Одноглазый Джон и совсем еще молодой Билли согласно закивали.
— Конечно обнаглели, особенно этот… — Одноглазый Джон никак не мог припомнить, как зовут Рэтта Баттлера.
— Я знаю, о ком ты говоришь, — зловеще проговорил Карлос, — поверь, ему уготована страшная смерть, я уж об этом позабочусь.
— Послушай, Карлос, а если он пристрелит тебя, ведь уже один раз ему это чуть было не удалось.
— Чуть было, говоришь? — Карлос мелко засмеялся и огонек вывалился из его плохо скрученной сигареты. — Если ему не удалось, то мне удастся.
— Надо с ними скорее кончать, — воодушевился Одноглазый Джон, но тут же призадумался, ведь никто не подсказал ему, как это лучше сделать.
— Карлос, — осторожно спросил Билл, — а над нами не будут смеяться? Как мы покажемся на глаза братьям Баллоу? Нас было трое и нас упрятали за решетку. Особенно тебя, Карлос, тюкнули по башке и как мешок с дерьмом притащили сюда.
— Попридержи язык, щенок… А как самого младшего Баллоу посадили в тюрьму, а уж он-то прыткий парень и в обиду себя не даст?! Я думаю, смеяться над нами не будут, а если кто и попробует… — Карлос схватился за то место, где у него висела кобура, но тут же его пальцы поймали воздух. — Ах, черт! — и он принялся делать вид, что стреляет из несуществующего револьвера.
Одноглазый Джон и Билли расхохотались и тоже принялись палить друг в друга наставленными пальцами.
Но Карлос недолго веселился. Он вновь стал серьезен и мрачен.
— Завтра утром нас выпустят, ведь мы ничего не сделали. Ну поскандалили… Хотя, честно говоря, я не совсем помню, что говорил.
— Ты держался молодцом, — подбодрил Карлоса Одноглазый Джон.
— Ладно, до утра отдыхайте и только помните: никому ни слова, что с нами случилось. А там я найду способ уговорить Фрэда совершить налет на Клостер-Таун, и мы поквитаемся с этими пришлыми мерзавцами. Они будут знать, как выигрывать у честных людей последние деньги.
— А сколько у тебя было? — робко поинтересовался Билли, который был очень неравнодушен к деньгам, особенно к чужим.
— Все что было, — не стал вдаваться в подробности и уточнять Карлос, ему не очень хотелось признаваться в том, что он и сам не помнил, сколько денег просадил за карточным столом.
ГЛАВА 12
Кристиан Мортимер лежал в постели. Его лицо покрывала смертельная бледность. Рядом с ним хлопотал доктор Дуглас. Он сжимал пальцами запястье Кристиана и смотрел на открытые большие серебряные часы на его руках. На его немолодом лице была недовольная гримаса.
Кристиан Мортимер приоткрыл веки и посмотрел на доктора.
— Ну, что скажете?
Доктор неудовлетворенно пожал плечами.
— Знаете, ваши дела не очень хороши.
Доктор щадил больного и не стал говорить, насколько опасна болезнь Кристиана.
— А поточнее, мистер Дуглас? — шевельнул бескровными губами Кристиан Мортимер.
— Ну, если вам хочется… — доктор аккуратно положил поверх одеяла руку Кристиана, — то тогда могу сказать.
— Говорите, ведь я сам знаю, что со мной.
— Откуда вы знаете? — доктор пристально посмотрел в глаза больному.
— Я это чувствую, доктор, так что можете меня не щадить, говорите правду.
— Ну что ж, раз вы готовы к этому, то тогда скажу. Вы потеряли процентов шестьдесят слизистой.
— Когда потерял?
Доктор пожал плечами.
— Может быть, в последнее время, а может быть, в последний год или два.
— Ну что ж, шестьдесят процентов потеряно, но сорок у меня еще осталось?
— Да, сорок или около этого у вас еще есть, но это очень мало и перспективы далеко не радужные.
— Я это, доктор, чувствую и без ваших слов.
Сандра стояла у окна, повернувшись спиной к своему возлюбленному и врачу. Ее пальцы нервно дрожали, она пыталась свернуть тонкую сигарету, но у нее ничего не получалось. Табак то и дело просыпался, сигарета рвалась.
— Дьявол! — шептала женщина. — Неужели он умрет? Может быть, первый раз в жизни мне повезло, я встретила настоящего мужчину, такого, который мне нравится, с которым я согласна идти по жизни, и тут судьба так неблагосклонна к нему и ко мне…
Доктор поднялся, прошелся по комнате, остановился у невысокой тумбочки и поправил на ней склянку с лекарствами.
