Глазурь мягко хрустела, а тесто было тёплым, воздушным и чуть сладковатым.
– Но это же вроде родные места твои. Нет?
– Вот именно. – Дальше, судя по грохоту и звону чашек, Короедов, грохнул кулаком по столу. Окружающие посетители кофейни недовольно обернулись. – Моя родина. Моя! А не этих… Понаехали тут…
Следующее ругательство, видимо, относилось, в том числе и к семье Василисы.
– Вот пусть и завалит их помойкой. Чтобы из каждого окна куча мусора видна, чтобы чайки орали, чтобы оно горело и воняло.
– Какой ты добрый, – мужчина говорил так, будто лицо его кривилось. – Самому-то нормально будет?
– А мне что, я скоро свалю. Дочь всё равно на домашнем, этом самом, обучении. Жена, коза драная… А хотя, ей вообще всё равно. Дальше ногтей своих не видит. В город переберусь. Так даже удобнее. У меня там, это, вот такая тёлочка!
– За бизнесом следить надо, – медленно произнёс спутник Короедова.
– Так тут рядом. Ну что, замазано?
Дальше только шорох, а потом элегантный делец позвал официанта. Хлопнула дверь. Василиса осторожно повернулась. Столик, за которым сидел Короедов с приятелем, уже занимали другие гости.
Василиса проглотила кусочек пончика, о котором, оказывается, напрочь забыла. Искоса глянула на Гаврила. Он смотрел на выход, потом перевёл взгляд на Василису. Повёл плечами.
– Ещё кофе?
Василиса вздрогнула. Тоже поёрзала, будто пытаясь сбросить оцепенение.
– Нет, спасибо. Сколько с нас?
– А можно пончиков с собой? – встрял Гаврил. – Вы их сами делаете?
– Конечно, сами, – снова улыбнулась девушка. – У нас машина на кухне стоит… э… забыла, как называется. В общем, она сама тесто отсаживает и сама их жарит.
– Классно, – похвалил Гаврил. Ясно, профессиональный интерес.
– Если вы возьмёте коробку на вынос, будет со скидкой. Там набор из восьми, десяти или двенадцати разных пончиков. – И буфетчица протянула ему ламинированный буклет с красочными наборами выпечки.
– Давайте самый большой.
– Куда столько? – шёпотом спросила Василиса, когда буфетчица ушла за заказом.
– Хочу посмотреть, какие у них вкусы, – ответил Гаврил тоже шёпотом.
Всё, затянул сладкий мир. Мозг-то возвращать ему теперь или нет? А почему раньше не вернула?
Вскладчину расплатившись, Василиса и Гаврил вышли из кафе. У Гаврила запиликал смартфон. Прижав коробку с пончиками локтем к боку, он, скособочившись, подтянул трубку к уху.
– А вы где? Да, мы тут недалеко. Давайте где-нибудь, где потише. Ну да, сейчас везде не протолкнуться. Вот что, давайте к остановке. Есть разговор. Да, важный. Зой, ну… Да ладно, ладно. – Нажал отбой, повёл глазами.
Василиса хотела иронически спросить, не ревнует ли Зоя, но передумала. Не стоит дальше нагнетать, и так всё у всех непросто.
– Ну и где вас носило? – возмутился Коля, когда ребята добрались до автобусной остановки в центре.
Гаврил молча открыл коробку, где рядами лежали разноцветные пончики. Коля сразу забыл про претензии и выбрал пончик, на белой глазури которого кружком выстроились сахарные мармеладки. Зоя взяла что попроще – булочку в виде цветка с апельсиновым джемом в центре.
– Вкусно? – спросил Гаврил, глядя на Колю, уплетающего пончик за обе щёки.
– Ещё как!
– Доешь, а потом я тебе расскажу, что мы узнали. А то ещё стошнит.
– А что такое? – Зоя ела, отщипывая пальцами по чуть-чуть, как птичка, и просто опустила руку с булочкой.
Коля перестал жевать.
– Короедов хочет превратить Покров в мусорный полигон.
– Что? Как? – хором спросили Коля и Зоя.
Гаврил понизил голос:
– Мы слышали, как он договаривался с каким-то деятелем, который обещал помочь перевести землю из сельскохозяйственной под мусорную.
Василиса кивнула в знак поддержки.
– Вот же… – Дальше у Коли слов не нашлось, и он только потряс кулаком.
– Нехороший человек, – с ухмылкой подсказал Гаврил.
– Ещё какой нехороший. И что теперь делать? – Зоя растерянно хлопала глазами, забыв про недоеденную булочку.
Все обернулись к Василисе.
– Ну, против мусорного полигона мы ещё не протестовали. Хотя может, я чего уже не и помню. В любом случае, напишу сегодня ребятам.
– Печи, теперь ещё и это, – покачала головой Зоя. – Что он за человек-то такой.
– Надо идти к Эдуарду Юрьевичу, – твёрдо заявил Коля. – Без его согласия ничего они не провернут.
– Земля-то, которая из-под свинокомплекса осталась, всё равно Короедова. Частная собственность, – кисло сказал Гаврил.
– Всё равно, – упрямо произнёс Коля. – Надо же что-то делать.
Он отряхнул руки и бросил салфетку от пончика в урну. И тут подошёл автобус до Покрова.
– Всем пока! – помахала Василиса ребятам, забирающимся в салон.
Коля прав. Надо что-то делать.
