— Талок же исполинского роста, в его волосах вьются змеи, его глаза ярче, чем глаза тигра, а голос подобен грому; подумай об этом, пока есть время.
— Я тебе сказал, что хочу добыть золото, и мне все равно, кто его доставил — Талок или Матлакуце. Клянусь всеми языческими богами! Я пришел сюда не для того, чтобы отступать.
— Ну, так я начну вызывать моих богов, — сказал Косталь.
Он вынул из-за пояса нож и ударил клинком о камень; раздался звук, подобный звону медного колокола, и замер вдали. Это он повторил еще одиннадцать раз.
Вскоре раздался дикий рев, как будто Косталь в самом деле мог заставить Талока подать голос.
Негр, испугавшийся в первую минуту, быстро оправился и сказал твердым голосом:
— Звони еще, Косталь, Талок отвечал.
— Глупый, — возразил Косталь, — неужели ты так мало знаешь наши леса, что можешь принять голос зверя за голос бога гор?
— Разве это зверь?
— А то кто же? Это пара обезьян-ревунов, которых ты мог бы убить ударом кулака. Нет, нет, голос Талока грознее и ужаснее!
— Ты так полагаешь? — воскликнул негр и задумался. Однако тут его внимание привлекла группа всадников, ехавших по берегу озера. Как только бандиты Арройо скрылись за камышами, среди прибрежных растений появился белый призрак, страшно перепугавший капитана Корнелио.
При неожиданном явлении белой фигуры в глазах неустрашимого Косталя блеснул торжествующий огонь. Он схватил своего товарища за руку и торжественно произнес:
— Настало время, когда слава касиков Тегуантепека снова возродится. Смотри!
— Это Матлакуце! — прошептал негр, и хотя его сердце билось с удвоенной силой, он ничем не обнаружил своего тайного страха.
Оба осторожно спустились со скалы и бросились в воду.
Призрак исчез, и заклинатели потеряли его из вида, только капитан мог видеть его позади зеленой стены озера. Но индеец хорошо заметил направление, и его мощные руки так быстро рассекали воду, что Брут, несмотря на все свои усилия, остался позади. Затем Корнелио увидел, как Косталь вытянул руки, чтобы схватить богиню вод; но в эту минуту чей-то голос крикнул:
— Стреляй в черного шпиона!
Раздался выстрел. Корнелио потерял из вида негра и индейца, так как оба нырнули. Но спустя минуту их головы снова показались на поверхности воды, и через несколько секунд друзья благополучно выскочили на берег на расстоянии ружейного выстрела от капитана. Вскоре затем Корнелио увидел, что из камыша, недалеко от того места, где находилось приведение, выскочили двое бандитов Арройо и бросились на индейца и негра с саблями в руках. Страх за своих товарищей возвратил капитану хладнокровие, он забыл о всех привидениях, прицелился и выстрелил. Один из бандитов упал, другой — остановился, как вкопанный.
Тем временем индеец и негр добежали до лошадей и вскочили в седла. Капитан также поспешно спустился с дерева и окликнул Косталя и Брута.
Оставшийся в живых бандит обратился было в бегство, но Косталь настиг его и заколол ударом ножа.
— Теперь скорее на озеро! — крикнул он негру. — Подождите нас в лесу, дон Корнелио, нам необходимо остаться одним.
В эту минуту на берег озера выехали пятеро всадников и пара мулов с носилками. То были дон Сильва и его спутники. Они услышали имя капитана и обрадовались неожиданному подкреплению, посланному им, вероятно, самим небом.
В то же время на другой стороне озера позади кедровой рощицы появились несколько всадников, очевидно, спасавшихся от погони.
— Это еще что за молодцы являются мешать поклонникам Талока? — воскликнул Косталь с бешенством.
Негр, услышав, что его и Косталя опять называют по имени, с отчаянием ударил себя в грудь, так как неожиданные посетители до тех пор пустынного озера угрожали снова помешать им овладеть золотом. Голос, который он услыхал, принадлежал дону Сильве. Владелец гасиенды назвал дона Корнелио по имени, все еще сомневаясь, точно ли он видит перед собой своего бывшего гостя.
— Да, да, это я самый! — откликнулся капитан, с крайним удивлением увидев знакомых в этой пустыне.
Группа всадников, спасавшихся бегством, казалось, с минуту находилась в нерешительности, куда двинуться, и, быть может, не заметив за деревьями зрителей, помчалась прямо на них.
Индеец и негр едва успели отскочить, чтобы не быть растоптанными мчавшимися, как вихрь, конями. Но несмотря на быстроту всадников, зоркий глаз Косталя узнал между ними Арройо и Бокардо.
Не успел он сообщить об этом открытии своим товарищам, как мимо промчались преследовавшие Арройо.
Один из них, наклонившись к шее коня, скорее летел, чем скакал, и значительно опередил своих товарищей; другой занимал середину между передним всадником и остальными.
Когда первый из преследователей мчался мимо носилок доньи Гертруды, его конь, вероятно, испугавшись, бросился в сторону и хрипло заржал. Легкий возглас раздался за занавесками носилок, но всадник не слышал его. Не одна донья Гертруда узнала коня, а по нему и всадника. Ее отец тоже припомнил странное ржание лошади, которая так долго стояла в его конюшне. И Корнелио, конечно же, узнал своеобразные хриплые звуки, так напугавшие его в битве при Гуахуапане.
Косталь и Брут поспешно оделись и схватили оружие, чтобы быть готовыми на всякий случай, и все с нетерпением ожидали конца сражения, которое завязалось на берегу озера. Несмотря на лунный свет, они не могли разобрать, на чью сторону клонится победа. Пока дон Сильва, беспокоясь за участь дона Рафаэля, который был ему дорог как нареченный Гертруды, мучился, не зная, что теперь делать, девушка приняла решение. Сняв с себя шелковый шарф, она свернула тонкую материю в маленький шарик и подозвала к себе слугу.
— Кастрильо, — сказала она дрожащим голосом, — я знаю, что ты мне предан и не откажешься ни от какого поручения. Один из только что промчавшихся всадников — полковник дон Рафаэль, ты его знаешь. Поспеши к нему, передай ему мой шарф и скажи, что его владетельница находится здесь.
Кастрильо молча поклонился и поскакал к месту стычки.
…Дон Рафаэль довольно скоро достиг берегов Остуты. Увидев Арройо, он и его спутники пришпорили лошадей и с радостью заметили, что расстояние между ними и бандитами быстро сокращается. В свою очередь предводитель бандитов, который вопреки своей показной храбрости не на шутку струсил, увидев полковника, не мог скрыть от себя, что теперь наконец ужасная рука мстителя настигнет его.
Конечно, Арройо вполне мог бы приказать своим спутникам обернуться, окружить полковника, который значительно опередил своих, и убить его, прежде чем подоспеет помощь. Однако у него не хватило мужества на такую отчаянную попытку. Он предпочел при первом же удобном случае скрыться в лесу.
