— Часть из них уже выдали.
— Да, по требованию леди Кэри.
— Они были истрачены на мое приданое… во всяком случае, значительная часть.
— Как я понимаю, вскоре вы выйдете замуж. Это очень кстати. Не сомневаюсь, что это поможет разрешить многие трудности. Сам мистер Трессидор сказал незадолго до смерти, что это для вас наилучший выход — ведь вас, в конце концов, нельзя осудить за грехи родителей.
— Но если бы я не должна была выйти замуж, он все равно оставил бы меня… — сколько мне будет причитаться? — с пятьюдесятью фунтами в год. Ну конечно, ведь это был такой добрый человек, он так хорошо обеспечил все эти филантропические общества. Ничего удивительного, что он не мог беспокоиться еще и о дочери своей жены.
У мистера Чевиота был огорченный вид.
— Боюсь, мисс Трессидор, — сказал он, — что упреками делу не поможешь. Ну что ж, я должен был выполнить свой долг, и я его выполнил.
— Понимаю, мистер Чевиот. Я… я никогда раньше о деньгах не думала. — Он промолчал, а я продолжала: — Знаете вы, где живет моя мать?
Он поколебался, потом ответил:
— Да. Мне случалось, занимаясь делами мистера Трессидора, писать ей. Он назначил ей небольшое содержание, считая это своим долгом. Ведь, несмотря на свою неверность, она оставалась его женой.
— Вы дадите мне ее адрес?
— Не вижу причины для отказа в настоящее время.
— Мне хотелось бы встретиться с ней. Я не видела ее со дня юбилея. Она ни разу не написала ни мне, ни сестре.
— Это было одним из условий, поставленных мистером Трессидором. Чтобы получать от него содержание, она не должна была пытаться установить с вами связь.
— Понимаю.
— Я пришлю вам ее адрес. Она живет на юге Франции.
— Благодарю вас, мистер Чевиот.
Расставшись с ним, я направилась прямо к себе. Вошла Оливия. Она была страшно расстроена.
— Это ужасно, Кэролайн! — воскликнула она. — Он оставил мне так много… а тебе ничего.
Я рассказала ей о своем разговоре с поверенным. Она слушала, широко раскрыв глаза.
— Это неправда. Это невозможно.
— А помнишь, как мы были в гостях у капитана Кармайкла на площади Ватерлоо? Все случилось по моей вине, Оливия. Я сболтнула отцу, что мы туда поехали. Потом он увидел медальон. Ах, ты ведь не знаешь о медальоне. Его подарил мне капитан Кармайкл. Внутри находилась миниатюра с его изображением. Понимаешь, он хотел таким образом дать мне понять, что он мой отец.
— Теперь между нами все изменилось? Мы уже не такие сестры?
— Я думаю, теперь мы сводные.
— О, Кэролайн. — Ее прекрасные глаза наполнились слезами. — Я не могу этого вынести. Такая несправедливость по отношению к тебе.
— Не имеет значения, — с вызовом заявила я. — Я рада, что не он мой отец. Пусть лучше им будет капитан Кармайкл, а не Роберт Эллис Трессидор.
— С его стороны это было жестоко, — Оливия тут же оборвала себя, вспомнив, что говорит об умершем.
— Я выйду замуж… скоро, — сказала я.
— Нельзя будет, пока мы носим траур.
— Я сниму его. В конце концов, ведь он не был моим отцом.
— Все так… ужасно.
Я рассмеялась, но мой смех звучал несколько истерично.
— До сих пор у нас было все общее… гувернантка… уроки… все. А теперь ты наследница, а я нищая… Впрочем, не совсем нищая. Насколько я понимаю, моих денег хватит, чтобы не умереть голодной смертью. А ты, Оливия, неожиданно стала очень богатой женщиной.
— О, Кэролайн! — воскликнула она. — Я поделюсь с тобой всем, что имею. Здесь твой дом. А я всегда буду твоей сестрой.
Плача и смеясь, мы прижались друг к другу.
Я предложила Джереми снова посмотреть кукольный домик, в котором мы собирались обосноваться. Случившееся не должно нам помешать, решила я.
Джереми был странно подавлен, — может быть, под впечатлением похорон. Мне не хотелось вспоминать о них. Я сказала Джереми:
— Рассмотрим получше дом и будем думать о будущем.
Как только мы открыли дверь и вошли, мрачное настроение, казалось, покинуло его. Взявшись за руки, мы обошли все комнаты.
— Это, в самом деле, настоящая жемчужина, — сказал Джереми. — Я мог бы быть очень счастлив, живя здесь с тобой.
— Но мы и будем здесь жить, — заметила я.
— А как мы сумеем его оплатить, Кэролайн?
Оплатить! Я и не подумала об этом.
— Когда что-нибудь покупаешь, за это, как правило, приходится платить.
— Но… — я удивленно посмотрела на него. С видимым замешательством он сказал:
— Ведь вы всегда знали, что я не обладаю большим состоянием. Содержания, которое я получаю от отца, мне хватает… но для покупки дома понадобилась бы крупная сумма.
— Понимаю, вы думали, как и все остальные, что у меня будут деньги.
— Я думал, что ваш отец поможет нам приобрести дом. Скажем, в качестве свадебного подарка. Моя семья тоже постаралась бы кое-что для нас сделать, но я знаю, что купить дом ей не по средствам.
— Ясно. Нам придется поискать что-нибудь менее дорогое. — Он кивнул с серьезным видом. — Однако оставим это. Приобретение дома — не самое главное в жизни. С вами я была бы счастлива везде, Джереми.
Он крепко сжал меня в своих объятиях и стал целовать со все возрастающей страстью. Я засмеялась.
— Зачем нам смотреть этот дом, если мы не можем его купить?
— Приятно представлять себе, что могло бы быть. Я хочу на один день сделать вид, что мы будем здесь жить.
— А я хочу немедленно уйти из этого дома и забыть о нем. Он довольно старый и, вероятно, сырой. А этот садик… Взгляните на него! Единственное грушевое дерево, да и то без плодов. А если они и появятся, то, конечно, будут кислыми. Мы снимем комнаты. Так ведь это называется? Где-нибудь на крыше… на крыше мира.
— О, — выдохнул он. — Я в самом деле люблю вас, Кэролайн.
Я не обратила внимания на прозвучавшее в его голосе сожаление.
А через два дня я получила от него письмо. Видно, ему пришлось немало потрудиться, чтобы найти нужные слова.
«Дорогая моя Кэролайн!
Вы всегда останетесь для меня дорогой. Как мне ни трудно это сказать, но я думаю, мы поступили бы неразумно, если бы решились вступить в брак. Любовь на крыше звучит очень привлекательно, и так оно и было бы… некоторое время. Вы всегда жили в роскоши, у меня тоже всего было довольно. Поженившись, мы были бы так бедны. Если сложить мое и ваше содержание вместе… Два человека не могли бы жить на это.
Дело в том, Кэролайн, что, принимая во внимание обстоятельства, я не имею возможности жениться…
Мое сердце разбито. Я люблю вас и всегда буду любить. Вы навеки останетесь моей мечтой, но я уверен, вы поймете, что вступить сейчас в брак было бы для нас настоящим безумием.
С разбитым сердцем Ваш Джереми, который будет любить Вас до самой смерти».
