— У нас не так много времени, так что предлагаю не тратить его на прелюдии, — ее улыбка под вуалью была настолько многообещающей, что сердце забилось куда быстрее.
— Я слушаю тебя, Кумихо, — ты слишком опасна, чтобы играть с тобой в такие игры. А моя позиция слишком слаба. Придется играть по твоим правилам.
— Молодец, Ян, — она рассмеялась, увидев мою реакцию. — Сегодня ты должен победить любой ценой. Если требуется, я могу дать тебе пару эликсиров, которые смогут снизить твою чувствительность к боли и придать сил.
— Благодарю, госпожа, но нет. Я справлюсь сам. — Я еще не сошел с ума, чтобы брать такие подарки.
— Он хочет тебя убить и, сделав это в круге Чести, будет в своем праве, — да зачем я тебе? Больше всего меня напрягало то, что я просто не понимаю ее мотивы.
— Я знаю, но он не победит. Со мной будут мои предки.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Твоя победа в данный момент крайне важна. Слушай меня внимательно.
Под прекрасные виды шикарного женского тела я слушал и охреневал, как все в империи весело. Мне предложили работать на нее, при этом мягко намекнули, что отказываться от этого заманчивого предложения глупо. А поколение можно не только прибавлять. На данный момент от меня требовалась лояльность и ответы на вопросы, если они будут заданы. По факту меня делали спящим агентом, связанным клятвой и долгом, если я, конечно, подпишусь под такие расклады. А уж долг для скорпионов — штука священная, и нарушители если и живут после этого, то хреново и не очень долго. За это у меня будет протекция в любой сфере, которую я выберу. Как же тяжело, когда ты уже не восторженный юнец, настоящий Ян Ву сейчас бы пялился на красивые сиськи и только успевал бы кивать головой, соглашаясь с этой женщиной. Я же видел перед собой, в первую очередь, манипулятора, от которого просто веяло опасностью, а не роскошную женщину, с которой в другом мире я бы с удовольствием познакомился поближе. Без консультации с дедом я не готов принимать никакие решения. О чем я ей и сказал, чуток изменив формулировку:
— Кумихо, я бесконечно польщен твоим предложением, но сейчас все мои мысли сосредоточены на поединке, если я погибну, то и этот разговор будет бессмысленным, — боги, надеюсь, тебя устроит такая формулировка. Стоит ей надавить, и выбора у меня не будет. А так есть хотя бы какая-то иллюзия выбора.
— Хорошо, — она хищно улыбнулась. — Разговор уже показал, что я не зря заинтересовалась твоей персоной. Покажи красивую победу и получишь от меня небольшой подарок. — Стоило ей это сказать, как она встала и, пока я наслаждался настоящим произведением искусства — ее телом, вышла из купели. Вот только профдеформация брала надо мной верх, кроме шикарных длинных ног я видел, как проработаны ее мышцы, как она двигается. Кумихо — боец, и очень опасный, и большая круглая задница это только подчеркивала.
Промокнув тело полотенцем, она завернулась в него и, стянув свою гриву в хвост, пошла на выход. Уже открыв дверь, она обернулась и произнесла:
— Я жду твою победу и твое решение. Не затягивай с ответом, — и, не дожидаясь моих слов, вышла.
Стоило ей выйти, как я шумно выдохнул. У меня создавалось впечатление, что я находился в доле мгновений от жестокой смерти. Меня трясло от перенапряжения. В желудке раздалось голодное урчание. Надо срочно пожрать, выдохнуть и закатить такой бой, чтобы все эти узкоглазые увидели, что такое многократный чемпион по вале-тудо.
* * *
Дед нервничал, а я был спокоен как удав. Не было никаких эмоций, только полное спокойствие. Небольшая площадка с восемью столбами, украшенными изречениями мудрых о чести. Сознание срисовывало каждый сантиметр плотной утоптанной земли. Дед что-то говорил, но я его не слышал. Лишь жестами поправлял его, когда он вел ткань из плотного шелка не в ту сторону. Пять минут, и я был готов к бою. Звук военных барабанов настраивал меня на бой, в котором у меня будет лишь одна цель — победа.
