за них рукой, пробираясь по лесу.
– А Сновидица?
Хаос! – рявкнул Велизар, его ярость завибрировала глубоко в груди Кая. – Она похитила разрушение и нарушила баланс, созданный братьями.
Кай резко затормозил и прищурился. Это звучало как бред – вздор самовлюбленного идиота.
– Что значит «она похитила разрушение»?
Ответ прозвучал мягко, как упрек, покрытый сладким сиропом.
Она украла тебя, братишка. Ты отрекся от долга, от своей роли разрушителя, и все ради слепой любви к этой девчонке.
– Похоже на правду. – Кай присел на корточки и пригляделся к редеющим следам. Они стали едва заметными, легкими, словно она зачахла и окостенела за то время, что петляла по лесу. – Ты заноза в заднице и нытик. К тому же Сновидица – горячая штучка. Так что я остаюсь верен своему выбору.
Шути сколько угодно, брат, однако ты меня предал. Проклял меня ради своих эгоистичных желаний. Ты… бросил меня.
Кай поднялся на ноги и сжал ладонь в кулак. Рука снова дрожала.
– Когда уже до твоего тупого призрачного мозга дойдет? Человек, которого ты знал – Сендоа, или как его там, – это не я. Меня зовут Кай Донован, и я не твой чертов брат. Это случилось вечность назад. Я ни хрена тебе не сделал.
Может, и так… – прошептал Велизар, когда Кай подошел к осине. На молочного цвета коре виднелся кровавый отпечаток руки. Кай протянул ладонь и приложил ее к дереву, повторяя отпечаток, оставленный на дереве.
…Но имеет ли это значение?
Глава 24
МИЯ
Мия свернула в узкий переулок и чуть не врезалась в Аму. Непоколебимая, как стена, белая волчица вытянула руку, предупреждая Мию не приближаться. Между растянутых в оскале губ грозно сверкнули клыки.
Что так напугало бесстрашную охотницу с глазами, полными огня?
– Стой. – Ама схватила Мию за руку и крепко сжала. Ответ на вопрос таился перед ними, в самом конце темного переулка.
В почти не освещенной стороне улицы появилась фигура человека. Он привалился к обшарпанной кирпичной стене, помятый, как брошенная записка с неприятным известием.
– Мейсон? – Мия шагнула вперед, ее движения в точности повторила непреклонная Ама.
Гравий хрустнул под резиновыми подошвами обуви Мии, и доктор вздрогнул. Его голова безвольно свесилась набок, он покачивался, как марионетка. Из носа и рта сочилась кровь, а белки глаз покрылись розовой сеткой капилляров.
– В него что-то вселилось, – проговорила Ама, железной хваткой удерживая Мию за руку. – Будь осторожна.
– Знаю, я тоже это чувствую. – Присев на корточки, Мия обхватила лицо Мейсона ладонями. – Эй, доктор Эванс, ты меня слышишь?
С потрескавшихся губ Мейсона сорвался тихий хриплый вздох. Его глаза закатились, а потом сфокусировались на Мие.
– Мы… не… доктор.
Мейсон наугад цеплялся дрожащими руками за предплечья Мии. Кончики его холодных, как лед, пальцев посинели. Прикосновения оставляли пылающие следы на ее коже, с каждой огненной вспышкой девушка все яснее видела клубящиеся внутри него вихри безумия.
– Мейсон! – Она легонько его встряхнула, но доктор лишь безвольно мотнул головой. – Скажи, что в тебя вселилось!
Я предупреждала тебя не раскрываться, – раздался в голове голос предшественницы – Кали.
Мия ее проигнорировала. На кону стояла жизнь. Она не могла оставаться в тени.
– Покажи мне, – попросила она. – Покажи, что тебя преследует.
– Ми… я, – прохрипел он и рухнул в ее объятия. Его голос, неожиданно сильный и четкий, проник в разум Сновидицы. – Я знаю правду.
Ама ахнула у нее за спиной.
– Мия, отойди…
Слова волчицы поглотила густая белая мгла, утянувшая Мию вниз, сквозь асфальт под ногами, туда, где земля превратилась в угольный дым, и все вокруг исчезло.
