Как и положено в истории, постепенно возникли и свои еретики — Ханна Арендт, Роже Гароди, Норман Финкельштейн, Эдуард Ходос, Ноам Хомский, о котором еврейско-американская пресса пишет, что это «выдающийся американский лингвист, резко критикующий США и капитализм. Он выступал за ликвидацию Израиля и отказался ответить, верит ли он в реальность Холокоста». («Форум», 1–7/I, 2009 г.)
Так же, как фарисеи переложили свой грех распятия Христа на римлян, так же умело вожди сионизма, подталкивавшие нацистов к тому, чтобы те обрезали «сухие ветви», стараются всю последующую историю скрыть своё соучастие в Холокосте с «гитлеровским Римом».
«Лучше пусть один человек умрёт, нежели весь народ», — яростно и недвусмысленно заявила фарисейская верхушка всему миру.
«Лучше пусть миллионы «сухих ветвей» сгорят в пламени Холокоста — лишь бы сильные выжили, чтобы возродить государство Израиль, и чтобы возникла религия Холокоста», — вот что в разных форматах твердили вожди сионизма в 30—40-е годы.
Впрочем, вполне возможно, что для Западной Европы, впавшей в 30-е годы в языческий культ расовой религии, в катастрофическое забвение христианства (что продемонстрировал даже Ватикан, благосклонно относившийся к культу «арийских ценностей») такая смена веры будет справедливым итогом. А почему бы нет? Вспомним нынешний апостасийный дух Западной Европы, пустые храмы, обвинения апостолов Нового завета в антисемитизме, извинения Ватикана перед евреями за «новозаветное зло», содомские браки в среде духовенства, — всё свидетельствует о том, что Запад созревает для религии Холокоста. На землях Запада разрушаются христианские храмы (в Косово), возводятся музеи Холокоста, куда приводят паломников, католических монахинь изгоняют из Освенцима, школьники западных стран штудируют новое евангелие — историю Холокоста.
Природа не терпит пустоты: износились одна вера, не устояли потомки святого Петра и Франциска Ассизского в христианстве, качнулись было в мир расовой демонологии, но не сумели выиграть борьбу за религию Розенберга — что ж, побеждённые получают взамен религию Валленберга.
Но мы-то, православные, здесь при чём? У нас храмы полны народа во все дни главных двенадцати праздников христианских. Рождество у нас отнюдь не сумасшествие шоппинга, а праздник Рождения Младенца Христа. У нас Пасха — праздник чудесного Воскрешения Сына Божьего — главный светлый праздник нашего православия, в отличие от Закатного мира, постепенно забывающего смысл пасхальной мистерии.
Так что в русском православии жертва Христа — явление животворное, и нам никакая новая религия Холокоста не нужна. В России христианство себя оправдало.
P. S. Когда Господь хочет наказать кого-то, то лишает его разума. Чтобы религия Холокоста стала окончательной карикатурой на христианство, её жрецы не нашли ничего лучшего, как создать решением своего синедриона холокостную священную инквизицию. А как же иначе назвать всяческого рода законы, по которым не из-за отрицания потерь европейского еврейства (таких злостных идиотов среди историков нет), а за сомнение в количестве погибших в эпоху катастрофы, за объективное изучение документов, за разоблачение множества афёр и мошенничеств в индустрии Холокоста — историков, журналистов, демографов во многих странах мира вот уже несколько лет подвергают гонениям, денежным штрафам, тюремным срокам, запретам на профессию. Разве это не похоже на средневековые гонения, которым европейская инквизиция подвергала не только великих учёных вроде Галилея, Джордано Бруно и Коперника, но и многие тысячи пытливых еретиков, сомневавшихся в непогрешимости папы и в истинности прочих ватиканских догматов, о которых сегодня уже забыли и в самом Ватикане.
В герберовском бюллетене «Холокост» (№ 1, 2007) опубликована резолюция Генеральной Ассамблеи, принятая 26.I.2007 г. без голосования, гласящая:
«Генеральная Ассамблея безоговорочно осуждает любое отрицание Холокоста. Она настоятельно призывает все государства-члены безоговорочно отвергать любое отрицание Холокоста — будь то полное или частичное — как исторического события или любые действия в этих целях», — Особенно важны здесь слова о «частном» отрицании Холокоста и о «любых действиях в этих целях» — то есть запрещается изучать, исследовать, анализировать, сомневаться. Абсолютно средневековый инквизиторский подход к событию, происшедшему в новейшей истории.
