засмотрелась… Не по-детски залюбовалась на мощную фигуру любимого, расположившуюся за большим дубовым столом. В одних плавках. Да и стол, кстати, на фоне этого огромного, сексуального самца выглядит не таким уж и большим, как мне раньше казалось.
— Ты не поверишь, но я о них забыла. — мой взгляд томно и неторопливо плясал по его торсу. От, словно высеченной из камня груди к животу, такому же твёрдому, поросшему тёмными волосками. И ниже… К линии ярко-синих плавок…
— Злат, может, мне одеться? И вообще, что-то плохо я на тебя влияю. — недовольно проворчал он и начал вставать. Но я в один прыжок оказалась рядом и почти силой припечатала его обратно к стулу.
— Не надо одеваться! — почти выкрикнула я. — У меня и правда из головы вылетело. И потом, ничего важного сегодня там не будет. Главное — оставшиеся зачёты сдать и можно уходить на каникулы, — я прошлась ладонями по его мускулистой спине и, схватившись за спинку стула, оседлала своего мужчину.
— Значит, забыла? — жилистые руки уже вовсю мяли мой зад.
— Да-а… — был ли это ответ на его, затуманенный страстью вопрос или просьба не останавливаться? Сама не поняла.
— Тогда нам срочно нужно придумать, чем сегодня заняться. — пробормотал он мне в шею. — Как ты пахнешь, Златка! Я умираю…
— Кажется, я знаю, чем заняться. — рука опустилась к натянутым изнутри плавкам любимого и нежно прошлась по впечатляющему, твёрдому бугру.
— Нет, милая. Сегодня тебе нужен отдых. — он убрал руку и поднялся вместе со мной, повисшей на нём, как обезьянка.
— Ну, Виталик… Мне очень хочется…
— Что за ненасытная девчонка досталась? — засмеялся он и посадил меня на стол. — Собирайся! Поедем к Статуе Свободы! Давно там не был.
— А я никогда не была! — в этот момент, я почти ощутила на себе действие заезженного выражения "улыбка треснула".
— Ты целый год живёшь в Нью-Йорке и ни разу там не была?
— Нет. Это же… твоё место. — я уставилась в окно задумчивым взглядом. Всё тот же вид, глядя на который, по инерции, хотелось грустить по Виталику и плакать от одиночества. Мой мозг всё ещё не привык, что теперь любимый здесь, рядом со мной. А надолго ли он приехал? И что будет потом?
— Хотела сходить туда со мной? — его вопрос, зарытый мне в макушку, вытянул из печальной задумчивости.
— Ещё спрашиваешь! Виталь, а ты на сколько приехал? — мне не хотелось недоговорённостей между нами. Лучше сразу всё разъяснить.
— До конца твоего учебного года, это точно. А там, как скажешь, милая. Я взял отпуск почти на всё лето.
— Как я скажу? — моё настроение сразу взвинтилось, а на губах заиграла хитрющая улыбка.
— Да, детка. Я хочу быть с тобой. А где — мне без разницы. Как ты пожелаешь.
— Тогда я желаю, чтобы ты пошёл в спальню, лёг и… ждал меня через две минуты. — внутри всё взрывалось от восторга.
— Маленькая, озабоченная девчонка! — его смех разнёсся по всей квартире, казалось отражаясь от всех стеклянных предметов и поверхностей мелодичный звоном. — Я подумаю над твоим предложением. Но не раньше, чем вечером.
— Ну…
— И то, при условии, если будешь себя хорошо вести! — усмехнулся он, прижав ладонь к моим губам.
— Ну… Слушаться не интересно! — я лизнула его пальцы и, соскочив со стола, соблазнительно повиляла бёдрами мимо. — Спорим, я тебя уговорю по-другому? — пока я неторопливо тянула каждое слово, мои руки делали то же самое с крохотными пуговками на платье. Справившись с последней, я повела плечиками, вынуждая его соскользнуть на пол и, не оборачиваясь пошла дальше.
— Твою мать, Златка! — тихо выругался он. — Откуда у тебя такое бельё?
— Всё-то тебе надо знать, любимый… Много будешь знать, скоро постареешь. Кажется, так говорят?
— "Состаришься", — хрипло выдохнул он.
— Вот и я про то же. — Ну чего ты стоишь, медвежонок? Пойдём собираться! Поедем смотреть на твою Статую!
Глава 43
— Ты знаешь, я тут подумала, что можно, конечно, пожить и в Нью-Йорке, но надо и домой съездить. Отец соскучился. Да и я тоже. Хотя бы на пару недель, Виталь.
— Конечно надо. Как ты думаешь он отреагирует?
— На что? — вначале я и правда, не поняла.
— Ну как на что, глупышка? На то, что мы с тобой теперь вместе.
— Виталик! Ты вообще нормальный? — мой крик нарушил все нормы негласных правил по количеству допустимых децибелов.
— А что не так, Злат? — нахмурился он.
— Нет, ты правда издеваешься! — я зарылась рукой в волосы и, чтобы снова не начать кричать, надула воздухом щёки. И стала медленно-медленно его выпускать. — Нет, тебе, явно, нравится ходить с переломанными рёбрами, раз ты собираешься сказать о нас отцу! — я нервно шагала со стороны в сторону. Насколько только хватало места среди этой, рассредоточившейся у подножия статуи толпы. — Нет, Виталик! Нет и ещё раз нет! Мы ему ничего не скажем!
— Злат, никто не говорит, что будет легко. И ты права — реакцию Игоря предугадать сложно. Но сказать надо, малышка.
— Ха! Сложно? Я тебе сейчас обрисую в двух словах его реакцию. Сначала кулаком в челюсть, а потом — под дых. — я не понимала, почему он так упрямится.
— А я думаю, Игорь поймёт. — мой мужчина сцепил руки в замок и, оперевшись на каменный выступ, уставился на раскинувшийся вдалеке город.
— Виталик, или ты принимаешь мои условия, что ни слова отцу. Или я полечу домой одна. — упрямо выдала я.
— Условия? — он закатился хохотом и подтянул меня к себе. Как куклу. Прижал спиной к шершавому, светлому камню, блокируя пути отступления с обеих сторон от моих плеч. И зашептал, лаская тёплым дыханием кожу за ухом, — Я, вообще-то, тоже там живу. Не забывай об этом, маленькая террористка взрослых дядек.
— Террористка? — получилось достаточно возмущённо, потому что две женщины в возрасте, в паре шагов справа взбудораженно захихикали, умиляясь нашему бурному общению. "Русские" — чтобы повесить на них этот ярлык, мне хватило одного короткого взгляда.
— Ещё какая,
