В Зале кристальных провидцев в далеком искусственном мире Ан-Илоиз, где дремавшие души покойных эльдаров вечно взирали сквозь прозрачный бриллиантовый купол на россыпи небесных светил, зловеще зашумел хрустальный лес.
В бронированной и надежно охраняемой каюте в чреве прославленной в боях флагманской боевой баржи «Вестник гибели» Абаддон Осквернитель прислушивался к пророчествам, которые нашептывал один из его любимых демонов, и мерил варп дарованным Хаосом магическим взглядом. Все шло по плану. Он не верил своим союзникам, готовым предать его в любой удобный момент. Впрочем, он не верил им с самого начала и принял меры предосторожности.
Ухмыльнувшись, Абаддон напомнил себе о том, что именно из этих соображений он поручил это задание лживой гниде Сиафу.
И все же Воителя Хаоса обуревали непривычные для него сомнения. Предсказания демона были сбивчивыми и противоречивыми, а его собственный магический взгляд не мог ничего разобрать в неясных тенях будущего, скользивших в варпе. Тревога зашевелилась на самом дне души Абаддона. Его дьявольский меч Драхниен, висевший на стене в ножнах из дубленой кожи космического десантника, почувствовал волнение своего хозяина и недовольно зазвенел. Стоявшие возле входа в покои Абаддона телохранители-терминаторы из Черного Легиона услышали этот звон, поняли его значение и озабоченно переглянулись. Не дожидаясь команды Повелителя, один из терминаторов связался с нижними палубами, на которых держали рабов, чтобы приказать доставить живой корм кровожадному мечу и его хозяину.
Где-то на другом конце Вселенной, далеком от всего, но связанном со всем, другие глаза и другие умы всматривались в скрытое лицо грядущего. Они увидели такой же беспорядочный танец теней. Впрочем, эти наблюдатели отличались от остальных тем, что сами повелевали тенями и чувствовали себя как дома в самых потайных и темных уголках Вселенной. Поэтому-то они и разбирались в тенях гораздо лучше остальных. Узрев будущее, они возрадовались грядущим смертям, потому что ждали именно их.
Следуя сквозь варп и ходы Паутины, участники предстоящей драмы приближались к месту встречи, и с каждой секундой линии их судеб свивались в тугой и запутанный узел. Многоликий и загадочный клубок судеб, смеявшийся над пожелавшими разгадать его тайны, непрерывно менялся, каждое мгновение представая в новом обличье. Возможно, суть этих перемен смогли бы понять старейшие из спавших под хрустальным куполом в Зале провидцев. Они помнили, что случилось еще до страшных времен Грехопадения, но их больше не было: их души растворились в бесконечности, а голоса их умолкли еще до рождения мудрого Кариадрила. Их знания растворились вместе с ними, и ничто больше не препятствовало медленному, но неумолимому упадку эльдаров.
Перекресток Судеб, коварный фэрсорк, сам по себе — ловушка. Он не прячет будущее. Ведь неизбежного будущего, которое стоило бы прятать, попросту нет. Способным проникнуть в его тайны Перекресток показывает наиболее благоприятное будущее. Но и оно не реальнее зыбких теней, скрывающих грядущее от взора непосвященных.
Возможно, Кариадрил в какой-то степени понимал опасную суть Перекрестка Судеб, но те, кто пал гораздо ниже своих бывших соплеменников, этого не понимали. И вот, пользуясь их надменной спесью, фэрсорк уже заманил их в свои сети. Они не знали того, что было известно эльдарам, жившим до Грехопадения. Оказавшись на Перекрестке Судеб, можно изменить и собственное и чужое будущее. Ничто не известно до конца. Ничто не предопределено. Каждый из участников предстоящего поединка может склонить удачу на свою сторону.
Изуродованные остатки человеческого тела, принадлежавшего некогда Эрвину Рамасу, были навечно заключены в рубке прославленного «Дракенфельса». Бесчисленное множество контактов, проводов и датчиков соединяли его с механическим разумом корабля. Эрвин Рамас отдыхал в такой степени, в какой остатки его тела были способны погрузиться в сон. Но и сейчас та часть его мозга, что была связана с самыми сокровенными процессами, происходящими на борту, не спала и работала. Она общалась с разумом «Дракенфельса», изучая бесконечный поток информации, проходивший через мощнейшие логические процессоры корабля, изучала данные, собранные сигнальщиками и системами наблюдения, не упуская из виду состояние вооружения и оборонительных систем. Она следила и за докладами экипажа «Дракенфельса»: за рапортами офицеров и донесениями аварийных команд, круглосуточно устранявших повреждения, полученные крейсером в последней схватке с орками.
