Ледовик подошел к ловушке, внимательно осматривая ее.
Коридор был не очень длинный, шагов на двадцать. Войти туда – было чистым самоубийством, а веревка с кошкой… Хозяин Кельи, конечно же, предусмотрел такую возможность. Я помнил, как сильно меня тряхнуло от того рычага, и не собирался рисковать вновь.
Чародей Холода смерил меня взглядом, и не стал даже заикаться о крюке.
– Есть идеи, эльф?
– Это простая ирридианская западня. Ее называют «убийца гномов». Такие харблинги ставят в шахтах, чтобы убивать магов…
Среди подгорных жителей, колдунов очень мало; если уничтожить одного-двух, – весь клан останется беззащитным.
– Как ее обойти?
– Это просто. Ловушка блокируется шестью булавками.
– Что?
Я отвернул манжет, и осторожно вынул оттуда восемь булавок. Подойдя к ловушке, осторожно воткнул их в мифриловый механизм.
– Вот проклятье.., – пробормотал я. – Свирфнебблинская модель, здесь нужно десять булавок. Двух не хватает… Ладно. Придется держать руками.
– Я могу сделать изо льда, – предложил хобгоблин. – Будут прочней мифрила.
– Спасибо, но здесь это не пойдет, – ответил я. – Каждую из булавок зачаровали маги Черного круга. Но не волнуйтесь. Этого вполне хватит; просто я должен остаться здесь, и придерживать.
Я надавил на булавки пальцами; механизм тихо скрипнул, лезвия дернулись.
– Остроухий.., – с угрозой процедил дэв.
– Все, уже готово, – заверил я. – Кто пойдет?
Хобгоблин хотел сказать, что гораздо охотней остался бы здесь, держать булавки. Но он не имел ни малейшего понятия, как это делать.
– А ты, случайно, не брешешь? – с подозрением спросил он. – Пальцами упираться… Может, это и не нужно вовсе? Ты просто нас дуришь, потому что войти боишься?
– Это легко проверить, – с готовностью согласился я. – Заходи, а я отпущу.
– Ладно, – прорычал Ледовой.
Идти ему не хотелось, но маг понимал, – чем дольше мы остаемся в Келье, тем больше риск, что харблинг спохватится, и придет проверить, – кто это шумит у него в кладовке.
– Я пойду.
Он взмахнул рукой, и толстые стены льда пролегли вдоль узкого коридора, намертво блокируя лезвия.
Не доверяет, значит…
Я уж было решил обидеться насмерть, но потом вспомнил, что все равно собираюсь его убить, так что чего уж там.
Да и, положа руку на кошелек, надо признаться, – массивные ледяные стены выглядели гораздо надежней, чем восемь моих булавок.
– Я вхожу, – сказал Ледовик.
– Только там не копайся, – предупредил я. – Держать тяжело.
Демонесса вынула меч из заплечных ножен.
Мы не знали, кто еще может появиться в кладовой, – следовало быть настороже.
Ледовой переступил порог коридора.
Мифриловый механизм вскрикнул, шестеренки медленно провернулись.
Лезвия щелкнули.
Я почувствовал, как напряглись мои восемь булавок. Но если в мире и есть две непреложные истины, так вот они: переспав с красоткой, ты получишь оргазм на троечку, а неприятностей на всю жизнь; и эльфийские вещи никогда не подводят.
Маг шел медленно.
– Да шевели ты поршнями, – прорычал я, но тот даже не ответил.
Серебристые вихри кружились у его ног, и я сразу понял, в чем дело. Старое, доброе заклинание замедления, – на тот случай, если кто-нибудь захочет обмануть механизм. Наложит на себя Спешку, и рванется к стене так быстро, что рычаги в полу не успеют отреагировать.
Каждый шаг давался колдуну с огромным трудом. Лицо его напряглось, пот градом катил по мохнатой шее. Он плелся, как песчаная мрршанка, – но и это было с его стороны огромным подвигом.
Ничего.
Мы ведь не торопимся.
Верно?
Девушка закричала.
Гном его знает, как это произошло. Может, была ловушка, которую мы с Ледовым попросту не заметили. Или он что-то там такое задел. А может, западня включалась сама, – стоило чужаку пробыть в кладовой слишком долго.
Или проснулась деревянная статуя.
Пол распахнулся, и девушка провалилась в пропасть.
Узкая глубокая яма, – специально для незваных гостей. И на дне ее ждали отнюдь не подушки с трюфелями.
Я удерживал булавки только одной рукой, другой упирался в стену, – так, на всякий случай. Вдруг пригодится. И пригодилось, – теперь я швырнул вниз крюк, на прочной веревке.
Надеюсь, он не прошибет демонессе голову?
Вот будет неудобно.
– Ледовый, помоги мне, – приказал я.
Тот не ответил.
Может, звуки не доносились в мифриловую ловушку. Или он просто не хотел отступать, когда свобода была так близко.
Веревка дернулась, и девушка крикнула:
– Я держу!
Вот и слава пряникам…
Остальное – просто; Франсуаз с легкостью взберется по отвесной скале, даже без моей помощи. А с веревкой, упираясь ногами и спиной в стены колодца, – для Френки это даже не пара пустяков, а полпустяка.
Даже четверть.
Булавки я запросто удержу одной рукой. Так они и рассчитаны, – эльфийские предметы настолько удобны, что ими может пользоваться даже трехлетний гоблин.
Сейчас Ледовой вернется с ключом, девушка вылезет из колодца. Мы откроем сейф, достанем книгу Отчаяния и отдадим Шекспиру. Потом, наверное, убьем его. Как видите, ровным счетом ничего сложного; так всегда бывает, если за дело берется эльф.
Постойте, а что это за мужик с дубиной?
Откуда он взялся?
И почему целится в мою голову?
Помогите!!!
Когда тебя хряснули по башке, выбор обычно невелик.
Можно сперва потерять сознание, а потом наделать в штаны, – или наоборот. Но мне предстояло принять решение посложнее, – или отпустить руку, которой я держу чертовые булавки…
Господи, ну и какой дурак такую глупость придумал? Нельзя было взять что-то понадежней, например, клей, который можно залить в ловушку, и все там застынет к троллям?
Ох уж мне эти маги Черного круга.
Ничего не умеют сделать толком.
Или я выпущу шнур, на котором висит девушка.
Конечно, выбирать я не собирался. Просто слегка жаль было чародея, оставшегося в ловушке. А стоя на коленях, и взмахивая прошибленной головой, я понял, что никакого решения я не принял, – веревка-то все едино приделана к моему браслету, а вот булавки я уже отпустил.
Прощай, Ледовой.
Воин снова поднял дубину, чтобы размозжить мне голову.
Это был высокий полукентавр, с телом человека и лошадиными ногами, – но было их только две, как у сатира или минотавра. Зато на шее и голове росла конская грива, и нос широкий и плоский, – словно у жеребца.
Ах ты красавчик…
Я выбросил вперед руку. Оружия у меня не было, но хороший клинок, – дело наживное. Мои губы прошептали краткое заклинание, и острый короткий меч появился в ладони.
Нет, прямо в животе у полукентавра.
Слегка подумав, я удлиннил меч вдвое. Резко рванул рукой. Выдернуть клинок из тела противника я не мог. Лежа на полу, это не очень удобно. Поэтому просто повел им в сторону, – и адамант легко рассек тело полукентавра, выйдя из окровавленного бока.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
