На холмистой Форментере викингов ожидало славное приключение, достойное занять место в учебниках по тактике. Оказалось, что этот остров был базой мавританских пиратов. Вероятно, само пиратское гнездовье находилось в восточной части острова, на холме Ла-Мола высотой сто девяносто два метра, служившем превосходным наблюдательным пунктом.
Викинги не знали, что Балеарские острова были оккупированы сарацинами еще в 798 году и сразу же благодаря своему географическому положению стали пристанищем всех окрестных шаек. В 1000 году пираты создали здесь собственную независимую конфедерацию, до середины XIII века угрожавшую каталонскому побережью и вконец разорившую Барселону. Флот Сигур-да подгадал как раз в разгар военной кампании по очистке Балеарского архипелага от пиратов, ее вели каталонцы совместно со своими торговыми партнерами пизанцами по инициативе папы Пасхалия II. Поэтому население Форментеры встретило пришельцев во всеоружии.
«Зеркало мира» XV века (север - внизу).
Штаб-квартирой форментерских пиратов была огромная пещера в прибрежной скале, куда они стаскивали свою добычу. К пещере вел крутой подъем, а вход в нее мавры загородили каменной стеной, над которой скала нависала козырьком. Норманнов пираты приняли в хорошем расположении духа: они швыряли им на головы камни и копья, а на стене разложили груды сокровищ, предлагая «трусливым собакам» взять их, если смогут.
Поразмыслив, Сигурд приказал снять с кораблей два баркаса, втащить их с тылу на скалу и обвязать с обоих концов толстыми канатами. Затем в баркасы сели вооруженные люди, и их спустили на канатах прямо к пещере. Сигурду с другим отрядом оставалось лишь взобраться на скалу и взломать стену. Но в самой пещере оказалась вторая стена, из-за нее мавры прицельно истребляли викингов, хорошо просматриваемых на фоне светлого входа. Все попытки штурма этой преграды оканчивались ничем. «Тут конунг,- говорит сага,- велел принести бревен, сложить большой костер у входа в пещеру и поджечь бревна. Спасаясь от огня и дыма, некоторые язычники бросились наружу, где их встретили норвежцы, и так вся шайка была перебита или сгорела. Норвежцы взяли там самую большую добычу за весь этот поход».
Разорив еще два пиратских гнезда - на Ивисе и Менорке, викинги отплыли к Сицилии, с 1094 года принадлежавшей норманнам, а оттуда взяли курс на Палестину, где им радушно распахнул свои объятия Бал-дуин I Фландрский - первый король Иерусалимского королевства, основанного в 1100 году крестоносцами. Сигурд проявил пример благочестия, искупавшись в Иордане, чем снискал особое расположение Балдуина и его двора. Это расположение усилилось еще больше после того, как викинги 4 декабря 1110 года помогли крестоносцам овладеть богатейшим городом арабов Сайдой - древним Сидоном.
Вот тогда-то викинги через Кипр и Грецию прибыли в Константинополь, где были ошеломлены небывалым приемом. Завидев еще издали их парчовые паруса, император Алексей приказал выстелить для дорогих гостей коврами улицы столицы от Золотых Ворот до своего дворца, он предложил им золота, в котором они не нуждались, и устроил в их честь игры, в которых они с удовольствием приняли участие.
Причина этого сногсшибательного приема, чье описание может показаться неправдоподобным, прояснилась чуть позднее, когда Сигурд оставил императору самое дорогое, о чем тот мог мечтать,- чуть ли не всю свою дружину и все корабли. Сам же он с немногими оставшимися при нем викингами продолжил путь на подаренных Алексеем лошадях. Трудно сказать, чем было вызвано это решение. Скорее всего, Сигурд опасался, что он слишком «наследил» в Гибралтаре и на Балеарских островах и что его там с нетерпением поджидают чересчур превосходящие силы опомнившихся сарацин. Поэтому он благоразумно принял подаренных скакунов и на них проделал оставшийся путь - через Болгарию, Венгрию, Швабию, Баварию и Данию. Это был вариант пути «из варяг в греки». Варяги прошли его в обратном направлении. Датский король Нильс Свенсен дал им корабль с полной оснасткой, и на нем Сигурд прибыл в Норвегию после трехлетнего отсутствия.
Надо полагать, он в ярких красках расписал свои приключения, особенно чудеса Палестины, так как именно Палестина стала целью путешествия норманнов Эрлинга, Эйндриди, Рёгнвальда и епископа Вильяльма. Отплыв на пятнадцати кораблях с Оркнейских островов несколько лет спустя после возвращения Сигурда, они в точности повторили его одиссею.
