Всю долгую ночь Бринд Амор страдал, наблюдая подобные сцены убийств его товарищей, когда их, беспомощных, погруженных в волшебный сон, извлекали из потайных убежищ и предавали безжалостной смерти Ресмор и Гринспэрроу, Моркней и Парагор, и еще один колдун, которого он не знал.
Бринд Амор ощутимо содрогнулся, и Лютиен заботливо положил ему руку на плечо.
— Боюсь, они все мертвы, — сказал тихо Бринд Амор.
— Кто? — спросил Оливер, нервно оглядываясь вокруг.
— Древнее братство, — ответил старый маг, и в этот момент он выглядел поистине старым! — Только я, совершивший столько деяний, идущих против правил, похоже, избежал вероломного Гринспэрроу.
— Вы сами видели все эти смерти? — изумленно спросил Лютиен, глядя на хрустальный шар. По рассказам Бринд Амора, многие чародеи погрузились в магический сон несколько веков назад.
— Не все.
— Зачем вы заглянули туда? — спросил Оливер.
— Из-за вашего рассказа о поединке с Ресмором, — ответил Бринд Амор.
— Вы не посылали молнии, — догадался Лютиен. — И потому решили, что кто-то из древнего братства пробудился и пришел нам на помощь.
— Но этого не случилось, — сказал Бринд Амор.
— Вы сказали, что нашли не всех, — напомнил Оливер.
— Но никто не пробудился, уж в этом-то я полностью уверен, — ответил Бринд Амор. — Если бы это был кто-то из них, мой шар нашел бы его или хотя бы уловил намек.
— Но если вы не посылали молнии… — начал Лютиен.
Бринд Амор пожал плечами, не находя объяснения.
Глубоко вздохнув, старый маг покачал головой.
— Мы ошиблись, друзья мои, — сказал он. — Жестоко ошиблись.
— Не я, — поспешно возразил Оливер.
— Древнее братство? — спросил Лютиен, помедлив только для того, чтобы покачать головой по поводу бесконечной самоуверенности Оливера.
— Мы думали, что оставляем землю в безопасности и в надежных руках, — пояснил Бринд Амор. — Время магии быстро уходило, а, следовательно, уходили и мы, погружались в сон, чтобы сохранить остатки нашего могущества, пока мы вновь не понадобимся миру. Мы все погрузились в сон, — продолжал маг, и голос его упал почти до шепота. — Кроме Гринспэрроу, который, будучи самым слабым из нас, не способен думать о последствиях. Даже великие драконы были уничтожены или замурованы, как я и мои товарищи поступили с Бальтазаром.
Лютиен и Оливер содрогнулись при звуках этого имени, имени дракона, которого они знали слишком хорошо!
— Я потерял свой посох в пещере Бальтазара, — продолжал маг, поворачиваясь к Лютиену и внимательно глядя на него. — Но я не предполагал, что когда-либо он понадобится мне вновь, до тех самых пор, пока я, пробудившись, не обнаружил, что страна окутана зловещей тьмой Гринспэрроу.
— Многое из этого мы знали, — сказал Лютиен. — Но если Гринспэрроу такой слабый маг, то как же он возвысился?
— Какая грандиозная ошибка, — пробормотал Бринд Амор, ни к кому не обращаясь. — Мы полагали, что магия слабеет, и так оно и было, согласно стандартам древнего искусства. Но Гринспэрроу нашел иной путь. Он заключил союз с демонами, черпал силы, которых нельзя было касаться, чтобы восстановить источник мощи. Нам следовало предвидеть это и принять меры, прежде чем погрузиться в магический сон.
— Вот это точно! — воскликнул Оливер, который не мог так долго позволять говорить другим, не участвуя в разговоре. Однако он поспешно опустил глаза, заметив сердитый взгляд Лютиена.
— Если бы вы меня видели в молодости! — внезапно воскликнул Бринд Амор, и на его лице отразились отблески давно минувшей юности. — О, насколько моя тогдашняя мощь превосходила нынешнюю! Я мог использовать искусство весь день, спокойно проспать ночь, а затем использовать его весь следующий день. — Его взгляд затуманился, на лоб набежали морщины. — Но теперь я не так силен. Гринспэрроу и его соратники приобрели свои силы, другие, в основном благодаря помощи из ада — но это источник, которым я не могу, да и не хочу воспользоваться.
— Вы победили герцога Парадора, — напомнил Лютиен.
Бринд Амор фыркнул, но все же слабо улыбнулся.
— Верно, — признал он. — И Моркней мертв, а у герцога Ресмора каким-то образом отняли демона, и теперь он больше не представляет угрозы. — Король вновь окинул взглядом Лютиена, его лицо опять омрачилось. — Но они не принадлежали к древнему братству. Это все просто-напросто смертные приспешники Гринспэрроу, все эти герцоги, да и герцогиня Мэннингтон. Жалкие трюкачи, которые доверились Гринспэрроу.
Лютиен видел, что его старый друг сейчас очень нуждается в поддержке.
— Когда Гринспэрроу погибнет, — торжественно объявил он, — вы, Бринд Амор, король Эриадора, станете самым могущественным чародеем в мире.
Оливер захлопал было в ладоши, но Бринд Амор лишь тихо ответил:
— А вот этого я никогда не желал.
— Оставьте нас, — приказал Бринд Амор, входя в темницу под Собором. Небольшая комната была наполнена чадом единственного факела, укрепленного на стене возле двери.
Два охранника-эльфа нервно переглянулись, потом с сомнением посмотрели на пленника, но не осмелились возразить королю. Они поклонились и вышли, однако остановились у самой двери в камеру, чтобы быть под рукой в случае необходимости.
Бринд Амор запер дверь, не сводя глаз с герцога Ресмора. Несчастный герцог сидел посреди камеры на полу, его руки были связаны за спиной и притянуты к лодыжкам надежной цепью. К тому же во рту у него торчал кляп, а глаза были завязаны.
Бринд Амор хлопнул в ладоши, и запястья узника освободились. Человек медленно пошевелился, затем сорвал повязку с глаз и вытащил кляп, разминая затекшие конечности.
— Я требую лучшего обращения! — взревел он.
Бринд Амор обошел камеру, негромко начитывая что-то и рассыпая по периметру помещения желтый порошок.
Ресмор окликнул его несколько раз, но старый маг не ответил, и герцог умолк, с любопытством глядя на старика.
Бринд Амор завершил линию из порошка, обойдя всю комнату, затем взглянул прямо на пленника.
— Кто уничтожил твоего демона? — прямо спросил старик.
Герцог не мог поверить в свою удачу, ведь он, как и Лютиен с Оливером, полагал, что демона уничтожил сам Бринд Амор.
— Если Та Аррефи… — начал Бринд Амор.
— Чародею следует соблюдать осторожность, произнося это имя, — перебил Ресмор.
Бринд Амор медленно и спокойно покачал головой.
— Не здесь, — пояснил он, показывая на линию желтого порошка. — Твой демон, если он выжил, не может услышать ни твой зов отсюда, ни даже мой. К тому же ни ты, ни твоя магия не выйдете из этой комнаты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
