des lnvalides (Дом инвалидов), в полу было устроено круглое отверстие, обведенное парапетом, позволившее видеть надгробные памятники семьи Тутолминых. Собственно, первоначально находился здесь только один монумент — гранитный обелиск на цоколе с двумя саркофагами по сторонам его, отмеченный высокими бронзовыми аллегорическими фигурами. Этот памятник, не вошедший еще в историю русской скульптуры, должен занять в ней не последнее место, отличаясь и строгой продуманностью композиции, включающей в себя даже архитектуру храма, и высоким качеством исполнения строгих ампирно-классических статуй. Его, скорее всего, следует поставить в круг работ позднего Мартоса или Пименова Старшего.
Однако печальны судьбы и этого памятника старого искусства. Еще давно не в меру рачительный архимандрит застелил досками отверстие в полу, не постеснявшись срезать для этого выступавшую вершину гранитного обелиска, а позднее, верно движимый добрыми намерениями, местный заведующий пытался перенести бронзовые статуи в музей. Одна из них, поверженная на землю, осталась лежать на полу склепа, оказавшись чрезмерно тяжелой для переноски; другая еще украшает памятник, ободранный и никчемно разрушенный. Да и стоит ли он еще сейчас? — не взяты ли на слом в пресловутый «утиль» обе аллегорические фигуры — ведь весовая ценность бронзы в наши дни гибельна для многих памятников старого искусства…
В темной (глубине) усыпальницы Тутолминых среди других более ремесленных надгробий начала прошлого столетия доживает свои последние дни произведение искусства, погибающее на наших равнодушных или, может быть, слишком усталых глазах…»[223].
Еще совсем недавно Троицкий собор Успенского монастыря постепенно погибал. Смотреть на следы вандализма здесь было особенно обидно и горько. Железных дверей нет, вход замурован кирпичом, лестничная площадка, выложенная из белого известняка разрушена.
Западная сторона
Мужъ добродетельный, честный, человеколюбивый,
Пожертвовавший собою для сиротъ и соотечественниковъ своихъ.
Отечеству, царю, согражданамъ любезенъ,
Во время смутное онъ сирымъ былъ полезенъ.
Младенцевъ сохранилъ, бескровнымъ даъ покровъ
И твердостью своей очаровалъ враговъ.
При жизни онъ искалъ нещастных быть отцемъ,
По смерти праведникъ беседуетъ съ творцемъ [224].
Дмитрий Федорович Тутолмин (1776–1813), генерал-майор. На службу поступил пажем в 1790 г., ас 18 мая этого года — при Высочайшем дворе; в 1794 — камер-паж; в 1796 — поручик лейб-гвардии Гусарского полка; 1798 — штабс-ротмистр; 1799 — ротмистр [225].
В это время Д. Ф. Тутолмин служил начальником караула у императора Павла I. Сохранился любопытный документ, в котором описывается как Д. Ф. Тутолмину пришлось спасаться бегством от самого императора Павла I и тем самым сохранить свою жизнь. «В Гатчине, как везде, государь (Павел — А. Ш.) обыкновенно присутствовал при смене караула (…). Государь стоял посреди двора и командовал смену (…). Вступил караул от лейб-гусарского полка; при нем офицером был Тутолмин Дмитрий Федорович. У Тутолмина лошадь была ретивая; он не мог ее сдержать и, подъезжая к императору, обрызгал его грязью с ног до головы. Мгновенно государь пришел в крайнее раздражение и начал кричать. Тутолмин тотчас повернул назад; подъехав к караулу, соскочил с лошади и стал на свое место. Император бросился к нему с поднятою тростью; увидав это, Тутолмин побежал между шеренгами; император за ним; погоняясь некоторое время; наконец Тутолмин скрылся совсем. Император не кончил развода и возвратился во дворец. Страшно было взглянуть на него. На следующий день, отпуская караул, государь, как только увидел Тутолмина, подошел к нему, положил руку на его плечо и ласково сказал ему при всех: Благодарю тебя; ты вчера спас от беды и себя и меня»[226].
В' 1800 году Дмитрию Фёдоровичу присвоено очередное воинское звание полковника со службой в лейб-гвардии Гусарского полка; в 1809 году по Высочайшему повелению Тутолмин назначен шефом в Литовский уланский полк (в котором с начала 1811 года служила «кавалерист-девица» Надежда Дурова). У Н. Дуровой упоминается (весна 1812 — А. Ш.) шеф и командир Литовского уланского полка «красавец Тутолмин», который в Вельске «отрапортовался больным» и оставил полк. В 1813 году по прошению из-за болезни Тутолмин уволен от службы в чине генерал-майора с мундиром и полным пенсионом жалования.
Д. Ф. Тутолмин неоднократно был в боевых походах: с 9 августа по 17 октября 1805 года (командир эскадрона) до Австрийских границ и за границей, проходя Галицию, Силезию и Моравию; 20 ноября 1805 года в сражении при Аустерлице; с 13 февраля по 24 марта 1807 года (исполнял обязанности командира полка в составе 3-х эскадронов) дошёл до Прусских границ и затем за границей, 24 и 25 мая — в резерв 1-й дивизии при преследовании неприятеля от местечка Гутштадта до реки Пас-саржи, потом в сражениях с французами 29 и 30 мая под городом Геильзбергом, а 2 июня — под Фридландом «в превосходных силах неприятеля несколько раз оного опрокидывал и удерживал линию»13. 20 мая 1808 года Дмитрий Федорович Тутолмин оыл награжден орденом Святого Георгия 4-го класса, «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении июня при Фридланде против французских войск, где с тремя эскадронами лейб-гвардии Гусарского полка атаковал два раза неприятеля в превосходных силах бывшего и, находясь впереди явил пример особой неустрашимости; когда же потом линия наша несравненным превосходством сил неприятеля потеснена бросился вперед и остановил стремление оного, который был опрокинут и жестоко преследован до самой деревни [227]. Кавалер орденов: Св. Владимира 4 степени и Прусского Пурлемерит «За достоинство»[228].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
