Саша сидел рядом, прижимая меня себе, почему, почему все должно быть именно так, мой приемный отец, человек, которого я любила всем сердцем, тот, кого я два года считала мертвым, сейчас сидит рядом со мной, живой и здоровый, а я даже порадоваться как следует не могу, потому что там за стеной истекает кровью мужчина, в которого я по дурости умудрилась влюбиться, да так, что собственную жизнь отдать готова, только бы он жил.
«Люблю» — промелькнуло в мыслях и по щекам в очередной раз покатились слезы, что-то я в последнее время совсем расклеилась.
— С ним все будет хорошо, — заметив мои слезы произнес Олег, — в него десятки раз стреляли и ни разу не убили, — его попытка разрядить обстановку заставила меня улыбнуться.
— Я ведь так и не сказал ему — сглотнув ком в горле, поднялась со своего места и встала у окна.
— Успеешь еще, — подбодрил меня Саша, понимая, что именно я не успела сказать, — так себе зятек, конечно, но что поделать, — усмехнулся он и обнял меня за плечи, а потом уже серьезнее спросил: — правда так сильно его любишь?
— Люблю, — подтвердила я и кивнула, глупо было отрицать очевидное.
— Значит он будет жить, — улыбнулся отец.
Не успел Саша договорить, двери ведущие в операционную снова разъехались в стороны и в коридоре показался Астахов. В этот раз Марк заговорил со мной. Снисходительность и презрение в его взгляде, как рукой сняло, хорошо, что до него быстро доходит, объяснять дважды я не люблю.
— Говори, — потребовала я, молчание и неизвестность порядком раздражали.
— Демина перевели в реанимацию, — заговорил Астахов, потирая виски, — послушай, Александра, я сделал все, что мог, но я не всесилен, ради Бога, отпусти хотя бы мой персонал.
Надо же, заботливый какой.
— Отпущу, Марк, — кивнула я, — но не сейчас, сейчас я хочу, чтобы за состоянием моего мужа следили как за состояние президента, я не стану расстреливать врачей и сестер, и устраивать здесь кровавое месиво не стану, но пока вы здесь, я могу быть уверена, что моему мужу обеспечат достойный уход, считай — это моя страховка.
— Но, — попытался возразить Марк.
— Хватит, — прервала его я, — я хочу увидеть мужа, сейчас, и даже не вздумай мне перечить.
Понимая, что спорить со мной в любом случае бесполезно, Марк кивнул.
— Тебя проводят, — сказал он и кивнул вовремя появившейся медсестре, — Алена, проводи госпожу Демину к мужу. Девушка непонимающе взглянула на Астахова, но предпочла промолчать.
— Останьтесь здесь, — обратилась я ко всем присутствующим, — ты тоже, Марк, мы еще не закончили.
Не произнося ни слова, Алена проводила меня в помещение, где сейчас лежал мой муж, лишь сунула мне халат и бахилы. По телу прокатилась мелкая дрожь, стоило мне его увидеть, а сердце заколотилось с бешенной скоростью, готовое вырваться из груди. Господи, ведь еще утром он стоял передо мной целый и невредимый, такой, каким я привыкла его видеть — сильный, решительный, уверенный в себе. Было невыносимо видеть мужа таким уязвимым, с торчащими со всех сторон трубками, установленными вокруг капельницами, он даже дышать не мог самостоятельно. Медленно приблизилась ближе к его постели, стараясь ничего не задеть, и осторожно, лишь кончиками пальцев, дотронулась до бледной руки мужа.
— Не смей меня бросать, слышишь, — пригрозила я, глотая слезы, — ты просто не можешь со мной так поступить, чем ты думал вообще, когда шел на это безумство.
Я не знала, слышал ли он меня, скорее нет, чем да, но я должна была ему сказать, просто была обязана произнести эти долбанные три слова.
— Я люблю тебя, Дима, слышишь, люблю, — громко произнесла я, — ты не посмеешь меня оставить, я не смогу без тебя, больше не смогу. Я разберусь с ними, со всеми разберусь, этот ублюдок заплатит за то, что с тобой сделал, за все заплатит, ты только борись ладно, ты просто обязан вернуться ко мне!
