— Наверное, бесполезно говорить, что боги тебя будут судить? — пожимаю я плечами. — Полагаю, это было по их воле.
Рэгвальд чуть прищуривается, неопределенно пожимает плечами.
— У богов есть замысел с учетом многого, чего мы не знаем. Но они могут направлять нас. А выбор всегда делаем мы сами, и именно от этого зависит то, как складывается наша судьба, — он снова дотрагивается пальцами до раны на губе и выпускает легкое плетение, которое мгновенно заживляет ее. — Риан с няней. Они как раз готовятся ко сну.
Рэгвальд отходит, пропуская нас к комнатке. Как только открывается дверь, Риан сразу же замечает нас, на его лице расцветает улыбка. В моей груди распускается огненный цветок радости, нежности, облегчения. Мы теперь рядом. Мы вместе.
Я присаживаюсь, раскрывая объятия, но первое слово, которое мы слышим, повергает нас в шок.
— Папа! — выпутавшись из рук няни, Риан неловко бежит к нам.
Глава 49. Николас. Ты только моя
— Значит, это был единственный вариант? — спрашиваю я, глядя в окно на подъездную дорогу.
Многочисленные гости уже собираются на празднование в честь нашей с Ти свадьбы, но их ждет сюрприз. Думая об этом, ухмыляюсь, а в груди разливается тепло. Дракон одобрительно рычит: обойдутся, этот день только наш.
Мой клан стал неожиданно популярным после того, как я победил Гардариана в Смертельном поединке, а потом еще и вскрыл его темные делишки, обеспечив восстановление баланса между кланами.
Если бы не я, то его было бы уже не остановить. Только все заслуги приписывают мне, забывая о той, ради кого я это сделал. Моей Ти.
Но все же, мучаясь без сна по ночам, я снова и снова задаюсь вопросом, почему именно так? Неужели нельзя было предотвратить то, что Тиолла снова оказалась в лапах этого мерзавца?
— Увы, — отвечает Рэгвальд. — Если бы она не попала в руки этого мерзавца, он бы не смог наполнить силой амулет, а значит, ты не получил бы магии. И Смертельный поединок закончился бы совсем иначе…
Мне сложно судить, потому что не дано знать всего, чем делятся с Рэгвальдом боги. Но я определенно не хотел бы стоять, как он, перед выбором, зная, что единственно верным является тот, в котором путь к свету будет идти через боль и слезы.
— А два года назад? — я по-прежнему предпочитаю не смотреть на него.
Внутри все сжимается от злости на себя за то, что не смог тогда распознать весь обман, что нас окружал.
Каждый раз я откладывал эти вопросы, боясь услышать ответ. Что, если все эти страдания, через которые прошла Тиолла, были не нужны? Что, если я мог ее защитить?
— Ты не смог бы ее уберечь, Ник, — словно в ответ на мои мысли, говорит Рэгвальд. — Все произошедшее было предрешено после того, как вы с Тиоллой встретились. С минимальными отклонениями все шло только к одному — к этому моменту свадьбы. А вот дальше…
— Что дальше? — я засовываю руки в карманы и поворачиваюсь. — Если бы ты меня предупредил, если бы я узнал обо всем…
— Не было ни единого шанса, что Риан выживет, — глаза Рэгвальда темнеют, а на лицо падает тень. — Как, впрочем, и ты. Я знаю, как это сейчас звучит, но… Ты же уже понял, кто стоит за Гардарианом?
Догадываюсь. Я прекрасно помню метку на амулете Айлин, которая чуть не погубила ее. Потом подобную метку нашли на обломках Сердца Креолинии. Проклятый бог.
Киваю. Челюсти сами собой сжимаются так, что сводит мышцы.
— Тогда ты понимаешь, что Гардариан пошел бы ва-банк, — подытоживает Рэгвальд. — Ты бы просто не успел ничего сделать. Вообще без шансов.
Он уверен, потому что видел и знает. А на мне тяжесть сомнений и осознания всего того, что произошло, останется навсегда.
Отхожу и опускаюсь в кресло за столом, пододвигая к себе пару документов, с которыми мне нужно успеть разобраться до свадьбы. Взгляд цепляется за цветок Креолинии, который все еще сияет на моем столе. Последний день. Потому что сегодня перед богами я назову Тиоллу своей женой.
— Ты доволен результатами Совета кланов? — переводит тему Рэгвальд, присаживаясь на диван в углу.
