Николаса же такой «активный отдых» подруги стал сильно утомлять. Друзей среди аристократов у него не было, собственно, с большинством из них он только на этих мероприятиях впервые и познакомился. Политические беседы его не увлекали, недомолвок и намеков он не то чтобы не понимал, но совершенно не мог взять в толк, почему на данную тему надо было говорить именно недомолвками и намеками. Только обеды, а точнее — пиры серьезно скрашивали в общем-то зря растрачиваемое время. Тут он понимал, что и зачем, а главное, мог все оценить по достоинству со знанием дела. Обязательные патриотические речи, которые шли в нагрузку к переменам блюд, ему не мешали. Он их просто мимо ушей пропускал. Но обеды предварялись и завершались все теми же тусовочными мероприятиями, что и какое-нибудь «обозрение». Хорошо, если народ просто в карты играть садился, а то могли и танцы устроить.
Кстати, танцевал Николас очень неплохо. Сказывалось увлечение с детства театром, а актер, даже любитель, обязан уметь хорошо танцевать и петь. Проявлять свои таланты на этих вечерах (равно как и «утренниках») ему не приходилось. Он, может быть, и продемонстрировал бы свои музыкальные умения, но от кэра их никто не ждал, тем по должности голосом только врагов пугать полагалось. Самому же пробиваться через толпу желающих «себя показать» и навязывать свои услуги неловко было, да и зачем?
С танцами же возникала другая проблема. Практически все девицы, которых он приглашал, немедленно «делали на него стойку» и принимались отчаянно флиртовать. Сколько-нибудь приятного разговора при этом не получалось, а потом еще был гарантирован «разбор полетов» с Орлеттой. Сама в танцах с кавалерами чуть ли не целуется, а ему — ни-ни! И пойми потом, все эти правила поведения она сама выдумывает, или так и есть? Ну почему погладить партнера в танце по щеке — это знак кавалеру, что нельзя распускать руки, а случайно перехватить руку партнерши за запястье, а не за кончики пальцев — неприличная интимная ласка? А если на ногу наступить, это тоже за признание в любви сойдет? На фиг! Проще у стеночки постоять. Тут даже не Орлеттино ворчание страшно, вдруг и вправду авансов незнакомым девицам понадаешь? А потом отбивайся от них и их родственников…
На время празднеств Орлетта полностью переехала к Николасу. Заканчивались мероприятия очень поздно, а начинались часто довольно рано. Проще — совсем не расставаться. Правда, по ночам их «личная жизнь» стала больше состоять из обсуждения событий дня прошедшего и планов на день грядущий. «Обсуждения» в форме монолога девушки, когда собеседнику предоставлялась возможность только поддакивать во время кратких пауз. Планов было «громадье», но они фактически полностью совпадали с маршрутом перемещений короля Отто и князя Бурхарда. Коронованным особам тоже приходилось вертеться как белке в колесе, и именно их присутствие и придавало мероприятиям значимости. Ну а значимые мероприятия Орлетта не пропускала. Николас, как следствие, тоже.
Еще он задавался вопросом: переезд к нему девушки на время празднеств — явление временное или только повод переехать окончательно? На эту тему они так и не говорили, видимо, оба опасаясь сделать преждевременный шаг. Хотя, возможно, и по другим причинам.
Впрочем, завершение празднеств в Лердене означало, что король Отто двинется по столицам дэнляндских монархий дальше — вести переговоры об объединении. Николасу в этих перемещениях, а возможно, и переговорах отводилась ключевая роль, так что расстаться с Орлеттой им все равно предстояло на довольно долгий срок. Минимум месяца на два.
Обошлись снова без объяснений и обещаний. Хотя Орлетта, похоже, для себя все решила. И за Николаса тоже. Но события не форсировала и с требованиями жениться не лезла. Хотя и намекнула, что не мешало бы ему не только по Дэнляндии летать, но и в Галлодию, в замок Лион заглянуть, с герцогом, ее отцом, познакомиться. Заодно посмотреть, как большим хозяйством управлять надо. Ему ведь король Отто свое герцогство обещал? Откуда слышала? А разведка на что? Но, главное, она из Лерденского университета до его окончания уходить не собирается, разве что замуж (многозначительный взгляд). Да и то не факт, что понадобится. К тому же ей в Дэнляндии нравится, она уже здесь, можно сказать, прижилась. Да и своей стала. Особенно после последнего праздника. Они ведь так на нем замечательно время провели!
Увидев, что Николаса от воспоминаний немного перекосило, тему развивать не стала. Просто за заботу поблагодарила.
