11 ноября в Москве произошло примечательное событие: германские военнопленные создали революционный совет рабочих и солдат, проникли в здание германского генерального консульства, арестовали консула и других чиновников, а затем провозгласили Московский революционный совет германских рабочих и солдат в качестве законного представителя интересов Германского государства. Это был, пожалуй, первый в истории случай, когда дипломатическое представительство было преобразовано революционным путем. Совет германских рабочих и солдат обратился к Советскому правительству с просьбой признать его в качестве представительства революционной Германии в России.
Получив эти известия, Чичерин поторопился в здание германского генерального консульства. Здесь его радушно приняли новые хозяева. К сожалению, они ничем не могли помочь: они сами пока безуспешно пытались связаться с Берлином.
В течение нескольких часов телеграфист переругивался с Ковенским советом. Наконец какой-то ефрейтор то ли по доброй воле, то ли по недоразумению соединил Москву с Берлином…
— «У аппарата Оскар Кон», — читает Чичерин телеграфную ленту.
Это тот самый Оскар Кон, с которым он познакомился в Берлине еще в 1904 году и который защищал его на процессе, устроенном берлинской охранкой. Кон работает ныне в германском МИД.
— «У аппарата Чичерин», — диктует в ответ по-немецки Георгий Васильевич и просит охарактеризовать нынешнее положение, сообщить состав правительства и отношение независимых и группы «Спартака» к этому правительству.
Оскар Кон со всей обстоятельностью сообщает, что кабинет нового социал-демократического правительства состоит из шести человек, которые осуществляют свою деятельность как народные уполномоченные и имеют равные права.
— 9 ноября независимая партия предложила создать правительство на три дня и только для подписания перемирия, — передает он. — Это правительство должно подчиняться рабоче-солдатским советам, которые осуществляют всю законодательную, исполнительную и правовую власть. Либкнехт был готов войти в такое правительство, однако он отклонил участие в нынешнем правительстве, когда партия Шейдемана отклонила названное предложение. Очевидно, часть спартаковской группы или спартаковских групп станет в оппозицию нынешнему правительству. В субботу спартаковцы заняли здание «Локаль-анцейгера» и издают его теперь как «Роте фане»…
Больше часа Оскар Кон описывал положение в Германии. В заключение он обещал добиться от правительства распоряжения разговаривать с Москвой ежедневно.
Георгий Васильевич попросил телеграфиста передать наилучшие пожелания Кону, его супруге и сыновьям, которых помнит еще маленькими детьми.
Первый разговор советской столицы с революционным Берлином закончен. Чичерин осторожно смотал непрочную телеграфную ленту и поспешил в наркомат.
События в Германии вызвали у всех в НКИД приподнятое настроение. Чичерин стал чаще отлучаться в Кремль, где вместе с Лениным тщательно обсуждал предстоящие дипломатические акции, имеющие теперь особо важную значимость и вес.
Все усилия должны направляться на слияние борьбы Советской России с борьбой советской Германии. Лозунгом дня становится союз всех советских республик, создание ими красных гвардий для совместной защиты, разоружения и ликвидации всех контрреволюционных отрядов и белогвардейских движений.
Германский фронт разваливался. Немецкие солдаты эшелонами отправлялись домой. Кайзеровская армия, несмотря на соглашательскую линию социал-предателей, вошедших в состав солдатских советов, доживала последние дни.
13 ноября 1918 года свершилось долгожданное событие — Всероссийский ЦИК торжественно заявил, что Брестский договор лишен силы и значения. Брестский мир насилия и грабежа пал под соединенными ударами немецких и русских пролетариев-революционеров. На место империалистического мира должен прийти социалистический мир. Нарком полон новых идей и прежде всего намерен добиться отмены решения бывшего гогенцоллернского правительства о разрыве дипломатических отношений с Россией.
В НКИД обсуждаются детальные планы эвакуации немецких войск с оккупационных территорий, намечаются задания для Иоффе после его возвращения в Германию. Чичерин пытается установить непосредственную связь с Карлом Либкнехтом, от которого можно было бы получить точную оценку момента. Но вызвать Либкнехта к прямому проводу не удается.
Московский революционный совет германских рабочих и солдат проявлял готовность помочь советским товарищам. Члены совета передали наркому пакет с документами, извлеченными из сейфа германского посольства. Документы свидетельствовали о том, что германские официальные представители в Москве пытались спасать русских контрреволюционеров, снабжая их фальшивыми паспортами. Они же переправляли в Германию имущество русских капиталистов.
15 ноября Чичерину удалось связаться с членом правительства Гаазе. Нарком известил его, что враги разработали план похода Антанты через Украину на Советскую Россию, что эти действия будут направлены также и против Германии. Вот почему необходимо, чтобы германские войска на Украине не препятствовали действиям советских войск. Пусть это имеет в виду Эберт.
Гаазе отвечал очень уклончиво, похоже, что он не хотел налаживать лояльных отношений с Советским правительством.
Чтобы добиться пропуска сотрудников советского полпредства в Берлин, Чичерин связался с Ковенским солдатским советом и тоже получил отказ.
— Солдатские советы победили повсюду, но они также повсюду настроены антибольшевистски. Вопрос о том, может ли ваше представительство ехать в Берлин, решает германское правительство, которому мы беспрекословно подчиняемся. Наше правило — порядок и исполнение долга. Мы не терпим хаоса.
И все же НКИД в своих нотах терпеливо добивался урегулирования с Берлином множества нерешенных дел. А Берлин не только не проявлял благожелательности, но нагромождал недоразумения и вообще был враждебен.
17 ноября состоялась еще одна бесплодная беседа с Гаазе, после чего связь с Берлином окончательно прервалась. Было ясно, что независимые плелись в хвосте у контрреволюционных социал-предателей, ожидать от такого псевдореволюционного правительства было нечего, и все надежды на совместные действия, рожденные первыми днями ноябрьской революции в Германии, оказались напрасными.
Подводя итоги попыткам установить отношения с Германией, Чичерин писал: «Со стороны Антанты после разгрома Германии надвигалась на нас грозная опасность. На нас в буквальном смысле слова шел мировой империализм. «Революционная» Германия должна была при этом сослужить мировой контрреволюции необходимую услугу. Германские войска должны были передать юг и запад бывшей Российской империи войскам антантовского империализма. Этот план рухнул по воле самих германских войск, которые поспешно эвакуировались на родину, совершенно не считаясь с хитроумными планами Каутского, пособника антантовского империализма и мировой контрреволюции».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