— Мистер Дуглас, вы думаете, моя судьба уже предрешена?
Доктор неопределенно пожал плечами, и стекла его пенсне немного враждебно сверкнули.
— У вас, Кристиан, есть шанс, но здесь все будет зависеть только от вас.
— Говорите, доктор, я уже ничего не боюсь.
— Хорошо, раз вы согласны, то тогда скажу.
Сандра напряглась. Она молитвенно сложила перед собой руки, она боялась услышать горькую правду. Но лучше горькая правда, чем сладкая ложь, и доктор Дуглас сказал:
— Вам надо кардинально сменить образ жизни: перестать пить виски, перестать курить и вести ночной образ жизни. Ведь все болезни, как вы понимаете, от нервов, а нервы у вас ни к черту, они совершенно расшатаны.
— Да нет, доктор, мне кажется, вы ошибаетесь, — вновь шевельнул обескровленными губами Мортимер, — и моей выдержке можно позавидовать. Ведь я профессиональный карточный игрок, а у них нервы должны быть всегда в порядке.
— Это вам, мистер Мортимер, только так кажется. Ваш организм абсолютно ослаблен, вы измотаны беспорядочным образом жизни. Вам нужно взяться за ум и жить по расписанию.
— Вы хотите сказать, что я должен существовать как почтовый фургон? В одно и то же время завтракать, обедать, отъезжать, подъезжать, останавливаться?
— Что-то в этом роде. Тогда, возможно, ваш организм сможет восстановить потерянное, ведь вы еще молоды. Кстати, сколько вам лет?
— По-моему, доктор, это не столь существенно и при женщинах неудобно признаваться в том, какой я старик.
Доктор рассмеялся, а плечи Сандры задрожали и показалось, что она вот-вот заплачет.
— Доктор, мне уже лучше, можно мне сейчас выпить виски?
— Нет, ни в коем случае, я вам вообще запрещаю прикасаться к алкоголю, это равносильно страшному яду. Временно вы почувствуете облегчение, но потом ваше состояние сразу же ухудшится.
— Доктор, а если перед тем, как мое состояние ухудшится, я снова выпью, ведь оно снова улучшится?
— Немного улучшится, но знаете, мистер Мортимер, очень и очень ненадолго, так что я советую вам остерегаться и держаться от табака, алкоголя, карт как можно дальше.
— Доктор, послушайте, может быть, вы мне запретите и всякие отношения с женщинами?
— Ну уж нет! — воскликнул доктор Дуглас и сладострастно потер ладони.
Он посмотрел на Сандру, стоящую у окна, и на его пухлых губах появилась благожелательная улыбка. Женщина ему очень нравилась и будь он помоложе, он наверняка попытался бы за ней приударить, хотя он понимал, что его шансы против Кристиана Мортимера ничтожны. Хотя доктор Дуглас и не пил в безмерных количествах виски, не просиживал ночи за зеленым столом и не курил в таких огромных количествах сигары. Он даже избегал нюхать табак и вел абсолютно правильный образ жизни. Поэтому в Клостер-Тауне все местные жители и приезжие ковбои считали его ужасным занудой, с которым вообще не о чем говорить, кроме как о болячках, а разговаривать о болячках здоровые люди не любят. А в Клостер-Тауне все мужчины и женщины были еще молоды и крепки.
— Короче, — глядя на Сандру сказал доктор, — ты, Кристиан, должен вести спокойный образ жизни, но при этом не умерщвляя своей плоти.
Кристиан подмигнул доктору, но тот уже не смотрел в лицо больного, он любовался точеной фигурой в полупрозрачном платье.
— Спасибо, доктор, я вас понял и постараюсь выполнить ваше предписание.
— Ну что же, тогда я с легким сердцем могу покинуть вас.
Доктор защелкнул свой кожаный саквояж, еще раз придирчиво посмотрел на тумбочку, заполненную всякими склянками с лекарством, получил из рук Сандры свой гонорар и покинул Кристиана и его любовницу.
Наконец-то Сандра смогла скрутить тонкую сигарету, раскурила ее, и Кристиан, чувствуя запах табака, жадно втянул ноздрями воздух. Ему страшно хотелось виски, страшно хотелось закурить. Но он понимал, что если не ради себя, то ради Сандры он должен поостеречься и поберечь свое здоровье. Но табак пах настолько ароматно и так сильно щекотал его ноздри, что Кристиан Мортимер не удержался.
