— Их вовсе не украли, — сказал вдруг м-р Уокер, ставя на стол блюдечко с чаем. — Я поймал их сегодня утром и отнес Бобу.
— Бобу? — спросил Генри, задыхаясь от негодования. — Это зачем?
— Потому что он попросил меня об этом, — ответил старик. — Что вы на меня так смотрите?
Генри не мог ему ничего ответить и продолжал молчать. Тогда старик рассердился, встал из-за стола и велел м-с Уокер подать ему шляпу. Генри обнял его чуть ли не со слезами на глазах и умолял остаться. После долгих уговоров м-р Уокер обещал не уходить, но сказал, что такие истории не должны больше повторяться.
После этого он распоряжался, как ему было угодно, вещами Генри, и тот должен был молчать. Чуть не каждый день к старику приходил Боб и просил его на все лады вернуться к нему. Чтобы утешить Боба, м-р Уокер всякий раз дарил ему какую-нибудь вещь, принадлежавшую Генри. Но Билль Чемберс передал Генри, что ему достанутся деньги деда: он об этом слышал от Боба, а тому передал но секрету эту новость сам м-р Уокер. Генри решил терпеливо переносить все неприятности.
Старик прожил у Генри полтора года, как вдруг однажды утром его нашли мертвым: он скончался ночью, не проснувшись. Генри знал, что здоровье м-ра Уокера неважно; ему сказал это доктор Грин и прибавил, что он не может вылечить старика. Генри тогда тотчас же заплатил доктору. Но он все-таки удивился, что это случилось так скоро. Узнав, что дед умер, м-с Уокер докрасна натерла глаза передником, и супруги долго шептались о том, какой капитал им придется получить.
Не прошло и десяти минут, как новость узнала вся деревня. Толпа народа сбежалась к дому Уокеров; всем хотелось узнать, сколько денег выпало на их долию. Генри Уокер на минуту приоткрыл окно и мотнул головой, чтобы любопытные разошлись. Некоторые из них отошли было на десяток шагов, но опять остановились, как вкопанные, завидя Боба Претти. Боб важно прошел мимо всех и, подойдя к двери, громко постучал в нее.
— Что я слышу? — сказал он, когда Генри впустил его. — Неужели бедный старик в самом деле скончался? Я говорил ему, что этим кончится, если он поселится у тебя.
— Убирайся! — закричал Генри. — Тебе он ничего не оставил!
— Я и без тебя знаю это, — ответил Боб, покачав головой. — Поздравляю тебя, Генри, если тебе что-нибудь перепало. Я никогда не имел злобы на тебя за то, что ты сманил от нас старика. Я видел, что ты почему-то полюбил его; я догадался об этом, услышав, как ты уверял всех, что это твой дед.
— Не болтай пустяков! — сказал Генри. — Это в самом деле был мой дед.
— Думай, как тебе угодно, Генри, — ответил Боб, — но если бы ты спросил меня, то я сказал бы тебе, что это был дед моей жены.
— Дед твоей жены?! — закричал Генри не своим голосом.
Минуты две он простоял с вытаращенными глазами, как дурак, и не мог вымолвить ни слова. Он был вне себя от отчаяния, что наполовину разорился, потратив напрасно столько денег на деда м-с Претти.
— Но ведь старика звали так же, как и деда Генри Уокера? — спросил Билль Чемберс, стоявший в толпе.
— Что же из этого? — ответил Боб. Ведь этим он никому не вредил. Я несколько раз повторял Генри Уокеру, что это вовсе не его дед, но он не верил мне. У меня есть свидетели, что и говорю правду…
* * *
…Так вот я и говорю, что в нашей деревне не было богатых эмигрантов!
Сказки[9]
Кошка и мышка
Кошка и мышка в амбар пришли, кошка и мышка игру завели.
Кошка откусила у мышки хвост.
— Пожалуйста, кошечка, отдай мне мой хвост! — попросила мышка.
— Нет, — ответила кошка, — не отдам тебе твой хвост, пока ты не пойдешь к корове и не принесешь мне молока.
Мышка вскочила и побежала, примчалась к корове и так ей сказала:
— Пожалуйста, корова, дай мне молока! Я дам молоко кошке, и она отдаст мне мой собственный хвост.
— Нет, — сказала корова, — не дам тебе молока, пока ты не пойдешь к фермеру и не принесешь мне сена.
Мышка вскочила и побежала, примчалась к фермеру и сказала:
— Пожалуйста, фермер, дай мне сена! Я дам сено корове, корова даст мне молока, я дам молоко кошке, и она отдаст мне мой собственный хвост.
— Не дам тебе сена, пока ты не пойдешь к мяснику и не принесешь мне мяса, — ответил фермер.
Мышка вскочила и побежала, к мяснику примчалась и сказала:
— Пожалуйста, мясник, дай мне мяса! Я дам мясо фермеру, фермер даст мне сена, я дам сено корове, корова даст мне молока, я дам молоко кошке, и кошка отдаст мне мой собственный хвост.
— Нет, — говорит мясник, — я не дам тебе мяса, пока ты не пойдешь к пекарю и не принесешь мне хлеба
Мышка вскочила и побежала, примчалась к пекарю и сказала:
— Пожалуйста, пекарь, дай мне хлеба! Я дам хлеб мяснику, мясник даст мне мяса, я дам мясо фермеру, фермер даст мне сена, я дам сено корове, корова даст мне молока, я дам молоко кошке, и кошка отдаст мне мой собственный хвост.
— Хорошо, — сказал пекарь, — я дам тебе хлеба, только ты не трогай моей муки.
И пекарь дал мышке хлеба, мышка дала хлеб мяснику, мясник дал мышке мяса, мышка дала мясо фермеру, фермер дал мышке сена, мышка дала сено корове, корова дала мышке молока, мышка дала молоко кошке, и кошка отдала мышке ее собственный хвост.
Курочка-хохлаточка
Курочка-хохлаточка клевала зернышки на гумне. Вдруг — трах! Что-то ударило ее по голове.
— Батюшки мои! Это небо валится! — сказала она. — Пойду доложу об этом королю!
И пошла она к королю. Она шла, шла, шла, и встретился ей петушок-кудрявый гребешок.
— Куда ты идешь, курочка-хохлаточка? — спрашивает петушок-кудрявый гребешок.
— О! Я иду доложить королю, что небо валится! — говорит курочка-хохлаточка.
— Можно мне идти с тобой? — спрашивает петушок-кудрявый гребешок.
— Конечно! — отвечает курочка-хохлаточка.
И вот курочка-хохлаточка и петушок-кудрявый гребешок отправились доложить королю, что небо валится.
Они шли, шли, шли, и повстречалась им утка-ковыляка.
— Куда вы идете, курочка-хохлаточка и петушок-кудрявый гребешок? — спрашивает утка-ковыляка.
— О! Мы идем доложить королю, что небо валится! — сказали курочка-хохлаточка и петушок-кудрявый гребешок.
— Можно мне идти с вами? — спрашивает утка-ковыляка.
— Конечно! — отвечают курочка-хохлаточка и петушок-кудрявый гребешок.
И вот курочка-хохлаточка, петушок-кудрявый гребешок и утка-ковыляка отправились все вместе доложить королю, что небо валится.
