— Великий конунг русов Олег не обязал нас участием в своем славном походе, и рузы высоко оценили его бережное отношение к нашему маленькому народу, — неторопливо и взвешенно начал старый боярин с окладистой славянской бородой. — Но мы, рузы, не хотели бы остаться за гранью его благодарности. Нам много неприятностей доставляют и вятичи, и мерь, и мурома, дружина наша слаба. Но мы уже начали переговоры с муромой и надеемся на благоприятный исход.
Боярин замолчал, ожидая, как воспримут его туманные намеки хозяева. Но Ольрих лишь беспомощно хлопал рыжими ресницами, и Неждана поняла, что отвечать предстоит ей.
— Следует ли нам понимать, что вашими единственными противниками в этом случае могут остаться одни вятичи, высокие бояре?
— У тебя ясный ум, Неждана, — улыбнулся в бороду боярин. — Мы не в силах помочь деснице конунга Олега, но мы поможем его шуйце, оттянув на себя самое воинственное славянское племя.
«Что же ты попросишь за это, боярин? — лихорадочно соображала Неждана. — Надо вытянуть хотя бы намек на ту благодарность, ради которой они к нам и пожаловали». И сказала:
— Услуга ваша неоценима, ибо она развяжет конунгу Олегу обе руки. Это воистину братская помощь, русы этого не забудут.
— Конунг Олег не только великий воин, но и счастливейший человек, имея такую разумную и такую пригожую воспитанницу. У нашего конунга всего два сына, и дозволь, Неждана, представить тебе его наследника Берсира.
Доселе молчавший молодой человек в богатой одежде встал и низко склонил голову. «Странно, — подумала Неждана, приветливо улыбнувшись будущему конунгу рузов. — Что же за этим кроется?…»
— Вятичи опасны тем, что умеют воевать мелкими отрядами, уклоняясь от решающих схваток, — помолчав, продолжал боярин. — Они знают лес, как свое подворье, и могут прорваться к нашему стольному городу Рузе. Нашего конунга беспокоит будущее его народа, и он повелел мне просить временного убежища для своего наследника Берсира у своих братьев-русов.
— Мы с радостью предоставим высокому гостю кров и защиту! — с явным облегчением выпалил Ольрих. — Старший сын конунга рузов…
«Что-то здесь не так, — думала Неждана, не слушая Ольриха, но не забывая улыбаться и кивать головой. — В его возрасте надо водить дружину, а не прятаться среди детей и женщин. Может быть, он — не воин?»
Разговор сразу упростился. Ольрих перечислял развлечения, которые ожидают знатного гостя: охоты, пиры и даже ристалища, позабыв вдруг, что из Старой Русы ушли все воины, кроме его стражи да малой дружины Нежданы. Рузы вовремя вставляли шутливые замечания, а Неждана, вежливо улыбаясь, не переставала размышлять, что же все-таки скрывается за этой странной просьбой. Она избегала смотреть на Берсира, но, внезапно встретив его взгляд, начала почему-то неудержимо краснеть. К счастью, в этот момент Ольрих пригласил к столу откушать в честь высоких гостей, и она тут же отговорилась, сославшись на домашние дела. Все встали, направляясь в трапезную; молодой человек почтительно поклонился ей, пошел к дверям, и Неждана успела рассмотреть его развернутые плечи, широкую спину, крепкие бедра. «Он хорошо знает меч и коня, — сообразила она. — Тогда зачем же его прячут у нас?…»
— Подожди меня, — шепнул Ольрих, выходя вслед за гостями.
Неждана пыталась размышлять, оставшись одна, но мысли путались, а перед глазами стояла статная фигура с развернутыми плечами и упругим шагом. И — его взгляд, заставивший ее покраснеть… Но тут ввалился Ольрих, приобретший вид крайне радостной озабоченности.
— Приятную весть несу. Скоро своих встречать будем. И — гора с плеч.
— Знаешь, зачем пожаловали рузы? — тревожным шепотом спросила Неждана, не поняв ничего из того, что он ей сказал. — Они сделали первый шаг к сватовству. Да, да. Они рассчитывают, что я привыкну к сыну их конунга, смирюсь, а потом прибудут сватать,
— Вряд ли, — усомнился Ольрих. — Ты — славянка, и Берсир сразу потеряет все наследственные права. А младший брат его с трясцой родился, какой из него конунг? Значит, у рузов опять возникнут выборные конунги, опять начнется грызня между родами. Нет, вряд ли.
— А меч Олега? Кто посмеет отказать конунгу русов, если он решит отдать меня… — Неждана внезапно замолчала. Спросила обычным тоном: — Ты что-то говорил?
— В переходе меня встретил гонец. Он сообщил, что Хальвард идет прямым путем. И еще передал слух: к нам водой идут Донкард и Сигурд.