В начале 2009 года в Европе произошёл большой скандал: папа Римский Бенедикт XVI отменил отлучение от церкви епископа Уильямсона, который не раз публично высказывался о том, что число евреев, погибших во время Холокоста, сильно преувеличено. В связи с этим популярное российское издание «Коммерсантъ» опубликовало 30 января 2009 г. корреспонденцию под заголовком: «Папу Римского отлучили от Израиля», в которой был такой абзац:
«Бенедикт XVI напомнил паломникам о своём посещении Освенцима <…> где в годы Второй мировой войны погибло 6 млн евреев». Если все 6 миллионов погибли в Освенциме, то в других концлагерях не погибло ни одного еврея. Перестарались «коммерсанты».
Слава Богу, что я живу и пишу в России и потому могу высмеять отвязанных журналистов за их клевету на реальную историю. Но во Франции, где действует «холокостный» закон Гессо, наказывающий «любые действия в этих целях», то есть в целях изучения Холокоста, мне грозил бы тюремный срок.
Жрецы Холокоста словно нынешние эпигоны Торквемады воспринимают всякое прикосновение к своей религии как кощунство («на святое посягают»!), забывая в своём фанатичном (или корыстном?) раже о том, что Галилей после суда и своего вынужденного покаяния оставил последнее слово за собой: «А всё-таки она вертится!»
XI. Одиночество православного еврея
Зайдите в православную церковь и
за душу мою окаянную зажгите свечку.
(Б. Бернштейн. Из письма)
Весной 1990 года я неожиданно получил письмо из небольшого израильского городка Акко. Автором письма был врач, мой ровесник, который родился и вырос в СССР, окончил московский мединститут, честно отработал врачом-хирургом несколько лет не где-нибудь, а на далёкой Камчатке, куда уехал с женой и маленькой дочкой. Вернувшись в родную Ригу, он попал в такую еврейскую среду, что вскоре стал убеждённым сионистом и после долгих мытарств в середине 70-х годов прошлого века эмигрировал на «историческую родину».
А вот там за последующее десятилетие с ним произошли превращения куда более серьёзные, нежели из советского врача в израильского сиониста: он крестился и стал православным христианином.
В 1990-м году к нему в руки попал один из номеров «Нашего современника», где я уже работал главным редактором, что и послужило причиной возникшей между ними переписки, которая длилась двенадцать лет.
Он стал страстным читателем и ревностным другом журнала, постоянно звонил по телефону и в редакцию, и ко мне домой. А жилось ему на «исторической родине» после принятия православия с каждым годом всё тяжелее, «демократическое» израильское общество выталкивало своего блудного сына из всех сфер жизни. Порой ему даже не хватало средств, чтобы выписать любимый журнал, и тогда он, смущённый своей бедностью, звонил в редакцию и трогательно просил нас, чтобы мы продолжали ему высылать «Наш современник», что вот-вот его материальное положение должно улучшиться, и он расплатится со своими долгами. Конечно, мы выполняли его просьбу, понимая, как тяжело ему живётся в обществе, где за отступником следит тайная полиция Шабад, где его, прекрасного врача, «выдавливают» из профессиональной среды корыстные конкуренты, где над ним, православным христианином издеваются современные обыватели-фарисеи. Его трагическая судьба, его письма, которые нельзя читать без волнения, помогают понять, как трудно устоять в истине таким людям в современном антихристианском мире, управляемом властью «жрецов».
* * *
Отрывки из писем Бориса Бернштейна с 1990-го по 2002 год.
5.4.1990.
«Здравствуйте, дорогой русский человек во Христе, Станислав Юрьевич!
Очень радостно мне — получил Ваше письмо.
Слава Богу за всё. Я вот сейчас на себя смотрю, как я, 56-летний, радуюсь, как ребёнок от хорошей игрушки — откровенно, не лукаво от Духа Христова, что Он мне дал, спасая меня от рода сего — прелюбодейного и грешного. На улице около почты, прочитав Ваше письмо, поднял сынишку своего 4,5 лет, перекрестился и его перекрестил со словом: слава Иисусу Христу! Аллилуйя!
А они, антихристы, смотрели и не видели (не понимали), и если утверждают, что понимали, что ненормальный я человек, то грех их вдвойне на них.
