Никаких «закидонов». Виктор мог быть едким и даже саркастичным в общении, но люди, достаточно близкие к нему, без труда заметили бы печаль в его словах. И напротив, людей, больше думающих о себе, его ирония могла легко обидеть, я допускаю это. Но это слепота.

По воспоминаниям некоторых других людей (Алексея Вишни, к примеру), создается впечатление, что Виктор был немного ревнивым и обидчивым человеком, то есть критика или невнимание к его творчеству его немножко задевали, но он не показывал этого и держал в себе.

Марьяна Цой:

Витя был очень обидчив. Какая-то более-менее важная причина могла его сильно задеть. Это не злопамятство, но он делал выводы о человеке[347].

Виктор Цой. ЛДМ. 19 октября 1986 года. Фото – Валерий Лаврешкин

Юрий Каспарян:

Цой был очень обидчивым. Да. Очень обидчивым. Легкоранимая душа.

И сам ранил также очень умело. Примеров я не вспомню сейчас навскидку, конечно. Так только, в целом… А насчет неполных залов… Я не помню, чтобы мы вообще отказывались играть и что вообще были неполные залы[348].

Георгий Гурьянов:

Да, Цой был обидчив и раним. Он не прощал никакой дряни. Хотя обида – это не то слово, конечно. Скорее он не прощал предательства, глупости…[349]

Константин Кинчев:

Мы с Вишней какой-то период времени были практически лучшими друзьями, и ему очень нравилось творчество «Алисы». С Цоем у него были напряженные отношения. По причине упрямого характера самого Цоя. Ну и ситуацию усугубило то, что на Цоя и «КИНО» у Вишни уходило не ахти сколько времени, потому что он почти все это время проводил со мной. Цой, как мне кажется, разочаровался на тот момент в Лехе[350].

Со слов самого Цоя известно, что он считал творчество частью своей души, и поэтому для него было важно, чтобы к нему относились с уважением, чтобы его слышали. При этом Цой умел относиться трезво к этой своей черте, умел скрывать и контролировать ее, что не умеют делать те, кто болеет звездной болезнью.

Знакомые Цоя под звездной болезнью часто понимают иронию и сарказм, о которых говорил Рашид. Пли просто потерю интереса к ним. Одни люди «растут» всю жизнь, и потому с ними всегда интересно, а другие останавливаются в развитии, оттого застаешь их годы спустя на том же месте. Цой быстро вырос из питерской тусовки, но старался не обижать ее членов и всегда пытался смягчить ситуацию, если случалось кого-то задеть.

Наталья Пивоварова, музакант группы «Колибри»:

Звезд с неба я не хватаю, вообще я никакая не звезда, и не надо меня, пожалуйста, ею называть, и не каждому из нас суждено стать звездой, и не нам решать, будем ли мы после ухода из нашей материальной жизни считаться звездами или нет, и вообще, звезды на небе, а мы на земле. Так я обычно говорю своим ученикам и рассказываю им одну историю про Виктора Цоя.

Было так: Цой приехал в первый раз с гастролей, крутой весь такой, и пришел в мастерскую к Андрею Медведеву, известному художнику. Были тогда плохие времена, всем нам было тяжело, мы с друзьями там часто собирались, и пили мы только чай и кофе. И вот мы сидели у Андрея в мастерской, мы собрались днем, не договариваясь, потому что в это время в «Сайгоне» был обеденный перерыв. Мы однажды собрались и думали, что вот сейчас Витя придет и мы его поздравим с возвращением с гастролей и опять будем вместе, а Цой пришел, огляделся, сморщил нос и сказал, что у нас все по-прежнему, все как и было раньше и что как будто бы и не проходило этих полутора месяцев. Все мы очень расстроились, а Андрей, видимо, просчитал про себя до десяти и тогда сказал: «Ты неуважительно отнесся к людям, которые тебя считают своим другом и которых ты тоже можешь по праву считать своими друзьями. Прости, пожалуйста, но дверь вот здесь…» А через два или три дня мы опять собрались днем в мастерской, и вдруг раздается звонок. В дверях стоит Витя Цой с огромным количеством пакетов и бутылок с шампанским, вдвоем с Каспаряном они пришли, и говорит: «Ребята, я так по вам соскучился и так рад, что вы все здесь собрались!»

И вот это, кстати, был мой единственный полезный опыт того, как нужно бороться со звездной болезнью. Должны быть здоровые творческие амбиции – это да, это конечно, и надо твердо знать, чего ты хочешь, и четко держаться намеченного курса. Но все равно – звезды на небе, а мы на земле[351].

Михаил Науменко, лидер группы «Зоопарк»:

Мне не нравилось то, как он (Цой) изменился в последние годы. Вероятно, это болезнь, которой переболели многие рок-музыканты. Деньги, девочки, стадионы – и ты начинаешь забывать старых приятелей, держишь нос вверх и мнишь себя суперкрутым. Что же, не он первый и не он последний. Все мы люди. Просто я несколько удивлен тем, что после смерти из него пытаются сделать некоего ангела. Не был он ангелом, как не был и демоном. Как и все мы, он был просто человеком со своими плюсами и минусами. Но в нашей стране желательно погибнуть, чтобы стать окончательно популярным. Пока ты жив, тебя почему-то не ценят. Примеров тому, как известно всем, масса[352].

