Давина, затаив дыхание, смотрела в его пылающие глаза.
Напряжение и гнев, вызванные дерзостью Джеда, оставили его, как только он встретился взглядом с Давиной, но то, что он прочитал в нем, было истолковано неверно.
— Как вы страдали! — содрогаясь от нахлынувшей жалости, сказал он. — Я всем сердцем надеюсь, что со временем образ Джеда Баркера, да и моего милого, но бесчестного брата, Говарда, сотрется из вашей памяти.
При слове «бесчестного» Давина, которая и так была на грани обморока от такого поворота событий, расплакалась.
— Он сказал... он сказал... что вы не пропускали ни одной женщины и... спустили на них все фамильное состояние!
— Говард такое сказал?
Давина кивнула. И только сейчас Чарльз все понял. Глядя на залитое слезами лицо, устремленное к нему, он протянул руку и неуверенно, но нежно откинул с ее лба золотой локон.
— Он... сказал это вам... когда добивался вашего расположения? — тихо спросил он.
— Д-да, — прошептала Давина.
— О, девочка моя, разве вы не поняли, что он хотел очернить меня в ваших глазах, чтобы привлечь к себе? В моих мечтах всегда было желание обрести счастье только с одной женщиной, с вами!
Поняв, что Чарльз действительно любит ее, Давина воскликнула:
— А я, милорд... мечтала только о вас! Но как после обручения с Говардом я могла признаться в своих чувствах?
Лорд Дэлвертон тут же опустился на одно колено.
— Докажите, что вы мечтали обо мне, дорогая! Примите мою руку и обещайте, что будете моей всегда. Выйдете ли вы за меня замуж, единственная моя?
От прикосновения его руки Давина лишилась чувств. Она бы упала, но одним быстрым движением он вскочил на ноги, обхватил ее талию и прижал к себе.
Она бы наверняка умерла в его объятиях, умерла бы от ощущения его сильных рук и нахлынувшего счастья, но почувствовала на своей щеке его горячий шепот:
— Ответьте мне, возлюбленная моя, ответьте!
— Д-да, милорд. Да!
Застонав от блаженства, он наклонился и поцеловал ее. И поцелуй этот был слаще того, что она когда-либо представляла себе в мечтах. Это был поцелуй, который связал их воедино, который стал символом их вечной преданности друг другу.
Вряд ли бы у нее сейчас нашлись слова, которыми можно было бы передать ту радость, которая волной прокатилась по ее телу.
Она вдруг перенеслась в совершенно новый для нее мир наслаждения и счастья, а все страдания последних дней остались где-то так далеко позади, что и разглядеть их было уже невозможно.
Давина изо всех сил прижалась к груди Чарльза, и ей казалось, что отныне у них одно на двоих гулко бьющееся сердце, которое преодолело все испытания и обрело любовь, которая останется с ними до скончания дней.
1
Прилично, в соответствии с правилами светского приличия (фр.). (Здесь и далее примеч. пер.)
