Парню и так было противно работать на Администрацию, я же хотел заставить его дойти до точки.
— Ну как, подсыпать им еще перчика? — спросил Майк.
— Нет, продолжай минут десять в том же духе и резко прекрати. Потом еще часок подергай им давление воздуха. Нерегулярно, но покрепче. Знаешь, что такое акустический удар?
— Разумеется. Это…
— Определений не надо. После того как закончишь главную атаку, тряхани воздуходувную систему до упора, чем ближе к акустическому удару, тем лучше, и повторяй встряску через каждые несколько минут. А потом добавим Морту еще кое-что на долгую память. М-м-м… Майк, ты можешь заставить его сортиры работать в обратном режиме?
— Запросто! Все?
— А сколько их у него?
— Шесть.
— Что ж… запрограммируй, пусть выльется достаточно, чтобы промочить ему все ковры. Но, если ты в состоянии установить, какой из них ближе к спальне, пусть там фонтанирует до самого потолка. Сможешь?
— Программа запущена.
— Отлично. А теперь принимай подарок, дружок.
В звуковом блоке водера оказалось достаточно места, чтобы пристроить мою коробочку; сорок минут работы номером три — и все в ажуре. Мы протестировали водер-вокодер, а потом я попросил Майка позвонить Вайо и проверить работу каждой цепи.
В течение десяти минут царила полная тишина. Я поставил новые пломбы на той части корпуса, которую пришлось бы снимать, если бы ремонт был взаправдашним, собрал инструменты, прикрепил руку номер шесть и скатал в ролик распечатку тысячи шуток, которая вылезла из принтера. Мне не пришлось отключать голосовую часть водера — Майк позаботился об этом сам, он всегда так делал, когда кто-нибудь дотрагивался до двери. Поскольку его рефлексы работали быстрее моих примерно в тысячу раз, я о таких мелочах не волновался.
Наконец Майк сказал:
— Все двадцать цепей работают о’кей. Я могу переключаться с одной на другую даже в середине слова, и Вайо не удалось заметить места стыковки. А еще я позвонил профу, пожелал ему доброго здоровья и поболтал с Ма по твоему домашнему телефону — разговаривал со всеми тремя одновременно.
— Значит, дело в шляпе. А что ты насочинял для Ма — в смысле, зачем звонишь?
— Я попросил передать тебе, чтобы ты мне позвонил. То есть Адаму Селену. Затем мы поболтали. Она очаровательный собеседник. Мы обсуждали проповедь Грега в последний вторник.
— Не понял.
— Я сказал ей, Ман, что слушал проповедь, и даже процитировал самую поэтическую часть.
— Ох, Майк!
— Все о’кей, Ман. Я объяснил, что сидел в задних рядах, а когда запели последний гимн, потихоньку ушел. Ма не любопытна, она знает, что я не хочу, чтобы меня видели.
(Это Ма-то — самая что ни на есть любопытная женщина в Луне!)
— Ладно, думаю, ничего страшного не произошло. Но больше этого не делай. Хотя — о чем это я? Делай, конечно! Ходи… то есть продолжай прослушивать собрания, лекции, концерты и все такое прочее.
— Если, конечно, всякие прохвосты не будут отключать меня вручную! Ман, я ведь не могу контролировать все эти микрофоны так, как телефоны, например.
— Там слишком простой выключатель. Вот дурачье и усердствует: сила есть — ума не надо.
— Все равно это варварство. И несправедливость к тому же.
— Ну, Майк, а где ты видел справедливость? Что исправить не в силах…
— …терпи до могилы. Одноразовая шутка, Ман.
— Извини. Сформулируем иначе: что нельзя исправить, надо выбросить и заменить чем-нибудь получше. Так мы и сделаем. Какие шансы ты насчитал в последний раз?
— Примерно один к девяти, Ман.
— Значит, стали хуже?
— Ман, они будут ухудшаться с каждым месяцем. Нижней точки мы еще не достигли.
— У «Янки» тоже сплошной завал. Ну ладно, ближе к делу. Майк, если кто-то упомянет о лекции или о чем-то подобном, ты сразу дашь понять, что тоже там был, и процитируешь что-нибудь к месту.
— Запомню. А зачем, Ман?
— Ты читал «Багряный цветок»?[30] Эта книга должна быть в публичной библиотеке.
— Да. Прочесть тебе?
— Боже сохрани! Просто отныне ты наш «Багряный цветок», наш Джон Голт, наш Болотный Лис — человек, овеянный тайной. Ты всюду бываешь, все знаешь, без паспорта проникаешь в любой город. Ты вездесущ, но тебя никто никогда не видит.
Замигали огоньки — Майк издал приглушенный смешок.
— Вот это забава, Ман! Она и в первый раз смешна, и во второй, а может, она смешна постоянно?
— Постоянно, дружок. Слушай, когда ты прекратил тарарам у Смотрителя?
— Сорок три минуты назад, если не считать отдельных шумов в трубопроводах.
— Спорю, у него уже все зубы ноют! Пусть побалдеет еще минут пятнадцать. А затем я объявлю, что ремонт закончен.
— Заметано. Вайо просила тебе передать, Ман, чтобы ты не забыл про день рождения Билли.
— О господи! Прекращай все немедленно, я убежал. Пока! — И я выскочил из зала.
Билли — сын Анны. Вероятно, последний — она нарожала нам восемь ребятишек, трое из них еще дома. Я, по примеру Ма, стараюсь не заводить в семье любимчиков… но Билли замечательный парнишка, и я сам учил его читать. Мне кажется, он на меня похож.
Я забежал в канцелярию, оставил счет и потребовал свидания с главным инженером. Меня впустили, хотя главный был не в духе — видно, досталось от Смотрителя.
— Вот, держите, — сказал я ему. — Сегодня день рождения моего сына, и я не могу опаздывать. Но это я обязан вам показать.
Я вынул из чемоданчика конверт и вытряхнул его содержимое прямо на стол. Это был трупик обыкновенной мухи, которую я присмолил раскаленным проводом и приволок с собой. Мы в Дэвисовых туннелях беспощадно истребляем мух, но иногда одна-две просачиваются из города сквозь открытые шлюзы. Эта залетела ко мне в мастерскую и оказалась очень кстати.
— Видали? Догадайтесь, где я ее нашел?
На этой фальшивой улике я построил целую лекцию о проблемах ухода за точными машинами, об открытых дверях и ду-раках-дежурных.
— Пыль может погубить компьютер. Насекомые же вообще недопустимы! А ваши вахтенные надсмотрщики шляются взад-вперед, будто на станции метро! Сегодня этот идиот разглагольствовал, распахнув обе двери настежь. Если я еще раз увижу, что машину лапал какой-то болван, к которому мухи липнут, как… ладно, шеф, это ваше хозяйство. У меня и без вас работы по горло, я у вас тут копаюсь только потому, что люблю точные машины. Но я не переношу, когда над ними издеваются. Прощайте!
— Минутку! Теперь моя очередь сказать вам пару ласковых!..
— Очень сожалею, но мне надо бежать. Как хотите, но я не специалист по паразитам. Я компьютерщик!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