— Сигурд?…
— Гора с плеч, гора с плеч, — радостно бормотал Ольрих, не слушая ее. — Теперь никакие послы не страшны. Устроим пир…
— Ты сказал, что идет Сигурд? Я не ослышалась?
— Дня через три будет здесь вместе с Донкардом и добрыми воями нам на подмогу.
— Сигурд, — с облегчением вздохнула Неждана и, улыбнувшись вместо поклона, пошла к дверям.
— Погоди, — несколько обескуражено сказал Ольрих. — Посольский пир начнется завтра. За тобой заедет сам Берсир, готовься.
Но Неждана уже вышла, так и не расслышав его последних слов. Ольрих довольно ухмыльнулся и заковылял в свои покои.
8
Ночью Неждана спала мало, урывками, и в забытьи ей чудился то спешащий на помощь Сигурд, то широкоплечий, с пристальным взглядом сын конунга рузов. К рассвету она кое-как избавилась от тревожных дум и добрых мечтаний, уснула крепким сном, но сколько проспала, так и не поняла, потому что Закира разбудила ее еще до зари.
— Проснись, госпожа. Проснись, моя красавица.
— Что?… — Неждана села, еще ничего не понимая, еще не стряхнув сонного забвения.
— Тебя славянский парнишка требует. Весь мокрый, в лаптях и онучах, но настойчивый.
— Парнишка? Какой парнишка?… Из Новгорода?
— Спрашивала, но он одно твердит: «Передай Неждане, что я — от Тридцать шестого».
— Где он? — быстро спросила Неждана, сразу проснувшись.
— В прихожей.
— Проведи в мои покои. Скажи, чтоб ждал!
Торопливо одевшись, она вышла к посланцу. Худому, с ввалившимися щеками, в мокрой от росы одежде.
— Ты искал меня? Я — Неждана.
— Я — сын Тридцать шестого. Первуша.
— Что с ним?
— Мне велено передать так: «Отец нашел ключ».
— Отец нашел ключ? — растерянно переспросила Неждана. — Ключ… Закира, отведи Первушу в баню, подбери ему одежду. Я жду его к завтраку в своей трапезной.
Домоправительница увела немногословного паренька. В ожидании, когда его приведут умытого и переодетого, Неждана бесцельно бродила по покоям. «Отец нашел ключ». Нашел ключ… Какой ключ? Почему именно эти три слова должен был произнести посланец Тридцать шестого прежде всего? Зачем отец отправил его в трудную и опасную дорогу? Неужели ради этих трех загадочных слов?…
— Ты чем-то очень взволнована, моя госпожа? — тихо спросили сзади.
Неждана оглянулась: перед нею стояла Инегельда.
— Прости, госпожа, что помешала твоим думам.
— Скажи, Инегельда, как бы ты поняла три слова: — «Я нашел ключ»?
— Не знаю, — улыбнулась Инегельда. — Может быть, теперь надо искать замок?
— Замок… — задумчиво повторила Неждана. — Замок… Есть только один замок для меня и этого человека. Есть. У тебя — хорошая голова.
— Просто мне иногда удается угадывать, госпожа. Женщины угадывают там, где мужчины решают.
— Скоро у нас будет кому решать, — не удержалась Неждана. — Завтра водой придет Сигурд со своими людьми, и нам сразу станет легче.
— Я рада за тебя, госпожа.
Наконец Закира привела Первушу. Одежда младшего дружинника была ему длинна и широка, хотя девушки подогнали ее, пока он мылся. За ременным поясом торчал длинный охотничий нож.
— Мечом владеешь? — спросила Неждана, оглядев его.
— Отец учил, — кратко ответил Первуша.
— Вели оружейнику подобрать для парня меч, — сказала Неждана. — В малую трапезную никого не пускать. Обождешь за дверью.
Закира ушла. Неждана провела Первушу в личную трапезную, плотно прикрыла дверь.
— Садись и ешь. Расскажешь, когда утолишь первый голод.
Первуша ел быстро, но не жадно, помогая себе своим охотничьим ножом. От вина и пива отказался, а насытившись, вытер нож, сунул его за пояс и выжидающе посмотрел на Неждану.
— Что еще велел передать отец?
— В солнцеворот он будет ждать тебя и Сигурда, сына Трувора Белоголового, на том месте, где ты и Перемысл спасли ему жизнь.
— Я знаю это место, но откуда твой отец знает о Сигурде? И зачем он ему при нашей встрече?
— Мне это неведомо. Отец сказал только, что Сигурд отвозил княжича Игоря в болота.
— Сигурд завтра либо послезавтра должен быть здесь. — Неждана помолчала. — Нет, лучше мы вместе выедем ему навстречу. Все значительно запутаннее, чем представляет себе твой отец. Закира!
Домоправительница вошла тотчас же, неся небольшой меч в простых ножнах.
— Опояшься. — Неждана передала меч Первуше. — Закира, вели передать моей страже, чтобы оседлали дюжину коней. Путь неблизкий, я поеду с Первушей и десятком воинов!
