в Войне, а значит союз. - Эй, казалось, поддерживал Цучикаге, хотя я даже не видел корня его намерений и причин.
– Трёххвостый был приобретён ещё до начала Войны и последний год Шиноби Скрытого Тумана ни разу первыми не напали на Песок или Камень. Страна воды не участвует в Войне, а лишь снабжает Коноху ресурсами за достойную плату.
– Тем не менее, это всё равно, что союз двух Стран. - вставил слово Раса.
– Можете утверждать это. - ответил Хирузен просто и легко. - Так в чём причина собрания? Я так и не услышал её.
– Причина в обстановке. - на это выражение Цучикаге я недоумённо поднял бровь. И думаю не я один сделал этот нетактичный и вольный жест. - Кхм, я считаю, что дальнейшие разногласия между нашими странами бессмысленны.
– Может вы испугались, поскольку потеряли двух Биджу? - резко, Мей заставила сглотнуть воздух двух Каге Великих Деревень. - Может ли быть так, что после потери Пятихвостого и Однохвостого, вы вдвоём струсили против одной Деревни? - Мизукаге обвела взглядом напряжённого Ооноки и фальшиво спокойного Расу…ну и меня не обделила вниманием. Да почему опять то?
– К чему подобные провокации? Можно ведь сменить тему обсуждения на то, в котором мы подозреваем в содеянном Страну Огня. - вектор разговора поменялся как-то очень резко со слов Казекаге. Могу только предположить, что всё к этому и шло, но эти Каге не могли подступиться к подобной теме.
– Так, а это уже интересней. - чуть наклонилась вперёд Мэй и опёрлась подбородком о костяшки пальцев правой руки.
– Я правильно понял, что Страна Земли и Ветра обвиняет нас в краже двух Хвостатых? - обвинения эти казались совершенно беспочвенными.
– Нет, но я думаю будет не лишним обсудить и этот момент, раз уж мы все тут собрались. Внезапное исчезновение Биджу сложно с чем-то связать. - произнёс Ооноки, нервно скрестив пальцы рук.
– Я предлагаю на момент, пока не найдутся все Хвостатые, пересмотреть древний договор и вновь перераспределить Хвостатых Демонов.
– Что?! - Эй был единственным, кто открыто показал своё недоумение и отношение к последним словам Расы. - Казекаге, ты совсем обнаглел?!
– Я с ним согласен. Пропажа Хвостатых на мой взгляд является проблемой мирового масштаба. Мы не можем так просто это игнорировать.
– И ты туда же, Ооноки?! - Райкаге начал фонить чакрой, а по его коже прокатывались белые искры.
– Я не согласна с этим. Цучикаге сам виноват в том, что потерял своего Биджу. К чем остальным деревням восполнять его пробелы? - бросила свои слова Мей.
– Я считаю также. Казекаге-сан, по древнему договору который вы сами же и упоминаете, Сунагакурэ как раз таки отказалась участвовать в этом раздроблении Биджу и это только потому, что уже имела при себе одного. Из-за этого, нашему Первому Хокаге пришлось пожертвовать значительной своей территорией, для поддержании баланса. Мы не хотели вас отделять и согласились с вашими требованиями, но что я вижу сейчас? Имя всего одного Биджу вы собственными руками упустили его и после этого решили пересмотреть древний договор, подписанный десятки лет назад, когда даже Ооноки-сан, заставший времена Первого Хокаге, был совсем юн. - Хирузен всё же взял в руки трубку, которую я ему протянул за столь выдающуюся речь и даже не пожалел лучшего своего табака. Давно я так не гордился собственным правителем.
– За те земли, Страна Ветра дорого заплатила, как и все остальные страны, что можно сказать выкупили этот самый баланс, который так был нужен Конохе. - Раса был зол, но старался держаться. Увидев это, Ооноки решил смягчить обстановку, не доводя её до пика из-за разговора двух старых союзников, один из которых предал другого.
– Мы готовы заплатить, как Стране Молний, так и Стране Огня, если они предоставят нам возможность перераспределить Биджу равномерно между Пятью Великими Странами. - Ооноки прикрыл глаза, будто это что-то изменит.
– А с чего это тебе, Цучикаге, говорить и перераспределении? Я бы понял, если бы этим занимался лишь Казекаге, потому как он в данный момент единственный, имеющий ноль целых хрен десятых Биджу на своей территории. В случае перераспределения я полагаю либо мне, либо Хокаге придется передать своего Биджу, но тебе ведь ничего не достанется.
– Вот почему я говорю о «перераспределении» Биджу, а не о его передаче тем, у кого Биджу нет. - Ооноки вновь заставил всех впасть в ступор.
– Это исключено. - синхронно произнесли Райкаге и Хокаге, на что Мей лишь тихо хихикнула.
– Я считаю, что баланса сил никогда не было, так как некоторые Деревни имели преимущество над остальными.
– Вы говорите о количестве Хвостов? - спросил Хирузен понимая, что пусть у Конохи на момент распределения и был всего один Хвостатый, но имел больше всего сил, по словам его учителя.
– Да. Этот момент больше всего затронул Страну Ветра, которая имела всего одного Биджу, тем более Однохвостого.
– С этим я также не согласен. - вставил слово Сарутоби, показательно выдохнув клубок белого, охватывающего поверхность стола, дыма. - В случае с Суногакуре, она сама решила остаться при своём и как я и сказал, отняла значительные территории у Страны Огня.
– За которые заплатила. - прервал речь Хокаге, который вновь начал греть мне душу, Казекаге.
– Мы были вынуждены это сделать, потому как это было требованием Ветра, ради баланса. В ином случае, Коноха никогда бы не стала продавать такие ценные ресурсы. - Хирузен перевёл обратно своё внимание с Казекаге на остальных Каге. - Что же насчёт остальных Деревень, распределение было самым справедливым. Начиная от центра, количества Хвостатых, Камень получил Четырёх и Пятихвостых; Вода получила Трёх и Шестихвостых; Молния получила Двух и Восьмихвостых; Огонь же остался при своём единственном, но Девятихвостом Биджу. Семихвостого же было решено не трогать, он итак находится на отдалённой высокой местности и связан с Такигакуре, который никогда не мог вступать в открытые конфронтации с нами.
– С тех пор многое изменилось. - начал было Ооноки.
– Только то, что произошло после смерти Ягуры Каратачи. Его Биджу был перенят Аловолосым Дьяволом, который позже вступил в ряды моих Шиноби и я решил уладить этот момент, обратившись к лично самой Мизукаге. - от взгляда, обращённого к ней, Пятая лишь кивнула и…вновь бросила на меня странный взгляд, колющий мой глаз иглой.
–