Соединенная с кораблем половина Рамаса бодрствовала, в то время как вторая его половина погрузилась в сон и в тысячный раз вспоминала старые раны и переживала кровавые битвы.
«Противник за кормой! В четырехстах километрах справа по борту! Стремительно приближается! Куда смотрели системы наблюдения?! Как он подкрался к нам незамеченным?!»
В тысячный раз за последние сто пятьдесят лет Эрвин Рамас услышал с мостика своего корабля испуганный голос старшего помощника Вотена Камареса. Камарес считался отличным офицером, но был немного трусоват. По мнению Рамаса, он никогда бы не получил командования кораблем имперского Военно-космического флота.
Взглянув на экраны мостика, Рамас увидел одновременно завораживающую и пугающую картину. Распустив солнечные паруса, к ним несся корабль эльдаров. Несмотря на практический склад ума, Рамас вспомнил рассказы бывалых бойцов о валькириях бездны — быстрокрылых, похожих на ангелов существах, парящих среди обломков, оставшихся после космических сражений, чтобы собрать души погибших и умирающих воинов и отнести их к Золотому Трону, потому что герои заслужили право восседать у его подножия. Впрочем, глядя в зловещие дыры торпедных аппаратов чужого корабля и оценив решимость, с которой он несся к «Дракенфельсу», Рамас решил, что перед ним отнюдь не валькирия, а кое-что похуже.
— Право руля! — приказал он. — Башням с пятой по восьмую приготовиться открыть огонь из энергетических излучателей!
«Дракенфельс» патрулировал маршруты торговых конвоев в Лисадийском районе Готического Сектора, между Циклоном и Блейденом. Это было заурядное задание, выполняя которое корабль Рамаса должен был продефилировать вдоль торгового трафика с имперским орлом на борту и продемонстрировать малодушным и колеблющимся подданным Императора неусыпную опеку вооруженных сил над их мирами.
Эльдары атаковали неожиданно. Их никто не провоцировал, и вообще было непонятно, откуда они взялись. Они не могли знать, чем именно занимается человеческий корабль на окраине захолустной и малонаселенной звездной системы Ламонт. Рамас не сомневался в том, что они никогда об этом не узнают, так как в первую же секунду после нападения принял твердое решение любой ценой уничтожить противника.
Однако, наблюдая за меняющимся изображением на дисплее, Рамас уже не чувствовал былой уверенности. Корабль эльдаров то появлялся на экране, то пропадал. Его обозначение беспорядочно металось с одного места на другое. Иногда вокруг изображения вражеского судна возникало несколько других таких же кораблей, но потом они сливались воедино. Какие бы маскировочные устройства ни применяли проклятые ксеносы, они дезориентировали системы наведения «Дракенфельса» не хуже, чем глаза членов его экипажа. Энергетические лучи кромсали пространство вокруг корабля противника, но не попадали в него. Рамас увидел, как один из лучей спокойно прошел сквозь изображение, которое он до этого твердо считал истинной целью, а не ее призрачным двойником.
Рамас подумал, что все это напоминает бой с привидениями.
Страшное произошло неожиданно. Никто на борту «Дракенфельса» даже не заметил, что корабль противника дал торпедный залп, а его сверхскоростные и невидимые человеческому глазу торпеды уже поразили основание башни капитанского мостика.
Палубу выгнуло от страшного взрыва. Помощнику командира отрезало голову куском обшивки. Потом взрывная волна подхватила самого Рамаса и швырнула его в дальний конец мостика, ударив о переборку и насадив его тело, словно муху на булавку, на кислородный кран. Поначалу Рамас даже пытался с него слезть. За секунду до второй, еще более мощной взрывной волны, он понял, что освободиться не удастся, потому что первым взрывом ему оторвало руку и обе ноги.
С уничтоженных торпедным залпом нижних палуб пахнуло пламенем. Огненная стена покатилась по капитанскому мостику. Она пожирала на своем пути истошно визжавших офицеров и неслась прямо на Рамаса. Он тоже открыл рот, чтобы заорать, но его голос потонул в реве пламени.
Рамас потерял сознание и остался висеть на кислородном кране, где его и нашла аварийная команда, расчистившая себе путь на разрушенный капитанский мостик. Но еще раньше Рамас успел увидеть на треснувшем, но непостижимым образом работавшем дисплее, как корабль эльдаров описал грациозную кривую вокруг горящего «Дракенфельса» и равнодушно направился к окраинам звездной системы.
