Так что лучшими экранными примерами тогдашнего «красного Пинкертона» — с активным привлечением научно-фантастического антуража — по сей день остаются экранизации упомянутого «Гиперболоида инженера Гарина»[2].
* * *
Другое популярное направление в отечественной литературе 1920-х годов — фантастика «географическая» — представлено уже фильмами относительно недавними. Два из них, экранизации полумистической повести Всеволода Иванова «Возвращение Будды» и фэнтезийного рассказа Александра Чаянова «Венецианское зеркало», к фантастике имеют отношение косвенное. Дипломная работа режиссера А.Бруньковского — фильм «Возвращение Будды» (1994) — строится на противопоставлении двух образов: промерзшего послереволюционного Петрограда (Запада) и полного сакральных тайн буддистского Востока, куда возвращается ранее похищенная статуя Будды. И, собственно, все: больше смотреть нечего и не на что. А в манерной короткометражной экранизации того же 1994 года мистической повести Чаянова (крупного ученого-экономиста, социолога, социального антрополога и по совместительству писателя-фантаста и утописта, расстрелянного в 1937-м), в которой молодой композитор встречает своего двойника, интерес любителей фантастики могут вызвать разве что две роли, сыгранные популярными «электрониками» — братьями-близнецами Торсуевыми.
Зато фильм «Земля Санникова» (1972–1973) режиссеров Альберта Мкртчяна и Леонида Попова не прошел незамеченным. Но опять-таки «заметил» и по достоинству оценил экранизацию романа Владимира Обручева скорее массовый советский кинозритель, а не любитель фантастики. И роман-то известного ученого-географа ничего фантастического не содержал — кроме оригинальной гипотезы об обитаемом «затерянном мире» где-то за Полярным кругом. Такая «жюль-верновская» фантастика к 1920-м годам уже прочно перешла в разряд приключенческой литературы — с исчезающе малой аббревиатурой «НФ».
Первоначальный сценарий постановщикам не понравился. Хотя в нем, судя по недавним воспоминаниям членов съемочной группы, какая-никакая, а фантастика все-таки присутствовала — в духе знаменитых романов Артура Конана Дойла и Генри Райдера Хаггарда. Решив кардинально переписать сценарий, режиссеры обратились за помощью к «тяжеловесу» Марку Захарову. Романа Обручева он, по его собственному признанию, не читал, а потому решительно вычеркнул всяких там саблезубых тигров, пещерных медведей и прочую доисторическую экзотику, зато добавил красок в характеры, яркие диалоги и новые сюжетные повороты. Словом, то, чего так не хватало роману Обручева — в большей мере ученому, а не писателю.
В результате вышел отличный для того времени и той страны приключенческий фильм, Можно даже сказать — культовый: только в-1974 году его посмотрело более сорока миллионов зрителей. А уж песня Александра Зацепина на слова Леонида Дербенева «Есть только миг», исполненная Олегом Анофриевым, точно стала культовой.
В фильме снялись Олег Даль, Владислав Дворжецкий, Георгий Вицин, Николай Гриценко, Игорь Ледогоров, а в роли шамана племени онкилонов — знаменитый тогда танцор Махмуд Эсамбаев. «За кадром» же осталась несыгранная роль Владимира Высоцкого. Он был приглашен на роль офицера-авантюриста Крестовского, но не сложилось… Широкая публика так и не узнала, что три знаменитые песни Высоцкого — «Белое безмолвие», «Баллада о брошенном корабле» и «Кони привередливые» — были написаны специально для «Земли Санникова».
Итак, перефразируя Остапа Бендера, мы, тогдашние любители фантастики, снова оказались чужими на этом празднике жизни.
* * *
Кстати, об Ильфе и Петрове. Они тоже обращались в своем творчестве к фантастике. К той, которая была им всего ближе: фантастике сатирической. Несколько произведений знаменитых соавторов, включая повесть «Светлая личность» (1928), стали основой одноименного фильма 1989 года, Несмотря на «звездный» актерский состав, назвать картину удачной трудно. На дворе уже бушевала, подходя к своему зениту, горбачевская перестройка, рушились казавшиеся неприступными идеологические бастионы. На таком фоне сверхосторожная — строго в рамках дозволенного — сатира семидесятилетней давности, обличавшая «отдельных» бюрократов, карьеристов и т. п., пробравшихся в начальственные кресла, смотрелась во всех смыслах архаично. Как и фантастическое изобретение, позволившее герою стать «человеком-невидимкой» и в этом качестве раскрывать подобные «отдельные негативные явления».
Зато вышедший двумя годами ранее двухсерийный фильм Валерия Родченко «Необыкновенные приключения Карика и Вали» с восторгом посмотрело целое поколение детей той краткой «перестроечной» эпохи. Не потому, разумеется, что с экрана в духе времени резали правду-матку — почти одноименная (вместо «необыкновенных приключений» — «необычайные») повесть-сказка Яна Ларри вышла в 1937-м, во времена, к подобной смелости явно не располагавшие… Но приключения брата с сестрой, уменьшившихся благодаря чудо-эликсиру соседа-профессора до размера насекомых, получились на редкость увлекательными и познавательными для того молодого поколения, еще не разучившегося читать и не растерявшего любопытства.
А еще это был один из первых отечественных фильмов, в котором широко применялись компьютерные эффекты и «компьютерная» же (то есть записанная на синтезаторах) музыка. Чем он тоже интересен.
И наконец, еще один, на сей раз увесистый «камешек» от кинематографистов. Настоящий научно-фантастический фильм по настоящему научно-фантастическому произведению. Незабвенная «Тайна двух океанов» (1956) режиссера Константина Пипинашвили.
Конечно, сегодня эта экранизация одноименного романа Григория Адамова, вышедшего в 1939 году, выглядит архаикой. Но для своего времени это был безусловный, говоря современным языком, блокбастер: в первый же год картину посмотрело более 30 миллионов зрителей. И безусловная кинофантастика — во всяком случае для тогдашних школьников младших классов, другой кинофантастики не знавших.
В той картине был, конечно, рассеянный профессор, читавший лекции по ихтиологии любознательному пионеру, случайно попавшему на борт секретной подводной лодки. И вражеский шпион-диверсант, видимый, как говорится, за версту любому сидящему в кинозале, но далеко не сразу разоблаченный несгибаемым «героем невидимого фронта» — майором Скворешней. И все положенные времени лозунги и штампы тоже присутствовали… Но было и другое: потрясающие для своего времени подводные съемки, гигантские спруты и подводные драки в скафандрах, невиданная, напичканная фантастической (для 1956 года) техникой советская субмарина и загадочные истуканы типа тех, что на островах Пасхи. И вершина тогдашней кинофантастики — таинственная, полностью автоматизированная вражеская военная база на необитаемом острове в Тихом океане. Оттуда в море уходили самонаводящиеся магнитные торпеды, замаскированные под катера с номером 17 — таков же был нехитрый пароль для входа на базу, чтобы пускать на дно мирные суда. Зачем это надо было врагам? Внятных версий в фильме не давалось — провокаторы, что с них, вражин, взять…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