В общем, улетал Николас в глубокой задумчивости.
Перед отлетом купил еще один хрустальный шар и оставил его Марион. А Орлетту попросил научить мать им пользоваться. Ведь магические способности у той все-таки имелись, возможно, и немаленькие. Только не развивала никогда, но для шара много и не надо. Ну и девушке, чтобы с ним связаться, посольским шаром пользоваться не понадобится.
Однако воспользоваться этим шаром Орлетте не пришлось. Когда она наконец вернулась в посольство, выяснилось, что герцог — ее отец потребовал, чтобы она срочно навестила его в родовом поместье. Благо как раз каникулы наступают. Давно не виделись, да и разговор «отеческий» назрел.
Граф де Ризак о причинах столь срочного вызова ее просветить не смог. Наверное, у герцога было что сказать по поводу ее романа с кэром-драконом. Учитывая сложную политическую обстановку, по хрустальному шару такие разговоры лучше не вести, тут беседа с глазу на глаз желательна.
Таким образом, девушка уехала из Лердена вскоре после отлета Николаса. Не так быстро, как он, но тоже тратить лишнее время не собиралась. К морю — и на корабль. Недели за две-три до места добраться можно. Успеет еще до конца каникул назад вернуться. Ехала если и обеспокоенная предстоящим разговором, то немного. Конечно, оставлять Николаса без присмотра, пока он ей предложение сделать не успел, надолго нежелательно. Но ничего, никуда он не денется, а с отцом и вправду поговорить надо.
Доехала даже быстрее, чем рассчитывала. Погода стояла хорошая, ветер дул попутный. Как раз на четырнадцатый день до места и добралась. В порту ее встретили нарядная карета и целых два взвода конных телохранителей отца в парадных мундирах. В общем, въезд в родовое гнездо был обставлен крайне торжественно. Замок тоже был украшен флагами и цветами, а вся челядь построилась во дворе стройными рядами. В центре же стоял лично герцог Шарле де Лион, тоже при полном параде. Сделав навстречу дочери два шага (ей самой от кареты десяток сделать пришлось), он прижал ее к своей груди и сообщил ворчливым голосом:
— Дочь моя, рад видеть тебя в родном замке, где ковалась слава твоих предков. Наслышан о твоих успехах в Лерденском университете. И о популярности среди достойных женихов тоже наслышан. Вот и решил помочь тебе с выбором. Дочь моя! Твоей руки просил у меня герцог де Арлуньяк. Я подумал и ответил ему согласием.
Первой остановкой дальнейшего маршрута Отто и Николаса стал город Брумен, столица Брумляндского королевства. Встреча во многом напоминала лерденскую, только снисходительного тона по отношению к Зигмундту II остфальский король себе не позволил. Зато привез кучу подарков. Естественно, не на Николасе, с собой они взяли только письмо от нового князя Лерденского. Все было купцами в местное представительство Остфалии привезено и теперь дипломатами и гвардейцами-охранниками во дворец доставлено.
Большую часть подарков составляли различные охотничьи животные. Тут были и соколы — бить птицу «ставкой» (это когда парящий в небе сокол падает с высоты на поднятую собаками птицу), и ястребы — для охоты «в угон» (когда ястреба выпускают с руки вслед поднятой птице), и свора легавых псов, и даже охотничий барс. Все были подвергнуты магической обработке, и к каждому прилагался перстень или браслет «для управления». Увидев эти подарки, Николас еще раз пожалел, что мало изучал магию разума, и твердо решил упущение наверстать.
Подаркам брумляндский король, бывший страстным охотником, искренне обрадовался, так что встреча прошла в благожелательной атмосфере. Хотя к заключению договора переговоры и не привели, но Зигмундт обещал примкнуть к союзу, если еще кто-нибудь из значительных оппозиционеров переменит свое мнение. В смысле Арнульф Шварбский или Крэг Майнский.
— Ты пойми, — говорил он, основательно набравшись к концу пира в честь визита высокого гостя, — мне эти хлопоты с королевством в принципе не нужны. Вечно денег не хватает, траты дурацкие не пойми на что. Стыдно сказать, вот мне на такого барса казначей денег найти не мог!
Сделав попытку поцеловать дорогого гостя, король продолжил:
— Но пойми, слово дал. А слово мое — крепкое. Договорились мы с Шварбом, Майном и Лерденом заодно быть. Лерден, я смотрю, мнение поменял. Вместе с князем, мир его праху. Вот если еще кто в союз пойдет, тогда да! Ты мне обещал все личные ловли открыть? Обещал! В общем, за союз!
