одежда липла к телу и неприятно холодила кожу.
Тут Лорак сел на воде, но вновь с бульканьем скрылся под поверхностью пруда. После чего всё-таки выпрямился, двинул к боту, тяжело переставляя ноги и волоча за собой полы кровавого одеяния как на буксире. Выбрался на деревянную площадку, жестом подозвал меня к себе.
Я пусть несколько опасался возможных действия мага, но подошёл. Лорак вновь протянул руку к амулету, но сам же её опустил, понимая, что история с молнией запросто может повториться. Однако от этого азарт в его глазах только разгорался, он потёр озябшие пальцы и спросил:
— Скажи-ка, а какого направления маг в твоём амулете? — Лорак шагнул ко мне, закружил рядом, словно хищник возле жертвы.
— Вот же бездари, что стар, что млад! Направления им подавай! Пусть направляется в пустоши к Даст с такими глупыми вопросами! Там ему самое место! — внезапно разворчался Раззарт.
Я кое-как скрыл смешок и ответил, пожимая плечами:
— Не знаю.
Лорак посмотрел на меня с изумлением.
— Как так? Он же тебя учить должен чему-то конкретному из определённого направления! Да и представиться должен!
— И когда я успел задолжать-то? — вспылил древний дух.
— Я не знаю, что там конкретно за маг, — усмехнулся я. — Но он очень старый, вредный и ворчливый, — уже почувствовав праведное возмущение Раззарта, добавил: — Но очень умный и прекрасный учитель.
Я прям слышал, как щёлкнула челюсть древнего духа, захлопываясь. Точнее, у меня сложилось именно такое ощущение.
— Оно и неудивительно, — закивал Лорак. — Все маги, приблизившиеся к вершине, считают себя разве что не богами. Характер у них будет тот ещё, особенно, если кто-то сумел заключить их дух в амулет. Это не делалось добровольно, — он отошёл от меня, замерил площадку шагами, таская за собой шлейф мокрого одеяния. И в один момент закономерно зацепился им за край площадки и чуть не рухнул, но ткань не выдержала набора, треснула, спасая владельца от падения. Устояв на ногах, Лорак окинул взглядом сначала себя, затем уже начавшего дрожать от холода меня, проговорил:
— Следуй за мной, — и устремился в дом.
Я с удовольствие это и сделал, скрываясь от холодного ветра. Мы прошли насквозь комнату, где начали наше знакомство, через коридор попали в соседнюю, где половину помещения отгораживала ширма, расписанная невиданной красоты птицами на чёрном фоне. В комнате стоял тонкий аромат каких-то восточных благовоний. Запах не был неприятным, но казался… странным. Я к такому не привык.
— Снимай одежду, — скомандовал Лорак, скрываясь за ширмой и начиная чем-то шуршать. — Нет, это не то… это тоже не то… А вот это подойдёт.
Я только начал стягивать рубашку, как вдруг из-за ширмы ко мне полетела какая-то тёмная ткань. Поторопившись поймать, я обнаружил, что это большое полотенце, от которого шёл отчётливый травяной запах.
— Одежду сам высушишь, — буркнул Лорак из-за перегородки, следом раздался звук падающей на пол мокрой одежды. — Только дом мне не спали.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я.
Оглянувшись на ширму и поняв, что маг там ещё задержится, я полностью избавился от мокрой одежды, из-за отсутствия альтернативы разложил её по относительно чистому, пусть и довольно холодному полу. Поджав замёрзшие пальцы на босых ногах, призвал горячий поток воздуха — Раззарт давно обучил меня этому заклинанию из подраздела бытовой магии, как он её называл. Несколько минут таких манипуляций, и я снова смогу облачиться в почти сухую одежду, перестав, наконец, дрожать от холода. Да и ботинки не будут хлюпать.
— То, что у тебя на груди — это бесценный осколок прошлого, — продолжил разговор из-за ширмы Лорак, по шороху было слышно, как он тоже переодевается. — В рабочем состояние такие амулеты не находили уже очень, очень давно. Последняя попытка активировать подобный артефакт привела к тому, что древний дух учителя каким-то образом занял тело ученика, полностью заместив его сущность и стерев личность. Он куролесил целые сутки, разгромил бордель, обрек в прах половину торгового квартала, его никак не могли утихомирить. Древний учитель выпил тело ученика досуха, истощил и иссушил, но при это, поговаривают, что своей мощью, которая высвободилась из амулета, он смог уничтожить пару младших божков. И пока не явился один из старшей четвёрки, никто не мог с ним справиться. После этого давнего случая было официально запрещено активировать подобные амулеты без внешнего контроля, при обнаружении их требовалось приносить в магическое управление, но с тех пор всё, что ни притаскивали, не удавалось заставить работать. Все знания древних оставались от нас сокрыты.
Я невольно сглотнул от нарисованной Лораком перспективы. У меня аж язык зачесался поговорить об этом с Раззартом, но я понимал, что, перейдя на мысленное общение, просто не потяну два довольно серьёзных разговора одновременно, а потому решил отложить древнего духа на потом, он-то никуда от меня не денется в ближайшем будущем.
Лорак вышел из-за ширмы, одетый в простые чёрные брюки и тёмно-синюю рубашку без каких-либо рисунков.
— А где же птицы? — не удержался я от вопроса. — Мантия в цвет попугая?
Лорак не стал сердиться на меня за столь бестактный вопрос, только отмахнулся:
— Это всё бисер для свиней, не до него сейчас.
Вслед за магом я перешёл в помещение в правой части дома — довольно просторный кабинет, уставленный стеллажами. По центру него стоял огромный каменный стол, больше похожий на какой-то алтарь. Часть его была завалена какими-то бумагами.
— Минг! — позвал Лорак, приглаживая влажные волосы и забирая их в хвост. — Минг, ты где?
Но никто не откликнулся на его зов, так что он, тихо ругнувшись, вышел, бросив напоследок:
— Ничего здесь не трогай!
Стоило ему отдалиться, как в голове раздался ехидный голос Раззарта:
— Ага, конечно, — древний дух явно был доволен своим местоположением. — Пошли, посмотрим, что тут интересного нынче изобретают.
— Раззарт, — уловил я подходящий момент для разговора, обходя стеллажи с непонятными для меня предметами, но, судя по
