Сторож попытался закрыть ворота, но я с милой улыбкой подставила лыжную палку. Дедок не стал настаивать и меленько зарысил к крылечку. После деликатного скрипа половых досок туда и грозного обратно во входной двери распахнулось маленькое узкое окошечко, как раз на два угрюмо прищуренных глаза. Колдун сделал несколько шагов вперед, в круг света от оставленного сторожем на перильцах фонаря. Хозяин дома не пожелал оказать ему ответную любезность и, разглядев устало опустившего плечи путника, ни уважением, ни гостеприимством не проникся.
– Чего вам тут, проходимцам, медом намазано?! – гаркнул он, с каждым словом всё больше преисполняясь праведным гневом. – Совсем уже обнаглели, посередь ночи к честным людям в дом ломятся!
– Мы заплатим, – заикнулся было Верес. – Или отработаем...
– Пшел прочь, тебе сказано! – пуще прежнего забранились из-за двери. – Вон отседа, колдун вшивый, покудова я собак на тебя не спустил! Нет здесь для тебя ни работы, ни ночлега!
Верес осуждающе покачал головой, но скандалить не стал. Повернулся ко мне, философски развел руками: «Мол, я же говорил!» и пошел обратно к воротам. Как только они хлопнули за его спиной, лай стал ближе и сердитей – хозяин спустил-таки псов, и теперь они крутились под забором, досадуя, что так поздно вырвались на свободу.
– Довольна?
– Вполне, – ухмыльнулась я, вручая ему вязанку из лыж и палок. – Стойте здесь... нет, лучше пройдитесь немного по улице, но не дальше во-о-он того колодца.
– Шелена, что ты задумала?! Вернись немедленно! – Хе-хе, ученичком своим командуй!
Я обошла избу, выбрала укромное местечко, быстренько разделась и чуть погодя, еле коснувшись лапами верха ограды, перемахнула во двор. Собаки метнулись было ко мне но, разглядев, с визгом бросились прочь – кто под крыльцо кто в будку. Вожак в рекордные сроки закопался в сугроб снаружи остался только мелко трясущийся хвост.
Не обращая на них внимания, я подошла к заднему окну и деликатно постучала по нему когтем. Дождалась свечного огонька за отдернутой занавеской, смущенно кашлянула и утробной скороговоркой забубнила:
– Люди добрые, извините, что я к вам обращаюсь, – мы сами не местные, дом сгорел, вещи...
Изложить проблему до конца я не успела. Свеча рухнула вниз – вместе с рукой и прочим телом, по пути испустившим такой мощный вопль, что я прижала уши и попятилась.
Спустя пару минут хлопнула входная дверь, потом заскрипели ворота:
– Эй, колдун! Где ты там?! Погодь!!! Ты уж не серчай – обознался я! Есть тут у нас один юродивый, кем только по дурости своей не прикидывается, никакого спасу от него нет – так и норовит в сенцы втереться и что-нить стибрить! Вот я сдуру крику и наделал! А ты проходи, будь так милостив! И меч у тебя имеется? Серебряный небось, чтоб и нежить брал? Ох, как хорошо! А то времена нынче опасные, всякого зверья в округе пропасть...
На ходу застегивая кожух и безудержно хихикая, я догнала компанию у самого крыльца.
– Шелена, что ты ещё натворила? – обеспокоенно прошептал колдун, за локоть притягивая меня к себе.
– Обижаешь, я была сама вежливость! – искренне возразила я, нахально оттирая его в сторону и первой проходя в дом. Женщина я или не женщина, в конце концов? Сейчас, по крайней мере...
Ворам здесь и в самом деле было чем поживиться: в доме жил бывший купец с супругой и двумя незамужними дочерьми. «Бывший» – не в смысле разорившийся, а так разбогатевший, что ему уже не было нужды самому мотаться по стране с обозами или сидеть в лавке. Этим занимались многочисленные подручные и приказчики, увозившие лишь распоряжения, а привозившие только деньги. Мельком замеченный в гостиной гобелен украсил бы даже королевский замок, но дальше ее порога нас не пустили, выделив комнатку для слуг с отдельной печкой и выходом во двор. Сегодня она всё равно пустовала – нянька сидела в детской с капризничавшим младенцем, кухарка отпросилась до утра, а сторож, после столь разительного перевоспитания хозяев косившийся на нас пуще прежнего, заявил, что превосходно переночует на конюшне с лошадьми. Сами господа тоже не пожелали составить нам компанию, заложившись на засов изнутри.
Если они думали нас этим огорчить, то жестоко разочаровались. Верес, услышав вымученно любезное приглашение: «Чувствуйте себя как дома, чем богаты – тем и рады», мигом воспрял духом и полез в печь хозяйничать, а Мрак, стянув надоевшую повязку, прямо в сапогах развалился на широкой лежанке сторожа (судя по покрывалу, тот тоже не утруждал себя возней с обувью). Непривычно тихий Рест зябко жался к печи. Ох уж эти щенки... сначала с дурным брехом несутся впереди стаи, путаясь под ногами, а потом еле плетутся позади, свесив языки до земли.
Я, хотя устала и замерзла ничуть не меньше, с бухты-барахты ночевать в неизвестном месте поостереглась. И, оставив лыжи с сумками в комнате, отправилась на разведку.
Навскидку в Расколотой Горке было дворов сорок. Может, и больше – огни в большинстве окон не горели, а без них точно подсчитать трудно. Поди разбери – дом там или сарай. Я прошлась до конца улицы, выглянула за ворота (точная копия противоположных) – не открывая их, а подпрыгнув и подтянувшись. Ничего гористого и уж тем более расколотого я не заметила, наоборот – справа топорщился лес, слева расстилалось ровное широкое поле, почему-то без единого домика. Подробнее рассмотреть не удалось – сильный порыв ветра бесцеремонно толкнул меня в грудь и спихнул на землю, хорошо хоть не вместе с воротами. Забор накренился, заскрипел, но выстоял.
Впрочем, главное я узнала: ни вурдалаками, ни стражниками в селе и не пахло. Вот волками – да, особенно разили столбики у ворот. С внутренней стороны их так же рьяно метили местные псы. Я с сожалением покосилась на особенно привлекательную жердину, непреклонно одернула кожух и пошла назад.
Рест открыл мне дверь и с воплем отскочил назад.
– Частичная трансформация, – восторженно прошептал Верес. – Я слыхал, что истинные оборотни на нее способны но, каюсь, не верил...
Я сморгнула, и глаза перестали светиться. Переступила порог, сняла и мстительно встряхнула кожух на подавшегося вперед колдуна, любопытно разглядывающего мои зрачки Они меняли форму не так быстро, узкие щелочки плавно перетекли в точки – благодаря магическому огоньку под потолком в комнате было очень светло, я даже прищурилась.
– Шел, не вредничай, – он провел рукой по лицу, стирая мгновенно обернувшиеся каплями снежинки.
– А ты перестань на меня таращиться. Может, еще попросишь посмотреть, как и откуда хвост растет?
– Я бы не отказался! – немедленно откликнулся Мрак. Я брызнула и на него, благо – снега на одежке хватало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
