использовал этот обряд, но сейчас он прекрасно дополнит вечер. Уведя Алати к столику и усадив рядом на диван, заказал красное вино. Хозяин предупредил о нашем статусе, так что обслуживали в первую очередь. Протянув один из бокалов девушке, я попросил:
— Влей немного силы, — и показал пример, проделав это со своим напитком. К алым переливам добавилось сияние магии.
Мы сделали глоток и прежде, чем Алатея успела промокнуть губы, я поцеловал ее, собирая рубиновую капельку с ее губ. Не разгадав подвоха, она ответила на поцелуй. Ритуал закрепился. Ловушка захлопнулась. Но и для меня тоже.
Отставив бокалы подальше от края стола, я пересадил демоницу на колени, продолжая вбирать в себя вкус ее сладких, мягких губ. Пара кудряшек выбилась из прически и щекотала нам лица. Заостренные ноготки прошлись по моей шее, оставляя красные полосы, пробрались в волосы.
Она отстранилась первой, пытаясь доказать, что еще контролирует себя и все происходящее. Я отпустил, не настаивая.
— Думаю, ты заслужила небольшой награды за это задание. Можешь задать вопросы, я отвечу. Но за плату в поцелуй.
***
Алатея
Я сидела на коленях демона, чувствуя себя на редкость развратной, но покидать их совершенно не хотелось. Как и прерывать поцелуй. Творилось что-то непонятное, я чувствовала подвох, но он больше манил, чем пугал.
Озвученная цена за ответы не удивила. В ней не было особого смысла, мы оба понимали, что это не последний поцелуй за вечер. Сегодня наши чувства — плата в заключенной сделке.
— Чем ты разогнал пялившихся на меня парней, когда пришли? — спросила я. Демон удивился. Думал, не замечу? Так я не зря старательно учусь, забывая про сон.
— Боевое плетение. Проникает под щиты и вызывает кратковременный спазм по всему телу. Этакий намек, что все оно уязвимо передо мной.
— Научишь?
Есть у меня кандидат для отработки подобных приемов.
— Я соглашался только на ответы, Алати.
— Почему ты меня так называешь? Почему не Тея?
— Потому что больше тебя так никто не зовет. И в этом я буду особенным для тебя. Потому что тебе это нравится. Нравится слышать, что и ты для меня особенная, а не только агент Ордена.
Темнейший, что не так с тем вином, если демон решился на такие признания?! Я ведь могу спросить, и он ответит. Но тонкий голос разбуженной тренировками интуиции советовал — не стоит. Не время. Иначе что-то да пойдет не так. Как минимум наше задание.
Вместо новых вопросов я расплатилась за два уже заданных. Первый поцелуй вышел мимолетным, и я сама ощутила раздражение. Словно лишаю себя законно пойманной добычи. Потому второй раз я позволила себе на краткий миг отпустить контроль. А демон только это и ждал.
Желание разве что не искрило между нами, но эту границу я переходить не собиралась. К окончательной капитуляции перед болезнью «Леонидас» я еще не готова.
— Идем, музыка поможет расслабиться, — позвал демон.
Не знаю, расслабился ли он, а меня унесло еще больше. Кровь давно бурлила в такт взрывной музыке, тело жило своей жизнью, а разум устал бороться с тягой к главе теней. С каждым его прикосновением и поцелуем граница из недоверия, обиды, непониманий или моего опасения таяла.
Словно мы давно знакомы. Словно он окончательно растворился во мне, в моей крови, как то вино. Словно мне дозволено больше, чем другим. Словно я и правда особенная. Для него уж точно.
— Что будет, если я вдруг назову тебя Лео при посторонних? При ком-то из теней? — спросила я, обняв его шею и покачиваясь в медленном танце.
— Значит, эти тени убедятся, что ты для них — только друг. Будут здоровее, престав коситься на тебя в Ордене.
Ага, то есть я публично признаю, что отношения у нас рабочими уже сложно назвать. Значит, надо следить, чтобы мои «шеф» и «глава» остались неизменными. Тогда последний вопрос, который я действительно должна знать.
— Почему ты составил именно такой контракт? И до сих пор не воспользовался им в полной мере?
— Это предложение? — Леонидас рассмеялся. Он видел мою настороженность и тревогу, но прежний покорный демон исчез.
— Ты обещал отвечать.
— И даже назначил плату. Но не оговорил срока сделки. Так что этот вопрос тебе придется выяснять самой, моя дикая кошечка.
Я фыркнула и отвернулась. Может смеяться, но я узнаю, что он задумал. За этот вечер я ясно уяснила одно — ничего демон не делает просто так. Но и он мог бы понять — я не отступаю, потому что страх во мне все еще молчит.
Из клуба мы вышли около трех часов, когда улицы полностью опустели. Хозяин вышел нас провожать, но адекватным его вид не назвать. Не знай я об эмпатии, решила бы, что он в такой одури от наркотиков.
— Одно мне скажи. Есть шансы у пары человека и демона? — спросил парень напоследок у главы.
— Я пришлю к тебе теней-демониц. Проверишь, — усмехнулся Леонидас и не позволил мне предостеречь хозяина. Надеюсь, тот придет в себя и откажется от затеи.
Леонидас помог мне сесть в салон, а вскоре мы поднялись на верхний уровень трассы. Тишина в сплаере оглушала и заставила в полной мере осознать, насколько я устала. И эмоционально, и физически.
— Надень браслет, будет легче, — предложил демон, возвращая цепочку.
Спорить не стала, заодно и вернула нам место все щиты, но ощущение безопасности не пришло. Я знала, что глава в любой момент может подобраться ко мне, как бы я ни пыталась укрыться.
На пару минут я опустила ресницы, расслабляясь. По моим примеркам, мы должны подъезжать к Ордену, но скорость не уменьшалась. Я взглянула в окно, узнав центральный круг столицы.
— Куда мы? Еще один клуб я сегодня не выдержу! — взмолилась я.
— Расслабься, — улыбнулся демон. Не первый раз уже за вечер, но от того не менее привлекательно. Ему до ужаса просто шла его улыбка. — Мы едем ко мне.
Захотелось выйти прямо из сплаера, но подозреваю, что проблему это не решит. Вообще ничего не решит. Меня утащит этот ворюга, куда задумал.
— Почему не в Орден?
— Я тоже устал, Алати. Нормально отдохнуть я могу только в своем доме. Не переживай, завтра сам отвезу тебя в академию.
Темнейший, как я дожила до этого?
На этой чудной мысли организм скомандовал общий отбой, и я отключилась в объятиях мягкого кресла и запаха моего демона.
Глава 22
Вот вроде бы выпила всего бокал, но на утро даже сигнал кристалла казался воем тварей Темнейшего.
— Бер, ты издеваешься?
