Тут Агигульф-сосед, рассказывая свой разговор с Теодобадом, улыбнулся, а дедушка Рагнарис нахмурился.
Теодобад выслушал все это и спросил, как выглядела эта голова. Агигульф-сосед ему и рассказал, что волосы у убитого были рыжеватые, усы он имел длинные. Меч странный у него, кривой. Сын Рагнариса и мальчишки, что при нем были, говорили, что в одежке был мехом наружу. Больше же ничего в чужаке приметного не было.
Теодобад тогда захотел сам на все это поглядеть и спросил, где, мол, голова и меч? Агигульф-сосед сказал, что с головой сын Рагнариса не расстается и что повез он эту голову к гепидам, чтобы с теми потолковать. Тут перебил его Теодобад. Сказал, что узнает, мол, норов сына Рагнарисова, весь в отца. Тому тоже что попадет в руки, уж не выпустит, будь то горшок с кашей, будь то баба молодая, будь то отрубленная голова. Потому и хозяйство крепкое. И улыбнулся Теодобад, просветлел ликом. Только вот непонятно ему, Теодобаду, что это рагнарисова сына к гепидам понесло? От гепидов отродясь толку не было. Чем по их деревням таскаться, шел бы наш дядя Агигульф к какому-нибудь хряку деревенскому и с ним потолковал. И спросил: почему дядя Агигульф с этой головой прямо к бург не поехал?
И сам себе ответил: оттого, что негоже доброму воину постоянно при хлеве да скотине жить. Шел бы, как звали, в дружину теодобадову, в бург. Вот и отупел от плуга Агигульф, сын Рагнариса, потому как с вольвьей задницей много не набеседуешься.
После спросил: а меч тот кривой где? Агигульф-сосед объяснил, что в соседнее село повезли меч.
- В какое село? - спросил Теодобад грозно.
- В то, где Гупта святой живет.
Теодобада даже перекосило от досады. Зачем святому Гупте тот кривой меч? Агигульф-сосед сказал, что Теодобаду, воину опытному, про меч объяснить можно, и он поймет. А сельским не объяснишь, им показать надо. Потому и рассудили, что меч в село нужно отвезти.
Теодобад стрелу от беспокойства в руках вертел. Чуть не сломал стрелу.
Терпеть не может Теодобад святых Бога Единого. Говорит, что воинов портят, с толку их сбивают. Один такой святой как паршивая овца все стадо портит. Мол, Тарасмунд, сын Рагнариса, воин хоть куда был! А в последнем походе смотреть на него противно было. Нашел себе раба-гепида и соплями его обмотал.
И снова крякнул с досады. Ему, Теодобаду, эту голову увидеть бы надо, а заодно и с аланскими старейшинами об этом потолковать.
Тут и спросил Агигульф-сосед: что, мол, аланы скот не ко времени бить затеяли? И снова помрачнел Теодобад. Об этом, мол, и говорил со старейшинами их. Старейшины аланские говорят, что к ближайшему новолунию отходить будут на другое становище. Говорят, еще весной, когда на зимнем кочевье были, на юге, видели, как племя какое-то идет. Оно в стороне шло. Аланов завидев, еще южнее отвернуло. Аланские разъезды дня два за этим племенем на юг шли, а после вернулись. Идет себе племя какое-то на юг - и пускай себе идет. Потому и не стали беспокоиться. Настало время, и аланы с зимнего кочевья на летнее, к бургу перекочевали. Тут же вести пришли от аланских сторожевых отрядов. То племя, что по весне еще видели, свернуло с прежнего пути, к северу взяло. Видать, часть от большого того племени откололась, решили, что не прокормит земля целый большой народ.
И еще аланы слыхивали весть. У вандалов (но не у тех ближних, из которых Велемуд, родич наш, родом, а у тех, что южнее живут, на полпути между зимними и летними кочевьями аланскими), вроде бы, стычка была с тем пришлым племенем. Вроде бы, отбили вандалы у них охоту к ним соваться. Аланы же от ближних вандалов тоже посланных ждут.
Теодобад старейшин аланских спросил: неужто отряда какого-то испугались? Вместе бы отбились. Да еще и вандалы бы на выручку пришли бы. Глядишь, и поход бы на чужаков этих сладился, поживились бы их богатствами и женами. Аланские старейшины же сказали Теодобаду нашему, что не это их тревожит. Вождя их третий сын на охоте дважды волка белого встречал. Гнал волка белого, а тот бежал-бежал, а потом вдруг исчезал. Сын вождя к шаманам пошел. Шаман сперва в верхний мир пошел, к небесным духам, но там волка не было. Шаман в нижний мир пошел, к подземным духам, и там нашел волка. Белый волк племени аланскому дорогу показывал. Хотят духи, чтобы аланы по той дороге уходили.
Шаман в верхнем мире с предками встречался. И сказали предки: зима будет очень ранняя, долгая и суровая. На прежнем месте останетесь - стад своих лишитесь, стад же лишитесь - всего лишитесь. Молодняк не жалейте, забивайте и меняйте на оружие, на зерно, на мед. Потом у вас больше скота будет, чем сейчас, если успеете уйти. Так предки сказали.
Потому аланы и решили сейчас уже на зимнее кочевье откочевать, а воинов молодых отправить новые кочевья искать. Ибо сыновья подросли, тесна земля аланам стала.
Все это аланские старейшины рассказали Теодобаду; Теодобад пересказал Агигульфу-соседу; Агигульф же сосед нам поведал.
Теодобад Агигульфу так сказал:
- Не могу я вам воинов дать. Воины мне в бурге нужны. Сам видишь, Агигульф, опасность с юга какая-то движется, и аланы от нее уходят; нам же уходить пока некуда. У вас же есть в селе добрые воины. - И стал перечислять. Многих назвал, в их числе и сыновей Рагнариса: Тарасмунда, Агигульфа и Ульфа. Сказал, что каждый из этих двоих, а то и троих стоит. Ходил с Тарасмундом и Ульфом на герулов, а с Агигульфом на гепидов ходил, Афару-пса изводить.
На это Агигульф-сосед сказал так, что Ульф, может быть, троих и стоит, но сгинул Ульф с семейством своим, так что и поминать о нем незачем.
Удивился тут Теодобад. Спросил:
- Разве не в село Ульф пошел?
Агигульф сказал, что в селе нашем Ульфа не видели. На это Теодобад сказал, что Ульф всегда был со странностями. И жаль, что такой добрый воин пропал. На том разговор об Ульфе и оборвался.
Хродомер с Рагнарисом долго еще между собой новости эти обсуждали. Хродомер говорил, что, может быть, беда и обойдет нас стороной. А может, Теодобад в бурге оборонит нас от чужих, не пустит их дальше.
Но Рагнарис сердито палкой по земле стукнул и сказал, что хоть белых волков и не видел, а достаточно на свете пожил, чтобы чувствовать: большая беда идет и от нее нам не скрыться.
И стали ждать, какие вести Гизарна из капища принесет, что Агигульф, сын Рагнариса, с Валамиром скажут, с чем Одвульф из соседнего села приедет. Странно показалось еще, что не только Агигульф-сосед припозднился; все наши вестники задержались, хотя давно пора было им возвратиться.
На другой день следом за Агигульфом-соседом и Одвульф воротился. Одвульф мрачный приехал, сам неразговорчивый, на скуле синяк. Одвульф в наш дом пришел рассказывать, потому что у Хродомера невестка рожала. Оттого мы с Гизульфом при рассказе том были.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