— Практически, — беру перо и ставлю свою подпись. — Мне не нравится их желание сделать меня куратором клана Квиланд. Я все же за то, чтобы выбрать кого-то из них, но провести тщательную проверку. А ты вообще вышел из голосования.
— Решать не им, не мне, а тебе, — как обычно, подкидывает мне забот Рэгвальд.
— Как там Керни? — я поднимаю взгляд. — Я очень благодарен оборотням, что они отозвались на твою просьбу. Боюсь, без них мои войска так долго могли не продержаться. Песец так и не согласился взять награду от Совета?
Рэгвальд качает головой и хитро улыбается.
— Он взял нечто более ценное.
— Хм… Я ведь узнал ту девушку, которую он решил забрать с собой в качестве оплаты, — отвечаю на его улыбку ухмылкой. — Долго думал, кого она мне напоминает. А потом вспомнил образ, который на себя надела Айлин, пока от тебя бегала. Не зря на нее тогда Керни глаз положил.
На мгновение Рэгвальд мрачнеет, вспоминая о своей ошибке, осознание которой он теперь пронесет через всю жизнь, а потом вздыхает, о чем-то на короткий момент задумывается:
— Мне даже интересно, чем это закончится.
Мне, искренне говоря, тоже.
Но больше беспокоят те оборотни, точнее, неправильные Дикие, которых я встретил в лесу. Совет так и не нашел ответа на вопрос, кто они. Айлин сказала, что подобных не встречала в степях.
Керни тоже не сталкивался ни разу с такими на своих территориях, поэтому он со своими воинами сейчас возвращаются в Керниолию за ответами. Но сдается мне, корни у Гардариана и этих Диких общие и уходят гораздо глубже, чем нам кажется.
Из раздумий меня вырывает стук в дверь. На пороге стоит госпожа Эйнд. Я прекрасно видел, как искривилось ее лицо, когда я объявил Тиоллу своей невестой. Да и узнал все, что она про Ти говорила, и какие сплетни распускала.
— Господин Сайланд, гости уже…
— С сегодняшнего дня вы будете выполнять другую работу, — говорю ей я и протягиваю только что подписанный приказ.
Она с горящими глазами берет бумагу и читает. Чем больше читает, тем круглее становятся ее глаза.
— Но… Господин Сайланд… Как же… Я… Ох… — Госпожа Эйнд хватается за сердце, но что-то более эксцентричное сделать не может в присутствии Рэгвальда.
— Да, я посчитал, что у нас очень не хватает прачек, — равнодушно выдаю я. — А среди них очень мало сплетен ходит. Им просто некогда.
Эйнд от удивления раскрывает рот.
— Но ведь… У меня магия не… Я не смогу! — начинает бормотать она.
— Сможете, — отрезаю я и даю ей понять, что она свободна. — И впредь думайте о том, что общаться со всеми надо с должным уважением и следует держать при себе свои догадки.
Она собирается уйти, но на пороге сталкивается с трубочистом, как обычно, с довольной улыбкой входящим в кабинет.
— А, Флай, проходи, — протягиваю ему второй приказ. — Я хочу, чтобы ты нашел смышленого паренька на свое место. С сегодняшнего дня у тебя будут другие обязанности.
Он вчитывается и возвращает приказ мне.
— Нет, господин Сайланд, я пас, — легкомысленно говорит Флай.
Я демонстративно не принимаю от него бумагу, показывая всем видом, что своего решения я не поменяю. Чтобы закрепить это, обращаюсь к бывшей экономке:
— Кстати, госпожа Эйнд, представляю вам нового мажордома. Господин Филиппс, — отставляю в сторону наше неофициальное общение. — Можете приступать к работе. Сейчас от вас требуется проверить, все ли подготовлено для транспортировки Риана и Берты в Храм, а потом сопроводить их. Гостями могут заняться другие.
Кажется, от удивления Эйнд может хватить удар, но она берет себя в руки. Флай закатывает глаза, но понимающе качает головой, ухмыляется и вместе с бывшей экономкой выходит из кабинета.
— Готов? — спрашивает Рэгвальд.
Готов. Мы долго шли к этому. Неоправданно долго.
У детской останавливаюсь, потому что слышу оттуда звонкий детский смех. Дракон тут же отзывается на него утробным рыком и требует зайти к Риану.