Наталья Науменко, жена Михаила Науменко:

Прошло еще несколько лет. Опять наступила зима. Однажды вечером, возвращаясь с работы, возле кондитерской фабрики им. Крупской я нос к носу столкнулась с Рашидом Нугмановым.

– О! Привет! Ты откуда и куда?

– От вас. А куда – несложно догадаться.

– Да уж. Понятно. Кто у нас?

– Цой. Мы вдвоем решили заехать.

Рашид полетел за бухлом, а я поплелась домой с некоторым смятением в душе. Я знала, что Цой теперь живет в Москве, что у него вместо Марианны – Наташа (маленькая?), что он знаменит. Тася рассказывала про их случайную встречу на Владимирском («Важный, нос выше головы, я ему, чего, мол, не здороваешься, зазнался, что ли, крутым стал, а он заулыбался, отшутился, ишь какой!..»).

Цой сидел на диване в любимой позе: положив ноги на стол. Я почему-то не могла отвести взгляд от красных носков. Разволновалась, словно пришла не домой, а туда, где меня не особенно ждали. Неловко снимала пальто, тараторила про Рашика – противно суетилась. Цой же почти не двинулся – так: легкий поклон, шевеление руки с сигаретой… Скульптура. Майк разговор не поддерживал и никак мне не помогал. Кажется, он хотел поскорей выпить.

Наконец вернулся Рашид – милый, приветливый, спокойный. Интересно рассказывал про кино, про съемки. Я поглядывала на Цоя и молчала, боясь от смущения сморозить очередную глупость, спросить невпопад. Да и не о чем спрашивать. Как жена-дети? Каковы творческие планы великого артиста?

Мне вдруг показалось, что Витя усмехается. Нет, не может быть. И все-таки он смотрит с вызовом, с иронией и почти ничего не говорит. Зачем он здесь? Увидеть, что Майк потолстел и поседел, что я так же плохо одеваюсь, что в нашей комнате осталось все по-прежнему?

Украдкой глядя на неподвижное лицо, я думала с тоской: неужели это тот самый мальчик, который поздравлял меня с японским Днем девочек, а я его – с Днем мальчиков, тот Витька, который пил вместо кофе цикорий и застегивал Женьке ползунки? Интересно, мне сейчас неловко за себя или за него?..

«КИНО» в Кирове. 1986 год. Фото из архива Георгия Гурьянова

Цой, миленький, ты что-то напутал! Это же Майк, твой учитель, тоже не последний музыкант, между прочим! В этой неказистой комнате ты столько раз ночевал!.. Модный стал, богатый. Но ты был красив и в старой бордовой рубашке и в потертых штанах. Ты сейчас – замороженный Кай…

Я мучилась и хотела, чтоб он поскорей ушел. Я хотела, чтоб он никогда не уходил…

Ушли. Мы с Майком вздохнули: «Звезда, однако!» – посмеялись, погрустили…[353]

Из этих воспоминаний супружеской четы Науменко очевидно, что был долгий период необщения между ними и Цоем, и, когда они встретились (Наталья описывает встречу 1987 года), Цой уже сильно изменился со времени их последней встречи – стал более уверенным в себе, вел себя замкнуто и молчаливо. Вот вся объективная информация, которую можно извлечь из этого эмоционального монолога.

Тусовка в сквоте «АССА». Фото из архива Георгия Гурьянова

Все остальное – личностные интерпретации. Психология этих мемуаров – как в рассказе Чехова «Толстый и тонкий». Цой был абсолютно спокоен. Он не давал никакого повода обвинить себя в высокомерии. Друзья сами его так интерпретировали. Раньше они были ступенькой выше в модели их отношений, а теперь оказалось, что мальчик в старой бордовой рубашке «вырос», и ощущали они себя неловко именно потому, что сами остались там, где были…

Наиль Кадыров, музыкант группы «Зоопарк»:

Майк был настоящим питерским человеком, а зависть в питерцах если и есть, то она глубоко сидит. Майк очень сильно радовался. Более того, в свое время много помогал. На каждом углу трещал: «О! „КИНО“, Витя Цой – это круто! Вот послушайте». Такой бесплатный рекламный агент был. Позже они встречались. Но редко. Дай бог раз в год. Бешеный успех, бешеные гонорары – они людей, в общем-то, не меняют, но они меняют круг общения. Цой попал уже в другой круг общения… А раньше они у Майка ночевали на кухне. Майк же для них божеством был, когда они были молодые. Он им мозги вправлял, к музыке приучал[354].

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 191

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Виктор Цой. Последний герой современного мифа - Виталий Калгин бесплатно.

Похожие на Виктор Цой. Последний герой современного мифа - Виталий Калгин книги

Александр Градский. The ГОЛОС, или «Насравший в вечность» - Евгений Додолев - Музыка, танцы
Матильда Кшесинская. Муза последних Романовых - Елена Ерофеева-Литвинская - Музыка, танцы

Оставить комментарий