* * *
Мия оказалась в туманном уголке мира снов, едва освещенном тусклым рассветом.
– Добро пожаловать, дитя.
Голос звучал отовсюду, звеня, как монетка в хрустальной чаше.
– Кто ты? – спросила Мия в ответ. – Что тебе нужно от доктора?
– Я хочу лишь служить ему, – отозвался голос. – Ибо я – Слуга.
– Слуга, – пробормотала Мия про себя, тщательно обдумывая следующие слова. – Почему ты выбрал его хозяином?
Низкий задумчивый гул завибрировал под ногами Мии.
– У нас схожее видение и общая жажда.
– Жажда чего?
– Правды.
Мия стиснула зубы и с трудом не поморщилась, чувствуя, как камень сновидений обжигает кожу. Все оказалось так, как она и предполагала. Самое слабое место Мейсона – страх перед неизвестным. Неудивительно, что он пал жертвой сущности, жаждущей правды с большой буквы «П».
Девушка знала, что демоны правды не умеют лгать; они присягали на верность своим жертвам и клялись озвучивать лишь факты. Притворяясь верными союзниками, они разрушали мировоззрение хозяина с помощью непомерного стремления к знаниям. Демоны правды являлись паразитами, питавшимися порожденным ими безумием, от которого тела жертв гнили изнутри.
– Почему ты решил показаться мне? – спросила Мия. – Разве ты не получил, что хотел?
– Есть истина, которой хозяин хочет с тобой поделиться. Она и стала причиной нашего слияния.
Мия фыркнула. Самое печальное, что эти демоны не осознавали правды о себе; они искренне верили, что действуют во благо жертвы. Они не считали себя угрозой и не видели корысти в своих действиях. Как ни парадоксально, но мерзкие властители истины не могли постичь одну-единственную действительно важную: хозяином положения всегда был слуга.
Сердце Мии екнуло. Мейсон впустил монстра, чтобы ей помочь, а значит, вина за его страдания лежит на ней.
– Он не может ничем поделиться, пока ты затыкаешь ему рот. Отпусти его.
– Отпустить? Или… – Пауза, затем тяжкий вздох. – Неужели мне послышалась угроза, дитя?
Щеки девушки вспыхнули, а желудок скрутило от волнения. Она позабыла, что является рукой, владеющей клинком Кая, и в нужный момент оказалась безоружной.
– Такая слабачка, как ты, никогда не заплатит цену за мою смерть.
Мия нахмурилась.
– Какую цену?
Сквозь туман прорвался легкий ветерок, донося зловещий шепот. Слова, как муравьи, пробирались в уши Мии, неся с собой крошечные крупицы правды. И снова дух оказался прав; цена его смерти была высока, возможно, слишком высока.
Не успела Мия взвесить все за и против, как чья-то теплая рука обхватила ее плечо и потащила назад. Ама, тянувшаяся к ней сквозь пелену тумана.
– Вернись, – позвала волчица. После случившегося в Черной Лощине они чувствовали друг друга. Ама стала якорем, который удерживал Сновидицу, если та забредала слишком далеко. Мия потянулась к волчице, стремясь туда, где привычно и безопасно. Она закрыла глаза и доверилась голосу Амы, проваливаясь во мглу и приземляясь на каменную кладку по другую сторону.
Врезавшись лицом в тротуар, девушка оцарапала щеку о куски земли и гравия и ударилась подбородком. Она вскочила на ноги, мир вокруг вращался. Заботливые руки помогли ей удержаться в вертикальном положении, но Мия обмякла и снова начала падать.
– Это было крайне безрассудно, – упрекнула Ама.
Наконец головокружение прошло, и Мия открыла глаза.
– Ама, – пробормотала она, сглотнув ком в горле. – Я не могу. Не могу ему помочь.
– О чем ты говоришь?
Упав на спину, Мия взглянула на Мейсона. Доктор угасал, а она оказалась бессильна этому помешать.
– Я бесполезна без Кая, – прошептала она, признание пронзило до костей. Девушка
