Пока девушки поднимались и облачались в остатки своей одежды, Кабанов вертелся неподалеку, что-то искал и никак не находил.
– Прошу прощения… – Он вернулся к спасенным, когда Наташа отбросила безнадежно разодранную майку и надела спортивную курточку прямо на голое тело. – Один-единственный вопрос. У Паши с собой никакой сумки не было?
Про самого Форинова он спрашивать ничего не стал. Пустой карабин, переломанная рука у одного пирата и проломленный череп у другого говорили сами за себя. Да и девушки получили такой стресс, что лишнее воспоминание о случившемся на их глазах убийстве могло вызвать дополнительную негативную реакцию. Лучше уж перевести разговор в исключительно деловое русло, не дать времени сосредоточиться на переживаниях.
– Вы ищете патроны? – сообразила Наташа, заметив за спиной Кабанова Пашкино ружье.
– Да. Не знаете, где они?
О судьбе владельца карабина и сумки Кабанов деликатно молчал.
– В сумке. А сумка осталась в кустарнике, – сказала девушка. – Но где этот кустарник, не помню.
– Уходим. – Стюардессы были уже одеты, и Кабанов шагнул вперед, показывая направление. – И, прошу вас, вспомните. Это очень важно. Я понимаю, как вам не терпится оказаться в безопасном месте, но если мы найдем патроны, то любое место станет для нас безопасным.
– Мы действительно не помним, – с придыханием сказала Наташа, поднимая на Кабанова вновь ставшие томными глаза.
– Все-таки давайте поищем. – Кабанов тяжело вздохнул.
На лирику он не реагировал. Да и была ли это лирика?
И они принялись искать. Девушки были измучены вконец, вдобавок началась реакция на перенесенную опасность, но Сережа (он сам предложил звать его по имени) буквально таскал их по бесконечным дебрям. С недавних пор Наташа плохо относилась к мужчинам, но с Сережей было спокойно. То же испытывала и Юленька. В ней даже вновь стала пробуждаться кошечка, не та, что готова показать коготки, а та, что так и ждет, когда ее приласкают. Кабанов не производил впечатления тупого бугая, не распускал перед стюардессами хвост, но с ним было спокойно и надежно. Тех двоих Сергей мгновенно убил голыми руками.
Любых встреч Сережа избегал. Было ли причиной присутствие девушек или что-то иное, однако три раза Кабанов заставлял своих спутниц прятаться и замирать.
Блуждания продолжались долго. В конце их даже неутомимый спаситель собрался махнуть на поиски рукой, но тут они случайно вышли на знакомую поляну. Теперь на ней в нелепых позах лежали три трупа. Девушки невольно вздрогнули, вспомнив, что совсем недавно это были живые люди и лишь быстрота ног спасла их самих от такой же участи. Быстрота, а позднее – Сережа.
Кабанов мельком взглянул на каждого из мертвецов и полез в кусты. Оттуда он вылез со знакомой Пашкиной сумкой в руках. Странно, но лицо Кабанова теперь просто светилось от счастья, как будто не было и нет вокруг ужасов, а жизнь находилась в полной безопасности.
– Спасибо, девочки! – трогательно улыбнулся Сережа. – Даже не знаю, как вас и отблагодарить.
– Это мы не знаем, как, – возразила Наташа, пока Кабанов проворно заряжал карабин. – Вы нам жизни спасли. И не только жизни…
Она поперхнулась, не находя слов, но голубые с поволокой глаза наблюдательному мужчине сказали бы многое.
В данном случае Сережа наблюдательным не был. Он любовно погладил заряженное ружье, извлек из той же сумки бутылку коньяка, открыл и передал своим спутницам.
– Глотните немного. Взбодрит. Что касается вашего спасения, то оно не составило труда. А кроме того, – он хитро подмигнул, – я уже сполна вознагражден лицезрением вашей несравненной красоты.
Наташа почему-то смутилась и покраснела, хотя понимала, что все это глупости. В этот момент ей казалось, что Сережа достоин любой награды, а она, как последняя дура, стеснялась, что он видел ее далеко не безобразное тело.
Юленька, напротив, улыбнулась так мило, что у многих мужчин от такой улыбки сильнее забилось бы сердце.
Но многих мужчин здесь не было, только Кабанов, а его голова была занята сейчас совсем другим.