До Гибралтара флотилия плыла единым строем «путем, по которому плавал Сигурд Крестоносец», но по выходе в Средиземное море Эйндриди со своей дружиной отделился от нее. Рёгнвальд и Эрлинг остались верны прежнему курсу - возможно, не без увещеваний епископа, торопившегося к «святым местам».
Когда на этом курсе оказался большой сарацинский корабль, они с ходу взяли его в «клещи». Однако арабы так густо забрасывали их камнями и копьями и так щедро поливали кипящей смолой и маслом, что добыча ускользнула бы от них, если бы Эрлинг не нашел выход.
Вернее - вход, потому что викинги вошли на сарацинский корабль через отверстия в борту, прорубленные их ныряльщиками. Профессия ныряльщика, известная еще с гомеровских времен (колумбеты и арнойтеры у греков, уринаторы у римлян) была норманнами заметно усовершенствована. Они могли не только продырявить днище или перерезать якорный канат, но и поджечь судно: для этого при них были огниво и трут, упрятанный в скорлупу ореха, обмазанную воском. Но в данном случае огонь не понадобился.
«Они овладели дромундом и перебили на нем уйму народу. Они захватили огромную добычу и одержали славную победу», - подобные восхваления столь часто встречаются в сагах, что в конце концов перестают восприниматься. Но в этой привлекает одна деталь: корабль назван дромундом, то есть дромоном, и если вспомнить, что такое дромон и что такое снеккья, победа и впрямь была выдающейся. Но каким образом на дромоне оказались мавры? Одно из двух: либо норманны захватили византийское судно, приняв его за сарацинское (что, пожалуй, маловероятно), либо это был арабский дармун. Но во втором случае выглядит несколько странным, что северян не встретили жидким огнем, как правило, имевшимся на таких кораблях. Дромон, как уже говорилось, мог быть огненосным и неогненосным. После 1139 года на них на всех демонтировали устройства для метания огня: второй Латеран-ский собор запретил это оружие как бесчеловечное. Но ведь на мусульман постановление папы не распространялось! Еще два столетия спустя отряды наффатинов, метавших вручную кувшины с горящей нефтью, были непременной составной частью арабских армий.
Однако даже если это было редчайшее исключение, минутный каприз бога войны, невозможно все же не признать, что Эрлинг вышел победителем из стычки с самой могучей плавающей крепостью Средиземноморья, независимо от ее национальной принадлежности. Хотя нельзя, правда, исключать и того, что эта «славная победа» была одержана над каким-нибудь мелким суденышком и что для норвежских скальдов любое средиземноморское судно было «дромундом», хорошо им известным со слов тех же викингов, никогда не упускавших случая прихвастнуть своей поистине эпической доблестью.
Дальше маршрут Эрлинга до мельчайших деталей повторил маршрут Сигурда, вплоть до сухопутного возвращения в Норвегию. Надо думать, варяжская дружина Константинополя получила новое пополнение. С ее помощью император Иоанн II, сын Алексея, в 1122 году наголову сокрушил войско печенегов у болгарского города Стара Загора. Печенеги, выстроившие повозки кольцом и окопавшие их глубоким рвом, дважды наносили поражение византийским войскам - сначала самим грекам, а потом их французско-фламандским наемникам. И всего лишь четыреста пятьдесят варягов, несмотря на шестидесятикратное превосходство противника, сумели сделать то, перед чем отступила вся армия! Возможно, они, по обыкновению, применили здесь одну из своих дьявольских хитростей.
Лет восемь спустя после этой битвы норманны, уже неплохо освоившиеся в Средиземном море, почувствовали себя в нем хозяевами. Конунг Родгейр Могучий, завоевав Апулию, Калабрию и множество островов, высадился с войском на Сицилии и закрепился там. В благодарность за помощь крестоносцам он коронуется папой и германским императором в 1130 году как первый король Сицилии и Апулии под именем Рожера II. Это третье и последнее государство, основанное норманнами в чужих землях. Оно просуществует до 1302 года.
Роль просвещенного государя, как оказалось, куда больше подошла Рожеру, нежели роль рыцаря удачи. При его дворе в Палермо с 1138 года полтора десятилетия подвизался знаменитый Абу Абдаллах Мухаммед ибн Мухаммед аш-Шериф ал-Идриси, знатный мавр из Сеуты и потомок эмиров, выпускник Кордовского университета, много поколесивший по Англии, Италии, Малой Азии, Португалии, Франции. Рожер создал ему все условия для работы, рассылая повсюду своих людей с поручением собирать все, что может заинтересовать его гостя. Идриси, прекрасный знаток Птолемея и (Эрозия, и сам не сидел сложа руки, он не пренебрегал ни доставляемыми ему рукописями, ни жмвыми рассказами арабских, норманнских, славянских, итальянских и любых других купцов, посещавших островное королевство норманнов.
