Снова мои рассеянны, сбивчивы, — чтобы содеять их иначе, не хватает прохладной четкости. Но для моей неопределенной цели ненадобны иные слова.
Меня не однажды настигали косвенные великодушные приветы Сергея Довлатова — и тот неслышимый утешающий оклик в яркий и печальный полдень погожего летнего дня. Я хочу за всё поблагодарить его, как мне быть? Надо прикрыть веки, очень сосредоточиться — не на большой, а на доброй мысли — и может быть, заструится, запульсирует утекающий ввысь светящийся пунктир нежного ответного привета.
1995Устройство личности
Выступление на праздновании 70-летия Булата Окуджавы
Счастливый день, счастливое собрание… В судьбе Булата, не столько соседствующей с нашей судьбою, а, пожалуй, возглавившей её течение, то вялое, то горестное, в этой судьбе есть нечто, что всегда будет приглашать нас к пристальному раздумью. Может быть, устройство личности Булата, весьма неоткровенное, не поданное нам на распахнутой ладони… Устройство этой личности такою, что оно держит нас в особенной осанке, в особенной дисциплине. Перед ним, при нём, в связи с ним, в одном с ним пространстве не следует и не хочется вести себя недостойно, не хочется поступиться честью, настолько, насколько это возможно. Всё-таки хочется как-то немножко выше голову держать и как-то не утруждать позвоночник рабским утомлённым наклоном. Булат не повелевает, а как бы загадочно и кротко просит нас не иметь эту повадку, эту осанку, а иметь всё-таки какие-то основания ясно и с любовью глядеть в глаза современников и всё-таки иметь утешение в человечестве. Есть столько причин для отчаянья, но сказано нам, что уныние есть тяжкий грех. И может быть, в нашей любви, в нашем пристрастии к Булату есть некоторая ни в чем не повинная корысть, потому что, обращаясь к нему, мы выгадываем, выгадываем свет собственной души…
1994Песенка для Булата
Мой этот год — вдоль бездны путь.И если я не умерла,то потому, что кто-нибудьвсегда молился за меня.
Всё вкривь и вкось, всё невпопад,мне страшен стал упрёк светил,зато — вчера! Зато — Булат!Зато — мне ключик подарил!
Да, да! Вчера, сюда вошед,Булат мне ключик подарил.Мне этот ключик — для волшебств,а я их подарю — другим.
Мне трудно быть не молодойи знать, что старой — не бывать.Зато — мой ключик золотой,а подарил его — Булат.
Слова из губ — как кровь в платок.Зато на век, а не на миг.Мой ключик больше золотой,чем золото всех недр земных.
И всё теперь пойдёт на лад,я стану жить для слёз, для рифм.Не зря — вчера, не зря — Булат,не зря мне ключик подарил!
1972
Шуточное послание к другу
Покуда жилкой голубоюбезумья орошён висок,Булат, возьми меня с собою,люблю твой лёгонький возок.
Ямщик! Я, что ли, — завсегдатайсаней? Скорей! Пора домой,в былое. О Булат, солдатик,родимый, неубитый мой.
А остальное — обойдётся,приложится, как ты сказал.Вот зал, и вальс из окон льётся.Вот бал, а нас никто не звал.
А всё ж — войдём. Там, у колонны…так смугл и бледен… Сей любвине перенесть! То — Он. Да. Он ли?Не надо знать, и не гляди.
Зачем дано? Зачем мы вхожив красу чужбин, в чужие дни?Булат, везде одно и то же.Булат, садись! Ямщик, гони!
Как снег летит! Как снегу много!Как мною ты любим, мой брат!Какая долгая дорогаиз Петербурга в Ленинград.
1977
Письмо Булату из Калифорнии
Что в Калифорнии, Булат, —не знаю. Знаю, что прелестный,пространный край. В природе летнейпохолодает, говорят.Пока — не холодно. Блеститпростор воды, идущий зною.Над розой, что отрадно взору,колибри пристально висит.Ну, вот и всё. Пригож и юннарод. Июль вступает в розы.А я же «Вестником Европы»свой вялый развлекаю ум.Всё знаю я про пятый годстолетья прошлого; раздоры,открытья, пререканья, вздорыи что потом произойдёт.Откуда «Вестник»? Дин, мой друг,славист, профессор, знаний светоч,вполне и трогательно сведущв словесности, чей вкус и звукнигде тебя, нигде меняне отпускает из полона.Крепчает дух Наполеона.Графиня Некто умерла,до крайних лет судьбы дойдя.Все пишут: кто стихи, кто прозу.А Тот, кто нам мороз и розупреподнесёт, — ещё дитябезвестное, но не вполне:Он — знаменитого поэтаплемянник, стало быть, роднеизвестен. Дальше — буря, мгла.Булат, ты не горюй, всё вродео’кей. Но «Вестником Европы»зачитываться я могла,могла бы там, где ты и ябрели вдоль пруда Химок возле.Колибри зорко видит в розенасущный смысл житья-бытья.Меж тем Тому — уже шесть лет!Ещё что в мире так же дивно?Всё это удивляет Дина.Засим прощай, Булат, мой свет.
1977
Дарующий радость
Фирма «Мелодия» предлагает Вашему вниманию… — я написала эти слова, и рука моя надолго остановилась.
Темнело, светало, таяло, морозило, шёл снег — я не умела продолжить. Но почему? Казалось бы, всё волшебно просто… Фирма «Мелодия» делает Вам и мне, нашему общему неисчислимому множеству драгоценный подарок — Вы сами видите, каков он. Но до того, как Вы возьмёте его в руки, я должна объяснить вот этому листу бумаги, почему мне так трудно соотносить с ним перо.
Когда-то, давно уже, я поздравляла читателей «Литературной газеты» с Новым годом, с чудесами, ему сопутствующими, в том числе с пластинкой «Алиса в Стране чудес», украшенной именем и голосом Высоцкого.
А Высоцкий горько спросил меня: «Зачем ты это делаешь?» Я-то знала — зачем. Добрые и доблестные люди, ещё раз подарившие нам чудную сказку, уже терпели чьё-то нарекание, нуждались хоть в какой-нибудь поддержке и защите печати.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