Вернувшись к ожидающим меня мужчинам в первую очередь, осмотрела присутствующих, четыре охранника, что находились с Димой во время перестрелки и отделались легким испугом, Олег, Саша и Астахов. Хорошо, чем меньше людей будет в курсе того, что я задумала, тем лучше. Немного помолчав, набрала в грудь побольше воздуха и обратилась к Марку:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мне нужно еще одно одолжение, Марк, — произнесла я.
— Всего одно? — усмехнулся эскулап.
— Не зли меня, Астахов, — рявкнула я.
— Что я должен сделать? — уже серьезнее спросил он.
— Я хочу, чтобы ты сдал Диму Архипову, — глаза Олега полезли на лоб, а Марк недоверчиво посмотрел на меня, явно не понимая, чего я от него хочу, — эту тварь мы теперь просто так не достанем, но я уверена, что он наизнанку вывернется, чтобы достать Диму здесь и ты, — ткнула Марка в грудь, — ему в этом поможешь.
— И как ты себе это представляешь? — поинтересовался Марк, — если вы не способны его отыскать, как это должен сделать я?
— Астахов, вот ты вроде не дурак, так прекрати тупить, — начала злиться я, — я разве просила его искать? Он знает, что единственное место, куда могли привезти Диму с его ранением — это твоя клиника. Архипов сам с тобой свяжется, может быть не лично, но свяжется. И, когда это произойдёт, ты ему подыграешь и согласишься на все, что он попросит, постарайся быть максимально убедительным.
— А, если я приму его сторону? — ухмыльнулся Марк.
— Тогда ты умрешь, — пожала плечами, — но умрешь не сразу, Марк, поверь, ты будешь умолять о смерти после того, что я с тобой сделаю. Не делай глупостей, Астахов, со мной, как и с Димой, лучше дружить. Ты ведь знаешь, что Дима делает с предателями?
Астахов нервно сглотнул и кивнул в знак согласия.
— Я узнаю, если ты решишь меня обмануть, Марк, — продолжила я, — не стоит оно того, сделаешь все, как надо, тебя щедро отблагодарят, пойдешь против, ну, думаю, ты уже понял.
— Что я должен буду сказать Архипову? — сделал правильный выбор Марк.
— Правду, — улыбнулась я, — ты расскажешь ему всю правду о состоянии Демина.
Глава 30
Саша
— Тебе нужно отдохнуть, Саня, — произнес отец, таким знакомым, командующим тоном, будто и не было этих двух лет без него, — Олег останется здесь, ты Демину сейчас ничем не поможешь.
Конечно, он прав, даже спорить не стала, сил не было, слишком много потрясений для одного дня. Мне нужно было подумать, переварить полученную информацию, но для начала мне нужно поспать. События сегодняшнего дня сказались на мне сильнее, чем я могла себе представить, всегда считала себя сильной, кичилась своей способностью держать под контролем эмоции, верно говорят: " не зарекайся"
— Выбери себе любую спальню, — обратилась к отцу, как только мы пересекли порог моего дома, — в них есть все необходимое, извини, пап, у меня больше нет сил.
— Разберусь, — отмахнулся он и я со спокойной совестью отправилась в нашу с Димой спальню. Сколько раз мне приходилось засыпать и просыпаться без него, но сегодня, сегодня эта пустота убивала, сил не было даже на душ, оказавшись в комнате просто рухнула на постель, которая все еще хранила запах мужа.
«Он не умрет, не посмеет» — твердила я себе. Олег прав, в него стреляли десятки раз и о все еще жив и дальше будет жить, потому что оставить меня будет его самой большой ошибкой, я его где угодно найду, в этом он может не сомневаться.
Несмотря на всю усталость уснуть мне удалось только под утро, мысли о Диме и его поступке не выходили из головы, чертов идиот.
Мне снился муж, вот он, так близко, стоит только рукой подать. Лицо серьезное, сосредоточенное, говорит мне что-то, а я слов не разберу. Делаю шаг ему на встречу, еще один, но вопреки логике, с каждым моим шагом, Дима все сильнее отдаляется от меня, я слышу тихое «Прощай» и темнота, кричу, срываю голос, но Димы здесь больше нет.
— Саня, — слышится из далека, — да проснись же ты.
— Папа, — открываю глаза и вижу перед собой Сашу, первое, что чувствую — облегчение, это сон, просто сон, а что, если…, - что с Димой? — резко соскочила с кровати, что оказалось огромной ошибкой, в глазах мгновенно потемнело и я рухнула обратно на кровать.