– Держите… – Сережа достал из сумки пачку печенья, поделил ее пополам и протянул девушкам.
– А вы? – спросила Юленька, заметив, что Кабанов не оставил себе ничего.
– Я не хочу. И не спорьте со мной, девочки. Учтите, что нести сразу двоих по лесу мне будет тяжеловато.
Девушки невольно рассмеялись, представив, как Кабанов несет их обеих на руках. То был первый светлый момент за весь бесконечный день. Сережа отхлебнул из вернувшейся к нему бутылки, тщательно закрыл ее и упрятал в сумку. Потом с наслаждением закурил, но посмотрел на небо и поднялся.
– Пора идти. Солнце скоро сядет. Темнеет здесь быстро, а мне вовсе не хочется, чтобы ребята приняли нас за подкрадывающихся флибустьеров. Да и по лесу идти вслепую радости маловато.
Коньяк и скудная еда немного подбодрили спасенных. Девушки даже перестали виснуть на своем спасителе. Разве что совсем немного.
Идти по лесу всегда трудно. Деревья, кусты, какие-то канавы… Приходилось постоянно обходить многочисленные препятствия, удлиняя и без того не короткий путь. Сергей шел, напряженно вслушиваясь, то и дело вертел головой, но прятаться больше не приказывал. Видно, разбойникам тоже не хотелось шляться ночью по лесу, и они до темноты предпочли убраться на захваченный берег или на свои корабли.
Корабли… Девушки отдали бы все, чтобы вновь попасть на родной лайнер и чтобы его машина работала как прежде! Ни один парусник не в состоянии угнаться за «Некрасовым». Можно было бы переночевать в своей каюте на чистом белье…
Увы! Вместо этого вокруг лежал лес, безжалостный, словно детский кошмар. Он напомнил о себе на очередной поляне, посреди которой лежало окровавленное растерзанное тело изнасилованной женщины.
– Идемте. – Кабанов, не сбавляя хода, провел своих спутниц в стороне от изуродованного трупа. – Здесь мы, к сожалению, уже ничем не поможем.
Девушек начала колотить нервная дрожь. Они воочию увидели свою участь, от которой их спасло только чудо. Не подоспей вовремя Кабанов или окажись на его месте кто-то другой – лежать бы им подобно этой несчастной.
Наташа вдруг испытала такой прилив благодарности к Сереже, что попроси он, даже не попроси – потребуй награды, отдалась бы ему, не стесняясь подруги. Она поняла, что невзлюбила не мужчин, а тех, кто называет себя мужчинами. Но их-то спаситель был не поддельным мужчиной, а настоящим!
Показалось, что Кабанов уловил состояние девушки, но вместо приставаний стал более сдержанным. Он даже стал меньше смотреть на обеих спутниц, словно стеснялся их.
– Самое паршивое, что дойти до лагеря засветло мы не успеваем, – сказал он после некоторого молчания.
– Можем заночевать в лесу, – предложила Юленька. Она тоже не испытывала страха в присутствии такого защитника. – А утром уже дойдем до остальных.
– Можно и так, – неопределенно протянул Кабанов. – В принципе, ночью никто шастать по лесу не будет.
Он вдруг остановился, предостерегающе вскинув руку. Этот жест девушкам был уже знаком. Они послушно остановились, вслушиваясь в лесные звуки.
Кабанов тихо отвел стюардесс за ближайший кустарник, передал Юленьке сумку, Наташе – ружье и шепнул:
– Ждите меня здесь. Что бы ни случилось – не высовывайтесь и не бойтесь. И молчите. Я скоро приду.
– Не ходи, – шепнула Юленька и неожиданно вцепилась в него. – Или вместе переждем, или вместе пойдем.
Кабанов осторожно освободился от девушки, посмотрел ей в глаза, перевел взгляд на Наташу и сказал:
– Я вернусь. Обязательно вернусь. А ваша помощь – ваше ожидание. На меня еще пуля не отлита.
Больше он не сказал ничего. Кивнул и бесшумно растворился в окружающей зелени, будто был не человеком, а добрым духом этого леса.
Томительно потекло время. Девушки обратились в слух, ожидая шума борьбы, невольных вскриков, выстрелов, но все было тихо. Потом где-то вдали зазвучали возбужденные голоса, притихли и стали медленно приближаться к ним.
