- Не волнуйтесь, молодой человек - тут всего-то семь пролетов, Сахаров увлеченно повлек нуба еще дальше, в подземелье, из которого веяло холодом и мышами, а так же плесенью и чемто кислым... что постоянно похрустывало под подошвами! Наконец профессор отомкнул последнюю дверь...
- Ключ адин на все - самоход, ухмыльнулся бандит.
Наши герои оказались в комнате освещенной старинной хрустальной люстрой. На Сахарова это не произвело никакого впечатления, он-то бывал тут неоднократно... считай он жил тут... А вот Кортавы-ы-ый... Кортавый - первый раз в жизни видел такую ЛЮСТРУ!!! И в таком сраче!
Собственно, о том что ЧУДОВИЩЕ источающее свет и висящее распятием под потолком было ... ЛЮСТРОЙ!!! нуб догадался лиш благодаря какому-то, скорее всего вроженному, наитию...
— Вот и мои апартаменты. Располагайтесь, дорогй Вы мой! — просипел старик, клокоча горловой радостью, и в полном восторге повалился на старый, продавленый до пружин и рогожи диван, стоявший у стены.
ЧАСТ НОМИР ЧАТЫРЕПсевдоволг улегся возле дивана прямо на засраном, годами не мытом голом полу, а Картавый с любопытством осмотрелся где что плохо лежит и присел на колченогий стул.
Пошарив па карманам, он извлек цывильный бычог «Уинстона», закурил и с наслаждением затянулся... Это его несколько успокоило, и он принялся более внимательно осматривать квартиру странного профессора на предмет явных и скрытых добряков... а так-жы гадевайзов с гаджытаме - ИМХО консультанта
Первое, что с удивлением отметил Картавый, была еще одна дверь. Дверь находилась в конце левой стены. Картавый уже решил, что жилье профессора завершает анфиладу коридоров и лестничных маршей, но теперь, тупа глядя в очередной дверьной косяг убедился в очередном абломе.
- Интересно, что там, за дверью? Неужели еще коридоры и лестницы, уходящие вглубь?..
Лестницы... лестницы..., Кортавый почесал зудевший тупой зубной болью многострадальный копчек...
- Какой странный дом, эта полуразвалившаяся «Лаборатория моска им. тов. Сахорова»!..
Кроме дивана и стула, в комнате был еще стол, заваленный остатками чего нипопадя: какой-то пищи, мятыми бумажками, вперемешку исписаными то каббалой странных формул, то каллиграфическими петициями всем и вся, оргрызками цветных и чб грифельных карандашей, венчала все это черная электроплитка (не девайс, а фуфло)на табуретке, куча тряпья за диваном и шкаф с десятком пыльных книг и папок.
На всем лежал отпечаток ужасающей нищеты, до которой докатился владелец.
Озадаченый отсутствием курева Нуб обратил внимательный взгляд на профессора...
Сахаров дышал часто, со старческими хрипами, и странными, ни начто не похожими звуками с обратной стороны. Псевдоволг замер в полной неподвижности и походил скорее на изваяние, чем на живое существо. Осмотрев комнату, Картавый занялся зверем. Теперь этот удивительный волг внушал ему, кроме жгучего любопытства, какой-то мистический ужас. Вероятно, действовала обстановка, а может, опять-же, отсутствие пресловутого "Уинстона"... очень хотелось чаю... Осторожно ступая, чтобы не разбудить старого, Кортавый подошол к волку и со всей дури прыгнул тому на хвост - никакой реакции... Но тут...
...Кортавый вздрогнул всем телом и чуть не закричал вдарив по штанам жидким испугом, - справа от него послышался шорох и из темного угла, где лежала куча старого тряпья, вдруг вышел аццки мега-огромный сиамский кот. Нервы у Картавого были напряжены, и не удивительно - столько обходиться без излишиств было выше его сил... Сердце забилось как сумасшедшее и было готово выйти горлом. Чтобы хоть немного успокоиться и подавить приступ страха, он поманил кота.
- А табачку не найдется, а? Хтьфубля - апшто это я?
— Кис-кис-кис! Сюда ИДИ, мурзилка !
Но кот даже не обернулся на зов. Он важно прошествовал к волгу, осмотрел его своими нечеловеческими глазищами, потом одним прыгом взлетел на диван, заглянул в лицо хозяину и тотчас же снова удалился в свой угол. Картавый еще раз попытался позвать его, но тут раздался хриплый голос Сахарова:
— Не утруждайте себя напрасно, Картавый! Сцукин кот Шрёдер такой же глухой и немой, как и волчара...
Потерпите, я отдохну немного, и тогда приступим к делу...
- Ну вот - опять не ево, а живет-та сним... Далее, Кортавый хотел ляпнуть шота пра: Дела у опера, в спецчасти... но вовремя осекся, вспомнив про молву, ходившую за Сахаравым па зоне...
Старик отдыхал не мене часа, а наверна паболе, многа паболе - т.к. за енто время Картавый прикончил все свои табачные бычки и крошки сигарет, вытряхнутые из кармана. Дым в комнате не скоплялся. Вероятно, несмотря на отсутствие окон, комната как-то проветривалась. Когда табак кончился, Картавый, что-бы отвлечся от размышлений над возможностью замены табака соломой из драного матраца - живенько переключился на чувство безумного голода. Он поднялся и подошел к столу в надежде найти на нем что-нибудь съестное.
Среди заплесневелях корок хлеба, картофельной шелухи и прочих отбросов валялся ломтик сыра, завернутый в относительно чистый обрывок бумаги. Картавый с жадностью вонзил в него зубы, предусмотрительно заховав относительно чистый обрывок бумаги за пазуху - жопой почуяв - к вопросу соломы из матраца придецца вернуца еще не один рас...
Но не успел он прожевать первый кусманище, как за спиной у него послышалось злобное старческое блеяние:
— Харош жрать! Оставьте мою еду в покое! Я привел вас не на ужин! Мне самому нечего кушать!
— Бросьте прикидываться нищим, профессор! — довясь сыром, отбрехнулся Картавый,
— Небось, зверюг своих чем-то кормите! Ишь, какие они у вас упитанные!..
Тогда профессор, кряхтдяпЕрдя, поднялся с дивана и подгреб к месту где его обожрали. Понюхав стол в том месте, где ранее находился СЫР... да еще и в бумаге, он спросил с укоризненным прещщуром:
— Вы скрысили МОЙ сыр, Картавый?
— Да, профессор, я съел ВАШ сыр, да не просто - съел и всё! Я ево сажрал, с бумагой и прилипшим тараканом!!!
И не чувствую Я ни малейших угрызений совести. Если вы припасли его для своих зверьков, то на сей раз вашим красавтцам придется поужинать бес сы'га!..
— Волг и Шрёдер не нуждаются в пище, — тихо прамямлил старик, беззубым, ввалиашимся ртом — Уже сорок с лишним лет прошло с тех пор, как они ели последний раз!.. А я?!.. Трудно даже представить себе ту гору пищи, которую за это время перемололи мои жылезные зубы!.. Бывает, я завидую этим тварям!..
— Но почему они не нуждаются в пище? — рухнул с дуба Картавый, пораженный этим новым открытием.
Старик не ответил. Он был поглощен своим занятием - а именно: схватив со стола сухую корку, он с жадностью принялся ее мочалить по-детски розовыми и босыми деснами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
