Больше Дина с Павловским не виделась. Она и развод оформила самостоятельно. Она даже оставила ему родительскую квартиру. Дина не хотела жить там, где все будет напоминать ей о муже. Отец долго не мог ей этого простить и некоторое время порывался, как он говорил, «выкурить с кровной жилплощади негодяя Сашку». Но вскоре их коммуналку расселили, и в ней вместе с Диниными родителями осталась всего одна семья, с которой они очень дружили и расставаться не захотели. Дина же выбила себе комнату в общежитии завода, куда пошла работать. Так и вышло, что Александр Павловский, не пошевелив даже пальцем, получил в полное владение отдельную двухкомнатную квартиру. Он почему-то посчитал это совершенно справедливым и грязно ругался с бывшим тестем, который поначалу пытался у него эту квартиру отобрать.
Далее в своей жизни Дина все делала самостоятельно: растила дочку, училась, работала и даже получила собственную квартиру, когда стала хорошим специалистом. О расставании с Павловским никогда не жалела. Вычеркнула его из своей жизни. Туську переписала на свою фамилию и ничего не рассказывала ей об отце. Потом вот родился Денис… Но это уже совсем другая история, хотя…
– Первая многопрофильная больница… – прозвучало над ухом Дины Сергеевны.
Она с трудом вынырнула из воспоминаний, рванулась с места и еле успела выскочить из автобуса. Закрывшиеся двери даже прищемили ей хвост плаща, потом снова разъехались в стороны, и освобожденная Дина Сергеевна направилась к больнице. В справочной ей сказали, что Задорожная Мария Викторовна находится в отделении реанимации в крайне тяжелом состоянии.
Дина Сергеевна знала, что в реанимацию не пускают никого, кроме самых близких родственников, да и то только тогда, когда больной находится в самом критическом состоянии. Но ей и не нужна была больная. Ей очень хотелось посмотреть на отца Марии. Если он и Витя Задорожный ее юности – один и тот же человек, то она непременно найдет его у дверей реанимации, несмотря на то что туда не пускают. Он ночевать будет под дверями, за которыми находится его дочь. Дина Сергеевна уже сама не понимала, чего она больше хочет: чтобы этот Задорожный оказался тем самым Витей или, наоборот, не имел к нему никакого отношения.
Уже от самых дверей коридора, который вел к реанимации, Дина Сергеевна увидела группу из трех человек. Один из них был в зеленом медицинском костюме, двое других – в обычных, цивильных. Одного из этих двоих она даже посчитала слегка располневшей Леночкой, которая вполне может носить строгий костюм мужского типа. Сердце Дины Сергеевны болезненно забилось в груди, будто ударяясь не о стенки грудной клетки, а о бетонные надолбы. Она почему-то уже не сомневалась, что сейчас встретится с юностью. И она с ней встретилась.
К тому моменту, когда Дина Сергеевна преодолела коридор, врач уже скрылся за дверями отделения реанимации, а оба оставшихся оказались мужчинами. Леночки среди них не было. Один из мужчин действительно был тем самым бывшим одноклассником Витей Задорожным. Он почти и не изменился, разве что немного погрузнел и поседел. Рядом с ним стоял человек, которого Дина Сергеевна не только никак не рассчитывала увидеть, но на которого по-прежнему и не хотела бы смотреть. Вторым оказался ее бывший муж Александр Павловский. Павловский тоже изменился мало. Пожалуй, стал даже еще интереснее, чем в юности, но Дине Сергеевне на его мужскую привлекательность было самым решительным образом наплевать.
– Вы… здесь оба… – с трудом произнесла она и схватилась за сердце, которое болело уже непереносимо.
– Дина? – в один голос воскликнули мужчины.
– Что ты тут делаешь? – спросил Виктор.
– Хороша! – восхитился ею Павловский и даже прицокнул языком.
Но Дина Сергеевна в его сторону и не смотрела.
– Витя! Что с твоей дочерью?! – спросила она Задорожного.
– Понимаешь… странно так… отравление… а у Маши еще и особенная реакция на этот препарат… В общем, все очень тяжело… но ты… Ты здесь какими судьбами? У тебя тоже кто-то в этой больнице?
– Нет, Витя… Такой странный расклад… такое жуткое совпадение, но это именно я нашла твою дочь… Я, конечно же, не знала, что она твоя дочь…
– Как нашла? Где? – совершенно растерялся Виктор. – Мне милиция пыталась что-то объяснять, но я так ничего и не понял, кроме того, что Машенька почему-то оказалась в квартире своего бывшего одноклассника, которого и в городе-то сейчас нет… Он где-то в командировке… Говорят, уже выехал обратно…
– Это такая долгая история… – начала Дина Сергеевна… – но я… я вкратце… Понимаешь, Леша Задворьев – наш сосед…
– Задворьев?! – вдруг подал голос Павловский и даже несколько изменился в лице.
Дина Сергеевна в раздражении повернулась к нему:
– Помолчи, Александр! – Потом опять посмотрела на Виктора и спросила: – Вить, чего он-то тут делает? И вообще, где Леночка?
Задорожный нервным движением потер висок и ответил:
– Нет Леночки… давно нет. Машеньке было двенадцать, когда Лена умерла…
– Прости… – потерянно пробормотала Дина Сергеевна, а Задорожный продолжил:
– А Саша… ты не поверишь… но он практически Машин муж… ну… как сейчас принято… у них гражданский брак…
– Павловский?! Муж твоей дочери?! – выдохнула Дина Сергеевна и, вдруг схватив Виктора за борта пиджака, заговорила нервно и напористо: – Да как ты, Витька, мог допустить, чтобы твоя дочь и… этот… – Она даже не хотела называть Павловского по имени. – …Как ты мог отдать ему дочь?
– Меня никто не спрашивал, Дина, – устало ответил Виктор и осторожно отцепил ее руки от своей одежды. – Я не могу никому ничего запрещать… Маша уже вполне взрослый, самостоятельный человек. Она сама выбрала. И потом… оказалось, что Маша была беременна…
– И что? Выкидыш?
– Да…
– Почему ты не остановил свою Машу, Витька? На что тогда нужны отцы, если они самоустраняются, когда их ребенок лезет в пасть… к чудовищу?!
– Дина, не надо преувеличивать! – встрял Павловский. – Если у нас с тобой что-то не получилось, это не значит, что…
– Значит! – чересчур громко для больницы крикнула Дина Сергеевна и тут же прикрыла рот ладонью, помолчала немного и повторила почти шепотом: – Значит! Витя, ты же в курсе, что Павловский – страшный бабник, циник и вообще непорядочный человек!
– При мне он не проявлял этих качеств, – глухо ответил Задорожный.
– Вот ведь врешь! Эти качества у Сашки на лбу написаны! Я не верю, чтобы за все годы, что прошли, он ни разу не обманул тебя, или не подставил, или элементарно денег не отдал! Или ты ему, как другу юности, все прощаешь?
– Какая разница, Дина… Маша влюбилась в Сашку, и с этим ничего не поделать. Она сама должна была убедиться…