Донг смотрелся куда выигрышнее меня. Длинные волосы были заплетены в тугую косу. Лицо с приятными чертами портил кривой шрам от левого виска до подбородка. Ростом он был сантиметров на десять выше меня и тяжелее килограмм на пятнадцать, если не больше, что ж, мне не привыкать ломать здоровенных амбалов, а вот то, что он, оказывается, левша, было неприятно. Слишком часто их удары идут по другой траектории. Хотя плевать, сегодня он будет валяться и жрать землю. Он жестом показал, что отвернет мою голову, а я в ответ ему улыбнулся моей любимой улыбкой, правда, сейчас она смотрится скорее комично, чем страшно, но это поправимое дело. Посмотрим-посмотрим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Патриарх семьи Дайфан как младший по статусу вышел в центр арены, а дед, словно специально заставляя его ждать, жестом попросил слугу принести вина. Неспешно выпил его и так же медленно подошел к своему давнему недругу.
— Главы семей Ву и Дайфан, — голос губернатора заполнил всю арену, а он хороший оратор. Его голос завораживал и заставлял слушать. — Ваши потомки сразятся между собой в поединке Чести. Подтверждаете ли вы условия поединка?
— Да, — дед говорил тихим спокойным голосом, но создавалось такое ощущение, что его слышно из любой точки арены.
— Семья Дайфан подтверждает условия поединка, — лисомордый старейшина, чьего имени я так и не знал, выглядел на фоне деда разряженным павлином, но держать лицо умел. Но сколько же в нем пафоса.
— Поединщики, в круг! — Хван творил голосом нечто невообразимое, хотелось следовать его приказу.
Мы с Донгом вышли одновременно. Шел он легко и расслабленно, судя по всему, ожидая легкую победу. Чем ближе мы подходили, тем напряженнее становились его движения. Парень, похоже, имеет бойцовское чутье, он ждал перед собой щенка, которого порвет за секунды, красуясь перед почтенной публикой. Глаза говорили ему, что так и будет, а вот чутье подсказывало, что перед ним матерый зверь, который будет биться до последней капли крови.
— Бойцы! — губернатор встал со своего трона. — Так как всем известно, что старейшина Ву — мой близкий друг, я не буду судить этот поединок. Эти почтенные люди согласились взять на себя эту честь и обязанность, — он показал рукой на вход, из которого вышли четверо.
Первым вышел гигант Бохай, следом за ним огроподобный Шао, магистр Ляо вышел одновременно с Гандом Сатино, судя по всему, они о чем-то негромко переговаривались. Ганд приветливо улыбнулся мне, и я вернул ему приветствие легким кивком. Мне было плевать на судей, я не собираюсь выигрывать по очкам. Я здесь ради безоговорочной победы. Все чаще в голове я слышу одни и те же слова: «На путях силы нет правил…» Ты прав, Сокрушитель, правил нет, но есть твоя личная честь! На путях силы нет правил, кроме тех, которые ты сам выставляешь! «Сложно представить себе лучшего кандидата, ты идешь правильным Путем! Да пребудут с тобой все Боги и духи, покажи, на что ты способен». Кандидата на что? От этого голоса в голове одни вопросы. Он благословлял меня на победу, как интересно, но сейчас плевать.
— …. победитель объявляется, если противник сдался или не может продолжать бой дальше, — оказывается, они что-то там вещали, а я был погружен в свои мысли.
— Бойцы, если у вас есть что сказать друг другу, то сейчас самое время, — магистр Ляо стоял между нами, его безэмоциональное лицо просто излучало спокойствие и силу. — Старейшины, займите свои места. — Дед сжал мое плечо и, развернувшись, отошел.
— Донг, ты все знаешь, — лисомордый пошел на свое место.
— Есть что сказать? — Ляо посмотрел на Донга.
— Никаких личных претензий, Ян, но ты сегодня умрешь. Я лично закажу молебен в твою честь, — его голос был спокоен и тверд, настоящий боец. Я даже проникся к нему уважением, но в поединке побеждает лучший.
— Благодарю за заботу, Донг. Постараюсь, чтобы ты выжил, — я говорил едва слышно, а потом выкрикнул. — Да благословят великие предки этот бой! — и уже шепотом:- Приготовься к кровавой бане, Донг.
По его глазам было видно, что он все понял, но все равно не верил в мои способности, тем лучше. Ляо приказал нам разойтись в разные углы и сесть на колени для короткой молитвы.
