Похоже, всё-таки девушка, и она только что уличила своего парня в измене. Со мной.
- Кто это говорит? - раздался из динамика звенящий металлом женский голос.
- А кому Вы звоните, милочка? - нахально поинтересовалась я.
- Тимофей, если это шутка, то она явно не удалась! Возьми трубку! - повысила голос девушка. Наверное, чтобы Морозов, если бы тот стоял рядом, услышал. К сожалению, а может и к счастью, Чудовища рядом не наблюдалось.
- Прости милочка, но Тимка сейчас в душе и не может тебя слышать. Передать ему что-нибу-у-удь? - говоря это, я сладко потянулась, а в конце зевнула. - Прости, ночка была бессонная...
Договорить не успела - трубка запела короткими гудками, а я, удовлетворенная местью, сунула телефон Морозова в карман штанов и вернулась на кухню, рассматривать через мокрое стекло мрачный двор.
В тот день Тимофей так и не появился. Как, впрочем, и в воскресение.
В понедельник в институте псевдоботаника я тоже не увидела, хотя и незаметно дежурила перед каждой парой у кабинета, где должна была собираться его группа. Максим был на месте и вёл себя как обычно: шутил, заигрывал с девушками, улыбался и веселился, но пару раз я всё же замечала, как он нервно оглядывался по сторонам. А ещё Смольный много звонил. Но, судя по его лицу, трубку вызываемый абонент не брал. Если он пытался вызвонить Морозова - это бесполезно. Мобильник парня сел прошлым вечером, а зарядки к нему у меня не было.
Может, подойти, рассказать, чтобы не нервничал? И чтобы я не нервничала. Сегодня мы с Чудовищем должны были сдавать Ознобину нашу совместную работу.
"Какая, к чертям, работа?!" - одёрнула себя и снова приклеилась взглядом к Смольному. Надо рассказать. Или...
Максим решил эту дилемму сам. Увидел меня, выглядывающую из-за угла, и с угрожающим видом направился к моему ненадёжному убежищу.
Убегать и прятаться не стала. У меня есть цель: найти Морозова и извиниться. А Максим просто обязан знать, где носит его чокнутого дружка. Да если и не знает, адрес пропавшего Чудовища я из парня вытряхну!
- Родионова, пошли-ка, отойдём.
- И тебе привет, Макс, - тон вышел совсем недружелюбным.
Максим грубо схватил меня за локоть и потащил к ближайшей аудитории. Заглянул, проверил и втолкнул в помещение.
- А теперь поговорим, - он плотно прикрыл за собой дверь, скрестил руки на груди и упёрся в меня кровожадным взглядом. Я неосознанно поёжилась и обхватила плечи руками.
- Вижу, кто-то что-то знает, - злобно бросил Максим. - Где Тима?
- Понятия не имею, - пожала плечами и заставила себя успокоиться и расслабиться. Максим мне ничего не сделает. Вот был бы на его месте Морозов, этот смог бы, а Макс...
Смольный сжал переносицу, потёр подбородок и глубоко вздохнул.
- Слушай, Оксана, если ты что-то знаешь, лучше скажи. Я не Тимка, силу применять не буду, но и церемонится сейчас не стану.
- Да поняла уже, - буркнула я и уселась на ближайшую парту. Максим подошёл почти вплотную, упёр руки в столешницу по обе стороны от меня и приблизил своё лицо. Причём так, что пришлось прогибаться назад, чтобы не столкнуться с ним лбом.
- Говори всё, что знаешь, - угроза клокотала в его голосе, а вот во взгляде... Бр-р-р. Только этого не хватало. Неужели Максу не на ком выплеснуть свою сексуальную активность?
Я упёрла ладони в грудь парня и чуть толкнула.
- Дистанцию держи.
- Рассказывай! - надавил Смольный, не думая шевелиться. Тоже, что ли, реконструктор? Откуда в этих парнях столько силы?
Фыркнула, снова отклонилась, вытаскивая из кармана телефон Морозова, и сунула под нос Максиму.
- Вот. Твой дружок забыл у меня в пятницу.
Макс тут же выхватил мобильный и начал тыкать в кнопки.
- Расслабься, он вчера сел.
Смольный замер, одарил жёстким взглядом и снова навис надо мной.
- Рассказывай.
- Что ты о нём так беспокоишься? Мне казалось, в девятнадцать парень может сам о себе заботиться. Без всяких нянек.
Телефон Морозова грохнулся об пол, а руки Максима до боли сжали мои плечи и несколько раз встряхнули. Голова задёргалась как у китайского болванчика и перед глазами всё поплыло. С детства не люблю подобные встряски. Меня, вообще, на кочках начинает мутить.
Слава Богу, отпустил. Жаль не отошёл. Я зажмурилась, сглотнула и несколько секунд сидела неподвижно, слушая зловещее пыхтение парня над собой.
- Ксюш, - мягко заговорил Максим - куда-то исчезла вся злоба, осталась только паника. Я приоткрыла правый глаз и опасливо осмотрела через образовавшуюся щёлочку растревоженного парня. Что же мог в прошлом натворить Тимофей, что Макса сейчас едва ли не трясет?
Решила больше не тянуть и всё рассказала...
- Ты дура! - авторитетно заявил Смольный и заходил туда-сюда, раздражая своим мельтешением. Знал бы он, насколько я согласна с его мнением!
- Бывает, - тихо вякнула я и удостоилась гневного взгляда парня. Видимо, ошиблась, когда причислила Макса к белым и пушистым. Они с Морозовым два Чудовища, только один этого не скрывает, а второй маскируется под весельчака и добряка.
Максу я рассказала всё, кроме памятного разговора с некой Евгенией. Меня до сих пор одновременно распирают злость и гордость за содеянную шалость. Может, на всякий случай уточнить у Максима, кто это такая, а то потом...
Отмахнулась от этой глупой идеи. Плевать! Будем считать, что я отомстила Морозову за всё и сразу.
Но извиняться за родителей всё равно придётся. Я так хочу! По себе знаю, каково это: терять близких. Да, и пусть моя мать меня бросила, а не умерла - это тоже тяжело, особенно для пятилетней девочки, которой говорят, что мама больше не придёт. Не будет рассказывать сказки перед сном, не поцелует, не скажет, что любит.
"Мама не вернётся, мы ей больше не нужны", - огорошил нас с братом отец и с головой ушёл в работу, чтобы доказать, что он не хуже. В тот момент ему была нужна поддержка, и мы с Кешкой старались, как могли. Получали только лучшие оценки, примерно себя вели, не просили ничего, обходясь старыми вещами. У нас не было денег даже на приличную одежду. Неделями питались одними макаронами, которые варила пятилетняя неумеха. А отец вкалывал, как проклятый, появляясь дома только чтобы помыться и переодеться. Он восстанавливал свой разрушенный бизнес. И добился своего. Доказал себе и другим, что он лучший. Потом из мести разорил компанию мужика, к которому ушла мать. А она...
