вызван, он сказал, что не может быть, чтобы не докладывал, но, говорит, у меня документов нет и вынужден врать на себя. Вчера он говорил об этом несколько мягче, но взял на себя... Мог он допустить передачу иностранцам, учитывая его «архангельские» привычки и настроения без Вашего ведома.
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: не должен был. Но факт говорит о том, что он передал, и этот факт он не может отрицать. И это подтверждается тем, что все, что делалось с моего ведома, вице-адмиралом писалось на этих документах.
Вице-адмирал Н.М. Кулаков: Ясно. Как оцениваете, учитывая недостатки торпеды АВА, ущерб, нанесенный военно-морским силам? Если таковой нанесен, то степень этого ущерба?
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я считаю, что нанесен значительный ущерб из-за передачи этой торпеды.
Вице-адмирал Н.М. Кулаков: Почему?
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: раскрыли секрет, над которым англичане еще долго бы возились, а, может быть, и не открыли бы.
Вице-адмирал Н.М. Кулаков: Мне хотелось бы, чтобы здесь Вы дали политическую оценку Ваших проступков, поступков Ваших подчиненных и охарактеризовали бы обстановку, которая была в тот период в Наркомвоенморфлоте?
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я дал следующую политическую оценку тому, что произошло в наркомате. Я лично, в первую очередь, видимо, недостаточно воспитав в себе чувство непримиримости к капиталистическим странам тогдашних союзников при соприкосновении с ними, потерял чувство остроты и бдительности. Потеряв сам, не мобилизовал и своих подчиненных, и моя личная политическая близорукость распространилась на моих ближайших помощников. Отсюда все происшедшие проступки и антигосударственные преступления, как результат политической близорукости и, в первую очередь, моей.
Маршал Л. А. Говоров: У присутствующих имеются вопросы?
Капитан 1 ранга В.И. Алферов: Разрешите задать вопрос Суду чести, товарищ Маршал Советского Союза. У меня такой вопрос: почему, когда стал вопрос об обмене высотной торпеды на сведения о немецкой акустической торпеде, за этими сведениями минно-торпедное управление не обратилось к русским конструкторам советской акустической торпеды, которая к началу Великой Отечественной войны находилась в стадии лабораторных исследований, а затем в стадии испытаний. Я уверен, что такие конструкторы, как, например, Розанов, работающий в конструкторском бюро наркомата судостроительной промышленности над созданием советской акустической торпеды, могли бы дать более точные сведения, чем те, которые были представлены английской разведкой.
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я не могу сейчас на это ответить. Я знаю, что вопрос о торпедах и всякого рода новых образцов все время стоял и там, где можно было что-то создать новое в промышленности, какой-то новый образец. Всегда это, с большим трудом, но проталкивалось. Почему именно не двинулась во время войны наша акустическая торпеда - я сейчас конкретно ответить не могу.
Капитан 1 ранга В.И. Алферов: Помните ли Вы, адмирал флота товарищ Кузнецов, о постановлении Государственного Комитета обороны во время войны, обязывающее судостроительную промышленность и наркомат ВМФ довести дело с созданием нашей советской акустической торпеды до конца. И в связи с этим вопрос: почему работники нашего спец КБ, работавшие над акустической торпедой, не были первыми допущены раньше англичан к осмотру захваченных на U-250 акустических немецких торпед. И когда позднее или раньше англичан получила наша торпедно-строительная промышленность описания и чертежи немецкой акустической торпеды, составленных НИМТУ?
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: У меня нет данных. Я не знаю, когда были переданы. Не имею представления.
Маршал Л. А. Говоров: Может быть, адмирал Алафузов ответит на этот вопрос?
Адмирал В.А. Алафузов: Я думаю лучше задать такой вопрос начальнику минно-торпедного управления, потому, что я не могу помнить. Подробное заключение было передано минно-торпедному управлению. Кому оно давало указание по обработке, я сказать не могу.
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я помню, что, когда эта торпеда была нами захвачена, мною давались специальные указания, чтобы не задерживать испытания такой торпеды, какая она есть, чтобы все из нее извлечь.
Капитан 1 ранга В.И. Алферов: Разрешите последний вопрос. Товарищ маршал! На каком основании и чем руководствовался адмирал флота Кузнецов, заявив Суду чести, что не он, а именно я еще в 1942 году передал высотную авиационную торпеду англичанам в момент осмотра завода № 182 английской военно-морской миссией?
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Я этого не заявлял.
Маршал Л.А. Говоров: У Суда чести имеется Ваше показание. В 1941 году завод торпедно-строительной промышленности посещался английскими представителями, где, возможно, они видели в производстве эту торпеду, причем объяснения как, Вы предполагаете, возможно, давал капитан 1 ранга Алферов. Такое объяснение есть.
Адмирал флота Н.Г. Кузнецов: Есть это. Я ссылаюсь на следующее, что в документе, где указано, какие вопросы задавались английским контрадмиралом, там говорится об авиационной торпеде и что он спрашивал под каким углом она входит. Стало быть, какие-то разговоры об авиационной торпеде были. Я не могу сказать о высотной, или о невысотной. Поэтому я сказал, что такой материал есть...
* * *
После заслушивания все обвиняемых, выступления обвинителей и защитников, а также экспертов, было оглашено обвинительное заключение. В нем говорилось, что бывшие руководители Народного Комиссариата Военно-морского флота Советского Союза, в лице адмирала флота Кузнецова, адмирала Галлера, адмирала Алафузова и вице-адмирала Степанова, в 1943-1944 годах, без разрешения правительства Советского Союза, передали разновременно иностранным военным миссиям некоторые виды вооружения флота и их секретные описания и чертежи. Далее перечислялись факты незаконной передачи иностранным миссиям сведений о вооружениях ВМФ:
В феврале 1943 года Алафузов, с ведома Кузнецова, но без разрешения правительства СССР, передал английской военной миссии описания и чертежи 130 мм дистанционной гранаты.
В марте 1944 года Степанов, с согласия Галлера и Кузнецова, но без разрешения Правительства ОССР, передал английской военной миссии описания и чертежи секретного оружия - высотной торпеды 45-36 АВА.
В октябре 1944 года Алафузов, с ведома Галлера и Кузнецова, но без разрешения Правительства СССР, передал английской военной миссии образец высотной торпеды 45-36 АВА в полном комплекте.
В период 1943-1944 годов Степанов, с согласия Галлера, но без разрешения Правительства СССР, передал английской и американской военным миссиям документацию по 130 мм. 2-х орудийной башенной установке Б-2-ЛМ, 130 мм. установке Б-13-Н серии, 100 мм 56 калибров длиною одноорудийной палубной универсальной установке Б-34 и схемы ПУС «Москва».
В период 1943-1944 годов Алафузов и Степанов передали английской и американской военным миссиям много карт, которые не имели отношения к ведению морских операций английского и американского флотов в наших водах. В частности, была передана Степановым американской военной миссии без разрешения Правительства СССР секретная карта побережья Камчатки.
Кроме того, расследованием установлено, что в ноябре 1944 года Алафузов, организуя, с ведома Кузнецова,
