– Сегодня я буду учить тебя послушанию.
Она поцеловала меня там, где пульсировала вена на шее. Что-то заставило меня вздрогнуть. Быть может, предчувствие необыкновенных ощущений. Или, быть может, страх…
Сердце учащенно забилось, и я почувствовал, как нарастает возбуждение. Затем закрыл глаза и отдался ее ласкам. Ее рука потянулась вниз, к моим чреслам. Другой рукой она сжимала мои бедра.
– А сейчас мы тебя разденем, – сказала она.
Кровь прилила к моему жезлу страсти. Я пытался поймать ее руки, но она вытащила несколько шелковых лент. Я словно пьянел от того, что делает Зара. Увлекая меня за собой, она сказала:
– Пойдем на ложе. Я выбрала шелка и кое-что придумала, а теперь просто сгораю от желания узнать, что же почувствуешь ты. Ведь ты расскажешь мне, Мореход?
Я указал на свои чресла.
– Мы томимся от желания узнать, что сегодня будет нашим уроком.
Лицо Зары озарила довольная улыбка.
– Это будет отличный урок. А вот сможешь ли ты его выдержать…
Она начала целовать меня, и все сомнения вылетели из головы.
Когда разгорался жар страсти, я всегда был повелителем. Я вел в бой свои войска и старался быть искусным любовником. Однако теперь, я понял, Зара была намерена поменяться ролями. Она неторопливо привязывала меня к ложу. Глаза ее при этом довольно блестели – она радовалась тому, что сможет найти кое-что новое в старой как мир любовной игре.
Зара сказала:
– Я хочу смотреть в твои глаза, когда ты соединяешься со мной.
Эти слова так завели меня, что на миг я потерял способность и видеть и слышать.
Она продолжила:
– Но теперь мы поменяемся местами.
Она шепнула:
– Ты станешь моим рабом.
Услышав это слово, я едва не подскочил на месте. Откуда она могла знать, чего мне иногда хотелось, откуда она могла это угадать?
Она взяла в руки красно-желтую ленту.
– Мой слепой раб, – сказала она мягко, но властно, повязывая ленту на моих глазах.
Пока мои руки были свободны – но я чувствовал, что это ненадолго, – я обнял выпуклости ее грудей, натягивая ткань одеяния. А когда я потянулся к ложбинке между ними, она застонала. Я потерся небритой щекой о ее набухшие соски, стягивая ткань и обнажая тело.
Зара позволила лишь насладиться, но потом отвела мои руки.
– Странник, с этой минуты ты мой раб и будешь делать только то, чего я хочу, и тогда, когда я захочу.
Она коснулась моих губ сначала грудью, а потом животом; мне мучительно хотелось поцеловать ее соски, но она лишь дразнила, не позволяя ничего. Меня пронзило невероятно острое желание. Такое острое, что я не заметил, как она привязала кисти лентами к толстым прутьям в изголовье. Проверив прочность узлов, она принялась целовать все мое тело начиная с рук.
Желание жгло огнем, я стонал.
– Зара, ты меня убиваешь.
Та лишь рассмеялась в ответ.
– Я этого и добиваюсь, – сказала она, принимаясь за мою левую руку. Я изогнулся в ответ на ее изысканные ласки. Когда через несколько секунд она спустилась к моим чреслам, я начал стонать от невыносимого наслаждения и лишь умолял ее не останавливаться и позволить любить ее.
– Дай мне ласкать тебя.
Она резко сказала:
– Молчи! Или ты хочешь, чтобы я заткнула тебе рот кляпом?
Я покачал головой; внутри меня росло новое чувство. Мне все больше нравилась эта игра.
– Нет, прости. Я буду хорошо вести себя. Клянусь.
– Хм, – проронила Зара, проведя острым ноготком по внутренней поверхности бедра и останавливаясь у основания жезла страсти, что нетерпеливо высился, томимый странной игрой.
– Не знаю, могу ли тебе верить, – сказала она; ее прикосновения мучили меня так, словно я был охвачен огнем. – Кто твоя госпожа? – жестко спросила моя строгая наставница.
– Ты, – ответил я.
Зара обвила мой жезл пальцами:
– А кто мой раб?
Я замер, не в силах пошевельнуться.
Она наклонилась к моему телу, и я почувствовал тепло ее дыхания.
– Я спросила, Мореход, кто мой раб?
– Я, – со стоном отозвался я. – Я сделаю для тебя все, все, что ты пожелаешь.
Спустя секунду она оседлала мою грудь. Теперь я отчаянно хотел ласкать ее сочащееся соками лоно: ее запах сводил меня с ума.
– Я освобожу одну твою руку, но ты должен пообещать мне, что не отступишь ни на шаг от моих приказов.
Я кивнул.
– Обещаю, госпожа.
Сейчас я был готов на все, лишь бы она позволила коснуться себя, ощутить ее вкус на моих губах. Я задрожал от предвкушения того, что мне предстоит. Зара, казалось, получала особое удовольствие от своей роли.
– Я так жажду наслаждения, – сказала она, разводя ноги на моей груди. Теперь ее аромат стал еще сильнее. Она приложила палец к моим губам.
– Погладь меня, раб.
Она направила мою руку к своим бедрам.
– Вот здесь, – сказала она.
Я начал гладить внутреннюю часть ее ног, подбираясь все ближе к тому заветному холмику, где прятался цветок наслаждения. Она, откинувшись назад, позволяла мне все более и более смелые ласки, затем словно нехотя отвязала вторую руку.
Не дав ей опомниться, я обхватил ее и придвинул к себе, чтобы насытиться вкусом ее соков. Она вздохнула, когда я жадно набросился на ее лоно, наслаждаясь и скользя языком в теплых изгибах.
– О да, еще, еще! – кричала она, и волна страсти накрыла ее.
Я пил ее удовольствие и первый раз в жизни ощутил, что мне хочется чужого удовольствия, как если бы речь шла обо мне самом. У меня не было времени понять, что происходит, потому что в следующий момент Зара уже снова привязывала мои руки.
– Хороший раб, – сказала она, наклонившись и поцеловав с такой страстью, какой я не мог припомнить.
– Ты пахнешь моей страстью, – пробормотала она, покусывая мою нижнюю губу.
Она впилась в губы жестоким, почти мучительным поцелуем. У меня перехватило дух. Аллах всемогущий, дай мне силы пережить такое! Я забыл обо всем на свете, желая лишь одного – продолжения этой неведомой ранее, но такой сладкой муки. Ее губы скользнули вниз по груди, остановившись на сосках. Через мгновение она осчастливила меня прикосновением к стержню страсти. Я был готов излиться в ту же минуту.
– Зара, – прошептал я, – не могу…
– Нет, ты можешь, – сказала она и наконец села на меня верхом.
Уже приближаясь к пику, я ощутил, что оказался в самой горячей пещере, которую только мог представить. Она двигалась так ритмично, что уже через минуту я словно впал в забытье.
Для меня в этот момент не существовало ничего, кроме ее волшебного лона, которое дарило незабываемые ощущения. До меня доносился ее протяжный стон, но я не мог оторваться от ее груди, словно жаждущий материнского молока младенец. Я извергался горячей лавой, не заботясь ни о чем, не желая упустить хотя бы мгновение этого необыкновенного урока страсти. Все остановилось, и я, казалось, не знал, как дышать. Зара освободила мои руки, и наши тела слились в едином порыве. Я крепко прижимал ее к себе…
